ТЕРРОР ПОСЛЕ 1917. СУПЕРТЕРРОР. СОПРОТИВЛЕНИЕ. Том 6. - Роман Ключник

А. Солженицын к этому добавляет: «Так, вместо Зорина-Гомберга секретарем губкома был направлен Угланов, вместо Трилиссера — Комаров, в ЧК — Семенов. Но Зиновьев объявил новой группе войну и обжаловал решение Политбюро». Мы видим националистическую шовинистическую позицию Зиновьева и тех, кто его поддержал.

Одновременно Центрожидом была проведена разъяснительная работа с народом, чтобы скрыть народный характер восстания, которому объяснили — восстание подготовили иностранные разведки вместе с меньшевиками и эсерами. Ссылка на последних была не случайной, ибо давала право Центрожиду произвести окончательную чистку идеологических противников, коими теперь, на последнем этапе, просто считались люди, имеющие своё иное мнение и не побежавшие сразу на поклон к захватчикам, сохранившие своё достоинство — хорошим примером этому является философ Бердяев. Поэтому наравне с массовыми расстрелами интеллигенции была организована и массовая высылка из России многих бывших общественных деятелей, бывших союзников, учёных, философов. Эту обширную тему мы рассмотрим в последней главе этой книги.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

ЛЕНИН ПОСЛЕ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ.

Хотя ещё не все восстания русских крестьян были подавлены Красной армией, и на Дальнем Востоке продолжалось Сопротивление, — только к осени 1921 года на Дальнем Востоке были разбиты белые войска атамана Семёнова и Унгерна, и только к концу октября 1922 года были уничтожены белые части И.П. Уборевича, и 14 ноября 1922 года решением народного собрания была образована «суверенная» самостийная Дальневосточная Республика, которая тут же влилась в ленинскую РСФСР, но к 1921 году ситуация на основной территории России была уже ясна — сопротивление русского народа было сломлено, захватчики защитили захваченную власть, но не смогли летом 1920 года продвинуть на штыках свою гегемонию за пределы России, и вынуждены были остаться в России и что-то делать.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Вторая попытка Ленина наладить экономику в захваченной России, — после Гражданской войны

В третьей части этой книги в главе «Эксперименты Ленина в хозяйственной сфере» мы наблюдали во время относительно мирного периода под сильно приукрашенным названием «триумфального шествия Советской власти» неудачную, очень неуклюжую попытку Ленина наладить экономику в захваченной им стране.

Ленин вначале всё национализировал и отобрал все богатства, накопленные как государством, так и частными лицами. Затем, понимая, что награбленного надолго не хватит, Ленин решил, против категорического мнения своего кумира К. Маркса — создать новое государство на новых принципах существования. Построить работу нового государства Ленин, как мы уже убедились, решил по примеру царской почты с жёсткой исполнительской дисциплиной. На работу в эту огромную «Почту» этот «гений» решил загнать русскую интеллигенцию с помощью монополии на продукты питания, — то есть голодом. А столкнувшись с нежеланием рабочих работать и резким падением производительности труда ещё в 1918 г., попал в тупик, в ступор; и даже внимательное изучение буржуазного экономиста Тейлора по эффективной эксплуатации рабочих и командировка Лурье за опытом в Германию ему не помогли. Единственно до чего додумался после этого Ленин — это организовать пропагандистскую акцию весной 1919 г. в виде одного бесплатного рабочего дня на паровозном депо — субботника, чтобы меньше платить рабочим, повысить их производительность и приучить их к коммунистическому сознанию — работать бесплатно.

Побывавший в Советской России в 1920 г. известный писатель-фантаст Г. Уэллс в своей книге («Россия во мгле») верно отобразил казусную ситуацию, в которую попали захватчики: «Марксистский коммунизм всегда являлся теорией подготовки революции, теорией, не только лишенной созидательных целей, но прямо враждебной им». И он описывает правящий в России коммунизм, «во многих отношениях похожий на фокусника, который забыл захватить с собой голубя и кролика и не может ничего вытащить из шляпы».

Да, интересно было наблюдать — как специалисты по маниакальному, сатанинскому разрушению всего и вся — от государства до религии вынуждены что-то делать, как-то созидать, и что из этого получится?.. Подчеркну ещё раз особо, ибо это важно понять, — вынуждены, ибо, если бы армии Центрожида прорвались через Польшу, то Ленин в 1921 году занимался бы совсем другими вопросами и проблемами, и неизвестно, когда бы он занялся восстановлением разрушенной многолетней войной России и занялся ли этим вообще.

А так — по воле злой для Ленина судьбы — он вынужден был погасить свои глобальные мечты и алчность власти над континентальной Европой, и, оставшись в холодной России, — должен был чем-то заниматься, как минимум — в этой захваченной стране строить опорную базу для следующей попытки продвижения «мировой революции» и достижения «мировой гегемонии».

Кстати, и это также важно, — перед началом наступления на Польшу Ленин во многом разработал концепцию — что делать с Россией в этом случае, как с ней поступать, и какую роль она будет играть в новом «раскладе» после победы «мировой революции».

В концлагерях, созданных Лениным по декрету от 1 декабря 1918 г., бездельничали ещё многие тысячи не расстрелянной русской «контры», а после неудавшейся попытки мировой революции что-то надо было делать с уже ненужной 5-миллионной Красной армией, которую необходимо было одевать и ежедневно кормить. И решение у Ленина и Бронштейна возникло логичное и закономерное — концлагеря превратить в трудовые лагеря, а армии — в трудовые армии. Ленин вначале 1920 года говорил — война «дала умение довести дисциплину до максимума и централизовать десятки и сотни людей. Без этого мы все полетели бы к чёрту». И после неудачных экспериментов Ленина с производительностью рабочих, с их эффективной эксплуатацией — теперь эта проблема решалась довольно просто — повысить среднюю производительность труда по стране по замыслу Ленина и должны были трудовые концлагеря. Соответственно в апреле 1920 г. на базе «Совета обороны» был создан «Совет труда и обороны» и началась организация трудармий, реформа концлагерей. Это был в 20-м веке(!) какой-то опыт со времён египетских фараонов. Главным разработчиком новой экономической идеи был социал-демократ Лейба Бронштейн, который с 1920 года пытался превратить захваченную страну в сплошной концентрационный рабочий лагерь и настаивал на введении тотального «военного коммунизма». С этой целью предлагал рабочие профсоюзы взять под плотный контроль и перестроить их в военизированные управления рабочими. Во главе стояла идея принудительного труда и в деревне и в городе. Поскольку огромная армия уже была не нужна, то он решил показать пример из уцелевших в Гражданской войне красноармейцев — начал создавать «трудовые армии», чтобы по аналогии с военными армиями перебрасывать «рабочие армии» по необходимости в различные места — на уборку урожая, на починку дорог, на стройки и т.д. Понятно, что в своём стиле Бронштейн утверждал, что дезертирство из «трудармий» приравнивается к предательству республики рабочих и крестьян с вытекающими последствиями, а ревтрибуналы и расстрельные команды были уже готовы и проверены в многочисленных фашистских акциях.

Бронштейн на 9-м съезде РКП(б) в 1920 г. объяснял: «Мы говорим: это неправда, что принудительный труд при всяких обстоятельствах и при всяких условиях не производителен. В военной области имеется соответствующий аппарат, который пускается в действие для принуждения солдат к исполнению своих обязанностей. Это должно быть в том или другом виде и в области трудовой. Безусловно, если мы серьёзно говорим о плановом хозяйстве, которое охватывается из центра единством замысла, когда рабочая сила распределяется в соответствии с хозяйственным планом на данной стадии развития, рабочая сила не может быть бродячей Русью. Она должна быть перебрасываема, назначаема, командируема точно так же, как солдаты.

Эта милитаризация немыслима без милитаризации профессиональных союзов как таковых, без установления такого режима, при котором каждый рабочий чувствует себя солдатом труда, который не может собою свободно располагать, если дан наряд перебросить его, он должен его выполнить; если он не выполнит — он будет дезертиром, которого карают!» — Вот ещё один пик демократии самых крикливых демократов в то время в Европе, защитников угнетенного пролетариата и представителей его интересов.

Понятно, что методы Бронштейна по повышению производительности труда русских точно такие же, как были по мобилизации в Красную армию или для быстрого бега в атаке. Послушаем ещё рассуждения этого фашиста, Лейба Бронштейн: «Поскольку мы перешли к широкой мобилизации крестьянских масс, во имя задач, требующих массового применения, постольку милитаризация является, безусловно необходимой. Мы мобилизуем крестьянскую силу и формируем из этой мобилизованной рабочей силы трудовые части, которые приближаются по типу к воинским частям. Мы даём командно-инструкторский состав, мы должны включить туда коммунистические ячейки, чтобы эти части не были бездушны, а были одухотворены желанием работать». Это крестьянам от демократов вместо обещанной земли. Крестьяне в это время составляли 80-85 % населения, а рабочие 10-12%.