Зов ааори (СИ) - Сухов Лео

– Ладно, нельзя так нельзя… Так что случилось?

– Когда восторженный профессор был убит, он стал якорем, что оставил Пролом открытым. Чтобы его закрыть – нужно было вернуть в этот мир такого же человека, ему не чуждого. Понимаешь?

– Но как, если профессор умер? – удивился я.

– Ну вот так… – ответил мудрец. – Надо было найти и вернуть. Хотя бы его труп. Тогда можно было бы закрыть Пролом затратами энергии. Но местные об этом просто не знали – ещё не успели понять. Учёного хватились слишком поздно. А когда незадачливый бедолага умер, жизненная сила из этого мира продолжила течь в тот. В том самом здании, где учёные изучали врата – стали умирать люди, и всем сразу стало не до поисков. Сначала всё списали на неизвестную болезнь, искали возбудителя, пытались подобрать лекарство… Но люди умирали… Континент быстро закрыли на карантин, не понимая, что этим самым губят свой мир. Я остался тут, внутри карантина, и умирал от вытягивания жизни. Ужасная смерть, Шрам… Ощущать, как год за годом из тебя выходит всё больше и больше жизни…

– Вся жизнь переместилась в сломанный мир? – спросил я.

– Нет… Она перемещалась до того самого момента, как ты шагнул в Пролом…

– Почему же я смог его закрыть? Я ведь родился в том мире.

– Ты – ааори, Шрам! – наставительно сказал старик. – Твоя природа – двойственна. Твоё тело в равной степени принадлежит этому и тому миру. Твоя душа не принадлежит ни одному из них. Когда я умер здесь, меня отправили спасать эти миры. Выбрали место и время, и когда невинная душа новорожденного покинула сломанный мир, а тело начало меняться, пришёл я. Без памяти, без старых знаний – просто ребёнок двойной природы. Я показал людям мудрость, и на моём примере сангари открыли, как сделать ааори.

– Получается, что в тот мир высшие силы всё-таки вмешались…

– Нет, Шрам. Понимаешь, никто не заставлял и не наставлял меня! – старик засмеялся. – Просто отправили нужную душу в нужное тело и в нужное время – вот и всё...

– Тем самым предопределив, что произойдёт! – обрадовался я.

– Нет никого предопределения, Шрам… – старик вздохнул. – Есть строгий просчёт. Вероятность, что случится одно или другое. Однако случится не потому, что так суждено – а потому что людям свойственно поступать так или иначе в определённых обстоятельствах. Сами люди могут просчитать не так много, но кое-кто может учитывать миллионы вероятностей… Моя жизнь не была предопределена… Я мог и сам дойти до Пролома и закрыть его. Я мог бы больше раскрыть людям и большему их научить. Но меня убили служители Бога Огня, и я успел сделать только самую малость. Пойми, жизненная сила мира неразумна! Её цель – просто дарить жизнь. Но силы двух миров не могли смешаться. Чем больше силы из этого мира поступало в сломанный мир, тем меньше её оставалось здесь. Но и в сломанном мире жизненной силы становилось меньше, потому что росли Дикие Земли, наполненные чуждой для него жизнью. В результате получилось нечто совершенно противоестественное. Я бы даже сказал, отвратительное и непозволительное…

– А тут так и умирали люди? – спросил я.

– Здесь постепенно умирали все: люди, большие животные, сложные растения… Это была странная смерть. С каждым годом срок жизни живых существ становился всё меньше и меньше… Чем сложнее был организм, тем быстрее он исчезал полностью. Это стал почти идеальный мир, Шрам. Не осталось в нём крупных хищников и очень больших травоядных. Не осталось сложных и опасных тварей. Всё стало чинно и мирно…

– А люди?

– А люди пытались приспособиться. Поняв, к чему всё идёт, они пытались законами заставить всех рожать. Учёные смогли логически связать Врата с произошедшей катастрофой. Они даже готовились предпринять попытку закрыть Врата. Но слишком быстро уходили самые старые и мудрые, и слишком много становилось молодых и неопытных… Последние поколения рождались только для того, чтобы достигнуть возраста деторождения, родить детей и умереть. Смерть приходила всё раньше, но они держались… Последний из них перед смертью просил… А он был ребёнком – чистым и добрым – просил сделать так, чтобы он не стал последним человеком в мире… Его услышали.

– Почему же не помогли?

– Помогли… – возразил старик. – В этот момент одну пропащую душу мудрецы Мобана перехватили на её пути в Земли Боли, где ей и следовало оказаться. И рождение этой души придержали – на краткий миг, на сотые доли секунды… И эта душа получила возможность вспоминать и видеть сны. Так появился ты, Шрам… Тот, кому суждено было дойти до Пролома и закрыть его…

– И ведь я хотел сам определять свою судьбу… – я улыбнулся. – А получается, моя жизнь была предопределена.

– Да нет никакого предопределения, Шрам! Повторяю, есть только точный расчёт. Между прочим, и я тоже был в похожем положении, но я же не ною, что за меня всё решили! Шрам, тебе четыре шанса давали, а ты делал всё только хуже! – возмутился старик. – Скажи спасибо, что дали последний шанс…

– Да что я такого натворил в последней жизни?! – возмутился я.

– Отомстил за одного потерянного друга. Городу с населением в пятнадцать миллионов, – хмуро ответил старик. – Убил там всех: детей, женщин, стариков, мужчин, нерождённых младенцев. Ты даже всех кошек там убил, Шрам! А в том мире нельзя обижать кошек! Даже за одну можно сильно подпортить себе будущее!..

– Блеск… – пробормотал я. – Значит, Саша всё-таки сделал это. Распылил вирус…

– Это не какой-то там Саша сделал! Это ты сделал, Шрам! – Аон-аари строго посмотрел на меня. – К слову, твоя первая жизнь была совсем даже неплохой. И я не про пирата… Перед ним была ещё одна жизнь, в которой вы со второй половинкой набедокурили. И вам решили дать шанс всё исправить. Всё, что вам было нужно: встретиться, полюбить друг друга и прожить нормальную человеческую жизнь…

– Я её так и не встретил?.. – спросил я.

– Ну как же не встретил! Встретил… – старик засмеялся. – В первый раз она пряталась в трюме корабля, который ты взял на абордаж. И если бы Катуавр тогда смотрел не только на золото, а обыскал бы трюм – нашёл бы её! А так – пустил свою женщину на дно вместе с кораблём…

– Обидно… Но ведь во второй жизни я девушек вообще не интересовал…

– Да брось! Просто ты так радостно спешил на пенсию, что не заметил женщины, которая смотрела на тебя на улице. И ведь даже дёрнулась пойти за тобой… Нет, она, конечно, тоже хороша… Во время учёбы не вытащила и спустя годы не решилась. Но она хотя бы пыталась и прожила потом ещё не один год, а вот тебя забрали почти сразу, чтобы не набедокурил ещё больше.

– А Андрей?

– Андрей почти справился, хотя его изначально поставили в плохие условия. Если бы он не сделал шаг под злосчастную машину, а поднялся бы по лестнице и познакомился со своей несостоявшейся жертвой – то перестал бы убивать… Не навсегда, но просто умер бы раньше, чем начал заново. Но условие было бы выполнено!..

– А Саша?

– А Саша мог бы сдаться… Вместо того, чтобы уничтожать город, в котором она жила. И тогда бы они всё равно встретились…

– А я?

– А тебя к ней практически подсадили! – старик засмеялся. – При таком раскладе шансов упустить её просто не было. Даже у такого дуралея, как ты…

– Пятнашка! – понял я.

– Молодец! Долго доходило! Она – твой пропуск к хорошей жизни. И там, и здесь… А ты – её пропуск по жизни. Если бы ты оттолкнул её в сломанном мире – это был бы конец, Шрам… Без права на новые жизни, только муки и боль… А потом – ничто. Ничто – это страшный конец… Да и тот мир ты бы обрёк на смерть. Не успели бы мы больше ничего сделать. Но ты всё-таки дошёл… Не сказать, что идеально, но дошёл…

– А как это «идеально»? – удивился я. – Что я упустил?

– Выступив против восставших, ты допустил большую ошибку… – пояснил старик.

– Разве? Мне казалось, я поступил правильно…

– С точки зрения смертного, да. Но приди ты к ним – и смог бы перехватить управление восставшими. И удержал бы всех от войны. Ведь ты был легендой… А потом зазвучал бы Зов, и на этом пляже лежали бы сейчас тысячи человек.