Предательство. Последние дни 2011 года - Сергей Царев

— Звучит угрожающе, поэтому ограничусь вторым, он же будет последним. Что случилось, что нас, выпускников, держат в классе?

— Ответ на первый вопрос — садись за парту. Пришел запрос на тебя из спорткомитета, чтобы освободили от занятий на три дня для участия в городских соревнованиях по баскетболу.

— А я все думаю, с чего мне стало так хорошо, вроде все болячки прошли. Временно, я думаю.

— Улица перекрыта, приехала правительственная делегация во главе с Брежневым.

— Мы готовы помахать рукой любимому Леониду Ильичу, — предложил Юра. — Сказали бы раньше, мы бы уже на улице стояли, и не пришлось бы писать контрольную работу.

— В прошлый раз вы уже стояли, столько раз перебегали улицу с одной стороны на другую, что чуть мотоцикл сопровождения не сбили. Потом директор и все мы получили нагоняй от райкома партии. Так что все сидят в классе и пишут сочинение на свободную тему.

Фасад школы выходил на улицу, которая соединяла центр города с аэропортом, поэтому все мероприятия по встрече всевозможных делегаций проходили с привлечением учеников школы.

Может быть, и к лучшему, подумал Сергей, что остались в классе. Прошлый раз четыре часа стояли с флажками, пока проехали высокопоставленные гости. Вереница черных машин на большой скорости пронеслась мимо школьников различных классов, не понимающих, кому они машут. Пять секунд махания флажком и четыре часа ожидания. Показательное соотношение… А за этим скрывалось эффективность управления, степень угодничества и…

— Опустись на землю, начни писать сочинение, — Сергей услышал голос учительницы, вернувший его к житейской рутине.

День четвертый, полдень

До встречи с Олегом Борисовичем оставалось чуть более двух часов. Можно было не торопиться. У газетного киоска Сергей Георгиевич остановился, быстро оглядев витрину, купил несколько общероссийских газет. Через минуты две он был у подъезда дома. Дверь была настежь открыта, консьержка стояла у входа. Увидев Сергея Георгиевича, она поторопилась объяснить:

— Квартирант с пятого этажа съезжает. А Вы утром приехали? Во дворе я не видела вашу машину.

— Друг подвез.

— Татьяна Александровна приедет? Здесь будете встречать Новый год?

— Нет, вечером уеду в деревню, там и встретим Новый год.

Из лифта вышел квартирант с двумя большими чемоданами в сопровождении женщины, которая несла спортивную сумку. Квартирант подошел к консьержке, передал ей ключи:

— Все забрали, отбываем. Вот ключи, передайте хозяйке. С ней мы полностью рассчитались.

— Да, она говорила.

— Как мы договаривались, вы уберете в квартире, там немного осталось вещей. Может быть, кому-нибудь они пригодятся, а выбрасывать рука не поднимается, и брать с собой нет резона.

— Да, конечно. Не волнуйтесь, я все сделаю. А вам счастливого полета и удачно обустроиться на новом месте, — пожелала консьержка.

Квартиранты вышли из подъезда, а консьержка поспешила объяснить:

— Переехали в Австрию, он программист, работал у нас на какой-то крупной иностранной фирме, предложили повышение, забрали в головной офис.

Сергей Георгиевич понимающе кивнул, направился к лифту. Отток профессионалов высокого уровня не прекращается. Утечка мозгов напоминает полноводную реку, исток которой расположен в России, а устье — за рубежом. В России остается все меньше и меньше профессионалов высокого уровня в различных отраслях. Отток специалистов продолжается два десятилетия, а правительство молчит и делает вид, что ничего страшного не происходит. Может быть, и не нужны они? Зачем сырьевой стране специалисты авиастроения, кораблестроения, станкостроения? Остались могикане в ракетно-космической отрасли, но средний возраст работников приближается к пенсионному.

На одной пресс-конференции президенту Медведеву был задан вопрос об утечке мозгов, но он ушел от ответа, сославшись на естественность процесса: от нас уезжают, к нам приезжают. От такого ответа Сергея Георгиевича перекосило. Знает ли наш президент, сколько убывает, а сколько прибывает? Какого уровня специалисты уезжают, и какого уровня приезжают? Техническая деградация страны определяется этой разницей — числовой и качественной. Жаль, что президент страны так поверхностно относится к вопросу, в котором сконцентрированы многие проблемы современной России. А нужна ли на деле, а не на словах, ему и его окружению сильная Россия, которая не плетется в фарватере США? Ему, поклоннику всевозможных гаджетов, и его команде, которым кажется, что Россия должна идти исключительно путем США?

* * *

— Может быть, слетаешь в Тбилиси? — предложила Татьяна Александровна. — Мама тебя очень ждет. Тем более такой повод — восьмидесятипятилетний юбилей.

— Она что-то говорила? — поинтересовался Сергей Георгиевич.

— Ты же знаешь ее? Просто она осторожно спросила про твои планы.

Сергей Георгиевич улыбнулся, представив свою мать — крупную русскую женщину, с белыми, немного отдающими голубизной волосами и удивительным лицом. Она никогда не пользовалась косметикой, но ее коже завидовали все женщины, которым приходилось с ней сталкиваться. Она никогда не просила и не требовала, аура добра, как говорил Сергей Георгиевич, опережала ее, поэтому многое ей возвращалось. Многое, но не все и от всех. Иначе это не была бы реальной жизнью.

Сергей Георгиевич давно решил съездить на юбилей матери, но предстояло решить некоторые проблемы по работе, чтобы определиться с датой вылета.

— Собираюсь слетать, только не знаю, когда и насколько дней смогу сорваться с работы. Думаю, завтра или, в крайнем случае, послезавтра буду знать весь расклад. Я узнавал — билеты есть. Меня беспокоишь ты, у Наташи дела в Москве, как ты одна справишься с Мариком?

— Не переживай, лети, а мы здесь с ним сладим.

В аэропорту было много народу. Одни суетились, другие откровенно убивали время — обычная жизнь аэропорта. За свою жизнь Сергей Георгиевич налетал много тысяч километров, в особенности в молодости, когда очень часто приходилось ездить в командировки по работе. Многое изменилось в его жизни — нет страны, в которой он родился, изменился государственный строй, но жизнь аэропорта осталась прежней — суетливой, ленивой и полной эмоций, радости и слез.

Сергей Георгиевич прибыл в аэропорт заблаговременно. В зале ожидания рядом с ним оказалась небольшого роста женщина лет шестидесяти или около того. Она тихо всхлипывала, иногда поднося платок к глазам. Сергею Георгиевичу хотелось чем-то помочь женщине, но все говорило о том, что она глубоко погружена в свою проблему, и неизвестно было, как отреагирует на то, что ее отвлекли.

Удачно уладив дела на работе, Сергей Георгиевич высвободил неделю для поездки на юбилей матери и, находясь в зале ожидания, живо представлял встречу с зятем Вовой в аэропорту, с мамой, которая откроет дверь квартиры, с сестрой Жанной, которая будет суетиться и предлагать срочно попробовать рыбу «храмули» и пахучий сыр «гуда». Будут встречи с одноклассниками Кетино и Эммой. Будет праздник длиной в неделю.

На фоне праздничного настроения Сергея Георгиевича одинокая женщина, погруженная в свое горе, вызывала огромное сочувствие. Все в нашей жизни компенсируются противоположностями: свет и тьма, радость и горе, смех и слезы.

Неожиданно к женщине подошли трое — очевидно, ее дочь с мужем и их дочерью, девочкой лет пяти.

— Мама, мы сдали багаж, теперь надо пройти регистрацию. Пойдем с нами. После регистрации мы не сможем попрощаться, — обратилась к ней молодая женщина, глаза который были красными от слез.

— Мы теперь многое не сможем делать, — безнадежно произнесла женщина в возрасте.

— Мы уже не раз говорили на эту тему, не будем возвращаться. Уезжаем мы не от хорошей жизни. Не хочется прозябать, не видя перспективы, угождать чиновникам, потому что они определяют, кому и что дать. Мы молоды, подымемся.

— А у нас нельзя подняться? — робко спросила взрослая женщина.

— Мама, у нас востребованы только нефтяники и газовики. Промышленность еле дышит, какое развитие и какая перспектива? Одни слова и лозунги перед голосованием.

Они еще долго говорили, говорили о вещах, которые обсуждали не один раз, прежде чем принять решение, но от этого решение не стало безболезненным. Все четверо медленно удалялись, направляясь к стойкам регистрации. Невысокая фигура провожающей женщины словно кричала от боли, от крушения семьи. Личная трагедия маленькой женщины не будет замечена ни одним политиком. Зачем? Зачем конкретика, когда можно обобщать и украшать? Кто из политиков лично ответил за сокращение населения России, за тысячи населенных пунктов, которые исчезли с карты страны? Кто ответил за обнищание населения на фоне стремительного роста количества миллиардеров? Кто ответил за удвоение количества миллиардеров во время финансового кризиса? Вопросы, вопросы…