Лучшее из чудовищ - Влада Ольховская

А ничего кроме симпатии и быть не может. Саим увидел ее тело, уже мало напоминающее человеческое, понял, почему она предпочитает не снимать плащ. Он вообще странный, этот Саим. Но он предан принцу Кирину.

— Устал, не сильно. Не сравнить с тем, что было!

— Я понимаю. Как вы считаете, мне стоило пойти с ними?

— Зачем это? — Раким обернулся к дочери. — Нет необходимости. Замок почти не охраняют, разве что снаружи. Да и что с той охраны? Опасности нет.

Точнее, опасность представляют сами незваные гости, но это совсем другая история. По сравнению с теми испытаниями, которые ждут их впереди, сущие мелочи.

— Да, вы правы, — Нара кивнула и вдруг резко подняла голову. — Отец, вы слышите?

— Что?

— Колокольчики! Кажется, они снова звонят!

Раким поспешил выйти в коридор и убедился, что дочь не ошиблась. Из комнаты с картой доносился мелодичный перезвон. Это еще что такое? Он настроил амулет так, чтобы на Иссу он больше не реагировал! Теперь-то что стряслось?

Скоро он обнаружил, что вздрагивают как раз колокольчики над Торем-валом.

— Что это значит? — смутилась Нара. — Чего они вдруг?…

— В город вошли новые нелюди, — пояснил чародей.

— Но почему амулет показывает их только сейчас? Они же не могли появиться прямо здесь, посреди провинции!

— Нара, я уже объяснял тебе, что амулет не реагирует на скалистых ящеров и равных им по силе существ вне границ Торем-вала. Я ведь изготовил его именно для того, чтобы следить за городом! Военные заверили меня, что они не пустят ящеров…

— Тогда они нарушили запрет!

— Это я вижу. Меня больше интересует: почему?

В городе не происходило ничего странного и подозрительного, у солдат не было причин для беспокойства. Раким знал, что ящеров даже держать предпочитают подальше от Торем-вала. С чего бы вдруг нарушать договоренность? Да еще и посреди ночи!

Причем направляются нелюди, судя по всему, к замку. Неужели Кирин и его спутники чем-то выдали себя? Невозможно! Из всех магов города, только Раким способен почувствовать их, остальные сильные разъехались либо казнены. Кто бы их выдал?

Нара тоже заметила, куда указывают колокольчики:

— Нужно предупредить Саима… то есть, принца Кирина!

— Ты не успеешь. Они ушли давно и уже должны быть в замке.

— Тогда я помогу им! — Девушка была полна решимости.

— Куда?! Там сейчас опасно! Я знаю, насколько ты сильна, но знаю и то, что с нелюдями тебе лучше не связываться!

— Я должна!

Это было несвойственно ей — проявлять такую настойчивость. Не из-за слабости, просто Нара любила отца и старалась не спорить с ним. Она бы не вела себя так без веской причины.

— Зачем тебе это?

— Потому что для меня это единственная возможность снова почувствовать себя живой, — улыбнулась она.

* * *

Замок провинции Норит уступал столичному дворцу в роскоши. Он был меньше, да и такого обилия золота и драгоценных камней здесь не наблюдалось. Но в то же время, он больше напоминал чей-то дом.

Пробраться внутрь не составило труда. Охрана была только за оградой, ночью на территорию замка никого не пускали. Солдат хватало в других частях города, на них и делалася основной расчет. Они не стали подкрадываться к воротам. Исса просто вырвала несколько стальных прутьев из изгороди, создавая новый вход.

Внутри замка было светло: горели сферы и огонь в очаге. Кирина это насторожило, но девушка успокоила его:

— Такие порядки. По крайней мере, в плане огня, про свет ничего не скажу.

— А огонь зачем?

— Чтобы не отсыревало ничего! В замке постоянно была такая проблема, кроме самых жарких дней. Сырость на этих стенах образуется моментально, если запустить, то ни от книг, ни от картин ничего не останется.

Книг и картин здесь как раз хватало. На первом этаже располагался просторный зал для торжественных приемов. Там целая стена была занята книгами, как в библиотеке. Кирин подобного не видел, но и не считал это ненормальным. Здесь во многом свои традиции.

Картины висели на стенах вдоль лестницы. На многих изображались города империи, сцены битв и охоты. Были и портреты, в том числе и Торема — в императорской короне.

— А твой портрет здесь есть? — полюбопытствовал Кирин.

— Не-а, — отмахнулась Исса. — Меня одну не рисовали, только один раз — вместе с ним. Но тот портрет Торем увез в главный дворец, а что с ним стало потом — не знаю. Сгнил, наверно, как и все на этом острове!

— Куда дальше?

— Мы с тобой — наверх. А ты, — она повернулась к Саиму, — подожди здесь.

— Почему это?

— Потому что я так сказала!

Саим оскорбился, но за ними не пошел. Даже лучше, что он здесь: последит, как бы не явилась охрана.

В замке было четыре этажа. На втором располагались залы для развлечений: музыкальный, зал рисования, книжный и обеденный залы. Сюда, судя по всему, иногда пускали горожан, семья Реи так демонстрировала свою близость к народу. Дальше лестница была перекрыта кованой решеткой, освещение почти отсутствовало.

Решетку Исса без лишнего промедления сняла с петель, а Кирин тем временем взял с подставки одну из сфер.

— Что было на третьем этаже? — спросил он.

— Комнаты для членов королевской семьи и почетных гостей. По крайней мере, во время моей жизни было так. Могли и поменять.

— А на четвертом?

— Покои императора, что же еще!

То, что покои императора занимают целый этаж, как раз предсказуемо. Во дворце им не меньше места уделяли.

Третий этаж Исса миновала спокойно, а вот на четвертом замешкалась перед тяжелыми деревянными дверями. Кирин понял ее сомнение и пошел первым. Для него это помещение ничего не значило.

Обстановка оказалась предсказуемой. Несколько комнат, в них — спальня, стол для письменных работ, зал для бесед с советниками, комната отдыха с очагом, оформленным красными и черными камнями. Создавалось впечатление, что здесь постоянно кто-то живет: постель была застелена, в очаге лежали дрова, на столе осталась книга. Кирин знал, что его отец останавливался здесь пару раз, но ненадолго.

— Все изменилось, — Исса растерянно оглянулась по сторонам. — Раньше не так было!

Кирину пришлось напомнить:

— Прошло сто пятьдесят лет. Вряд ли здесь осталось хоть что-то из его вещей…

— Да полно тут его вещей! — фыркнула девушка. — Вся мебель, книги некоторые, картины, очаг, смотрю, не перестраивали… Просто многое как будто меняли местами.

— Он здесь жил в последние годы. И умер тоже здесь.

Исса медленно прошла по комнате, осторожно касаясь то картины на стене, то высокой вазы. Наконец она села на край кровати.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});