Охотник - Евгений Щепетнов

Выдержал, устоял, и начал пробовать «новое тело». Теперь, когда в мертвеца был перекачан солидный запас Силы, его должно было хватить не менее чем на сутки. Откуда Сергар это знал — неизвестно. Знание, понимание пришло само собой. Может из Океана Силы? Вместе с самой Силой? Ведь поговаривали, что Сила, это не просто Сила, это мысли, это информация от всех магов, что существуют в мире. И что маги используют лишь крохотную часть ее возможностей, используя не по назначению, можно сказать — рукоятью великолепного меча заколачивают гвозди.

Ощущение было странным — он сидит на полу, и одновременно — идет по коридору!

Сергар-Черен сделал несколько движений руками, помахал ими вправо-влево, присел, встал, попрыгал на месте — срабатывало с замедлением, не так, как у живого, но вполне ничего. Шагать можно. И он зашагал.

В комнате, где Сергар ранее сидел привязанным к креслу, подобрал автомат — короткий, с откидным прикладом. Магазин должен быть почти полным — из автомата сделали всего лишь одну короткую очередь. Однако на всякий случай сунул в карманы брюк по пистолету — большой, из которого снесли башку отцу Эрика, и поменьше — такой же, что был у Черена. Поднял другой автомат, отстегнул магазин и тоже сунул в карман. Штаны, почему-то без ремня, едва не сваливались на пол под тяжестью оружие, держались только на объемистой заднице бандита. Впрочем — мертвому это безразлично.

Осмотрел автомат — предохранитель стоял в нужном положении, откуда-то Сергар это уже знал. Память тела, вероятно.

Рядом с убитым приезжим бандитом заметил свой бумажник — Маша покупала, сразу узнал. Забрал. В бумажнике паспорт, кредитная банковская карта, а еще списки людей города, которые передала ему Маша. Оказывается — она купила в регистратурах местных поликлиник списки и адреса тех, кто когда-то в поликлинику обращался за помощью врачей. Маша собиралась заказать рекламные листовки и нанять людей, которые разнесут их по домам. Не успела. Сергар планировал сделать это сам, с Зоей… и тоже не успел.

Бумажник бросил рядом с Сергаром-собой. Потом «Черен» повернулся и пошел по коридору к выходу, переступив через трупы двух «своих» людей, пошел туда, где ждал начальник охраны и все те, кто сопровождал депутата в этой поездке.

Дверь, скрипнув отворилась, Сергар-Черен вышел наружу, и тут же наткнулся взглядом на стволы автоматов и пистолетов, направленных на вход в дом. Здесь собрались все, кто был снаружи, все десять человек. Пятеро — в бронежилетах и касках. На земле — сложенные стопкой пуленепробиваемые щиты — видимо готовились к штурму.

Увидев шефа, опустили стволы, выдохнули, заулыбались, а один из них, высокий, с проседью худой человек со слегка надменным, холодным лицом, вполголоса приказал:

— Опустить стволы. Свои. Приветствую, шеф! Все в порядке? Не ранены? А чего с оружием? Пристрелили урода? Мы уже хотели штурмовать. Ментам сообщать не стали — зачем вам лишний шум? Правильно?

Сергар-Черен согласно кивнул головой, поднял автомат и нажал на спусковой крючок. Двух бандитов и начальника охраны уложил одной очередью, в упор. Их отбросило так, будто смело огромной метлой.

Пока остальные стояли в шоковом состоянии, не понимая, что нужно предпринять — уложил еще троих. Потом двоих. Те, что были в бронежилетах, копошились на земле, заливая ее кровью, но им было не до войны.

Двое опомнились, побежали за угол. Не добежали. Две короткие очереди — и они на земле. Щелкнул затвор — кончились патроны.

Грохнул выстрел, другой, что-то сильно, как дубинкой ударило со спины — из груди и живота брызнули ошметки плоти и крови, били из чего-то мощного, пробивающего насквозь. Хрустнула реберная кость, перебитая пулей.

Отщелкнул магазин, вставил новый, передернул. Подошел к начальнику охраны, всаживающему в живого покойника пулю за пулей, направил ствол автомата и короткой очередью разнес голову. Подумал, и пошел вдоль лежавших на земле бандитов, поливая их очередями, как из лейки.

На тех двух, что лежали возле угла дома патронов не хватило. Бросил автомат, достал пистолет поменьше, подошел ближе к подстреленным — один подавал признаки жизни, стонал, что-то бормотал. Прицелился — брызнули мозги, кровь — прямо в глаза, мешая видеть. Вытер рукавом, прицелился, выстрелил в голову второго.

Осмотрелся вокруг — тихо, никого. Пусто. Пошел к дверям домика, открыл, прошел в барменскую. На полу — молодой парень. Мертвый. Перед смертью его сильно били — лицо изувеченное, на груди след от выстрела, кровавое пятно.

Снова вернулся на улицу, подошел к одной из машин, стоявших возле домика. Большие, просто-таки огромные джипы. Как управляются — неизвестно. Не совладать! Видел, как управляют газелью, но… нет, передумал. Пешком! Только пешком.

Вернулся в дом, прошел в комнату с убитым «гостем», достал пистолет Романа, несколько раз выстрелил по мертвым телам. Опорожнил обойму, бросил пистолет на пол возле себя. Взял другой пистолет — снова расстрелял обойму по мертвецам.

Бросил. Встал, пошел наружу, подошел к лежащим на земле трупам, остановился, грузно свалился на асфальт, пачкая его кровью из пробитых пулями дыр.

Сергар облегченно вздохнул — все! Получилось! Теперь нужно уйти. Как?

Обшарил щупалами территорию возле домика щупалами, заметил прореху в заборе, облегченно вздохнул — если есть забор, всегда в нем будет дыра в укромном уголке, во всех мирах и вселенных!

Теперь нужно сделать так, чтобы никто не узнал, что он тут был. Что связан с этой бойней. Нужно во что-нибудь переодеться.

Прошел по комнатам — ничего, кроме банных халатов. Снимать с покойников одежду нельзя — подозрительно. Будет ясно, что кто-то тут был. Да и в крови она вся, в дырках.

Осмотрел себя — если не считать порванного пулей и пропитанного кровью рукава рубахи — в принципе все в порядке, отмыть, отстирать — в глаза и не бросится. Ну… почти не бросится.

Снова вернулся к мертвой Зое, постоял рядом, прощаясь, глотая комок в горле. Хоть и не долго они были вместе, а все равно — своя, что ни говори. Тем более — постель все-таки роднит. Обидно — только сегодня ночью — красивая, веселая, страстная! И вот…

Подошел, стараясь не запачкаться в крови, закрыл ей глаза. Подумал — сдвинул покойнице ноги, чтобы после смерти не разглядывали любопытные глаза, не поганили похотливыми взглядами. Юбки на Зое не было, так что прикрыть совсем — никак. И так-то трогать было нельзя, но не удержался.

Заметил на стуле к стены пиджак — большой, широкий, видимо принадлежал Черену. Поднял, заглянул в карман — бумажник! Достал — толстая пачка денег, пятитысячные, и помельче. Отделил бОльшую часть, сунул себе в карман. Его, Сергара, бумажник обчистили — ни единой купюры. Было там не так уж и много, тысяч десять, но все равно обидно. Твари! Так что — трофей как раз кстати. Все брать не стал — подозрительно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});