Дом на Сиреневой улице - Автор, пиши еще!

своей жизни. Он понял смысл того, что с ним произошло и продолжает происходить дальше. И в этом вся ценность происходящего: прислушиваться к себе, пробовать новое, просто наслаждаться жизнью.

Было у Павла кое-что еще, в чем бы он хотел разобраться. Часто, совершая пробежки вокруг местного пруда, он стал обращать внимание на одну женщину, лет 40—45. Очень милую на его взгляд. Она сидела на скамье, читала книгу. Рядом бегала ее собака, небольшая дворняга. Собака, похоже, была всеобщей любимицей: прогуливающиеся рядом родители позволяли своим детям с ней возиться, а те без устали кричали ее по имени ― Бася.

Пробегая мимо в очередной раз, Павел всегда бросал на нее взгляд. Она читала с таким вниманием. Ему было интересно, что будет выражать ее лицо на следующем круге. Первый круг ― она улыбалась, на втором ― сидела с задумчивым лицом, на третьем ― было заметно, что она еле сдерживается, чтобы не рассмеяться.

Как-то они обмолвились парой фраз. И тогда же познакомились ― он узнал, что любительницу книг зовут Наташа. Познакомила их Бася. Наташа уже собиралась уходить и позвала свою Басю. Собака пронеслась мимо него так неожиданно, что он чуть не упал. Испугавшись, женщина инстинктивно подбежала, чтобы помочь. Павел устоял и даже как-то отшутился.

С тех пор они здоровались и иногда обменивались парой общих фраз. От всезнающих соседей он узнал, что она вдова уже три года, есть взрослая дочь, которая живет с мужем в другом городе.

Так продолжалось бы и дальше, если бы однажды ее не оказалось на обычном месте. Он не захотел бегать. Подошел к ее скамейке, сел и просидел целый час. Павел так привык видеть ее каждое утро, что вдруг почувствовал тревогу. Чтобы успокоиться, зажал руки между коленей и глубоко вздохнул ― всегда помогало. Он вспомнил, как год назад вот так же сидел на скамейке в сильном волнении и спрашивал себя, чего он хочет? Тогда с ним был Джек. А ведь он скучает по этому лопоухому чуду. Интересно, как он?

Весь день Павел думал о Наташе. Она жила в другом доме, а где конкретно, он не знал. Подойдя к зеркалу, внимательно посмотрел на себя. Из зеркала смотрел уставший старый молодящийся неформал. Ему стало смешно.

– Ну, в джинсах и куртке, в принципе, удобно, но на эту рожу смотреть больше не хочу.

Павел возвращался из парикмахерской, когда позвонил сын.

– Пап, мама Джека отдала Петровичу в деревню. Сказала, что эта псина ей больше не нужна. Что делать-то?

– Не волнуйся, я заберу его. У Джека скоро начнется новая жизнь.

На следующее утро Павел с Джеком отправились к пруду. Джек вился вокруг хозяина, мешая ему идти, подпрыгивал, чтобы в очередной раз облизать его гладко выбритое лицо.

– Так, Джек, это никуда не годится. Совсем от рук отбился. Ничего, я займусь твоим воспитанием.

Она сидела на своем месте и внимательно читала книгу. Он видел ее со спины, но почему-то был уверен, что это точно она. Интересно, она его узнает? В аккуратном, без бороды и с короткой стрижкой человеке «средних» лет не так легко было узнать бородатого и лохматого позавчерашнего бегуна. Да и Джека с ним никогда не было. Он подошел ближе. Наташа сосредоточено читала, опустив голову и плечи вниз больше, чем обычно.

Бася тявкнула и с интересом подбежала к Джеку. Они с любопытством, виляя хвостами, стали обнюхивать друг друга.

Наташа посмотрела на собак, потом на подошедшего улыбающегося мужчину. Складочка на лбу стала немного глубже. Спустя мгновение она заулыбалась и сказала:

– Здравствуйте, Павел! Рада вас видеть. Присаживайтесь и знакомьте нас с вашим милым псом.

Он кивнул и сел рядом.

Бывшие

Екатерина Андрюшина

Своей свободой Зина наслаждалась недолго. В один прекрасный день, как тополиный пух, на ее кудрявую блондинистую голову свалился бывший муж. Женщина открыла дверь и обомлела. Сысоев пришел сразу с чемоданом. Ни «прости», ни «я понял, что ты мне нужна». Какое там!

Зина поймала себя на мысли, что ситуация прямо-таки киношная. Сюр какой-то. Как можно просто внаглую завалиться к бывшей жене с манатками? Стоило выгнать сразу, но любопытство пересилило. А дальше последовал душещипательный рассказ про невиданный доселе кризис на политической почве, как обвалился рынок и потянул за собой все его активы. Как за несколько дней он превратился из успешного трейдера в нищеброда.

– Я не верю ушам. То есть ты сейчас продал свою квартиру и вложил все деньги в биткоины?

– Нет, конечно, я что, дурак, брать на всю котлету? Там и другая крипта. Просто она идет за «битком», и вся сейчас сильно просела. Я откупил дно, понимаешь. Скоро будет взлет. Это сильные активы, они не могут вечно падать. Я скоро все верну. Мне нужен месяц. Месяц – и все.

– Сысоев, ты сам себя превзошел! Хорошо, но я тут при чем? В понятии «бывшая жена» ключевое слово «бывшая».

– Слушай, выручи, а? По-человечески. Мне негде жить. Я не хотел говорить, но я же помог тебе с твоим дизайнерским бизнесом. Нет, ты и сама, конечно, молодец…

– Моим архитектурным бизнесом.

– Я так и сказал.

В подъезде раздались шаги, кто-то из соседей поднимался по лестнице. Зина не любила сплетен, особенно о себе, и решила пока уступить, распахнув перед бывшим дверь.

– Ладно, месяц и ни днем больше. Отсчет пошел.

– Ты удивительная женщина, Зина, ― сказал Герман Сысоев, закатывая чемодан в квартиру.

Как ни странно, поначалу все шло довольно хорошо: Сысоевы вне брака уживались друг с другом гораздо лучше, чем в браке. Исчезли взаимные претензии, появилась интрига, биткойн пошел в рост. Бывший муж был тише воды, ел и спал с ноутбуком. Она не парилась с уборкой, готовила по настроению. Герман и сам нередко стоял у плиты.

Что ни говори, а оба они были интересными людьми. И ценили в общении юмор. В то же время, ни один не уступал другому в амбициях. Каждый тянул одеяло на себя, что и поставило крест на их союзе. Развестись предложила Зина. Герман и его уязвленное самолюбие не возражали. Собственно, он ждал реванша. Ждал, что жена первой сдастся и пожалеет о поспешном решении.

Но не фартануло. Обстоятельства сложились так, что ему пришлось вернуться в пятьдесят пятую квартиру отнюдь не победителем. Отчасти, поэтому Сысоев работал сейчас с удвоенной энергией. Он пристально следил за рынком и трендами, «шортил» и «лонговал» осторожно, большое «плечо» не брал. Кризис стал для него уроком. Облажаться сейчас – значило не только потерять деньги, но упасть в собственных глазах.

Идиллия продолжалась недели две. В то время как бывшая жена начала менять гнев на милость, а муж прочнее укрепляться в квартире, случилось событие, способное испортить любые