Том 5. Евгений Онегин. Драматургия - Александр Сергеевич Пушкин

Федорова в журнале «Санкт-Петербургский зритель», 1828 г.

(7) Прим. 24. Пушкин отвечает здесь на разбор IV и V глав «Онегина», напечатанный в журнале «Атеней», 1828 г., за подписью В. (М. Дмитриев).

(8) Прим. 31 также является ответом на рецензию в «Атенее».

(9) Прим. 32, 33 и 36. Пушкин отвечает здесь на рецензию Б. Федорова.

Отрывки из Путешествия Онегина*

Частично строфы Путешествия были написаны еще в 1825 г. в Михайловском (описание Одессы). Они предполагались к включению в VII главу. Строфы эти были напечатаны в марте 1827 г. в «Московском вестнике» как отрывок из седьмой главы «Евгения Онегина». Другие отрывки (описание Крыма) появились в «Литературной газете» 1 января 1830 г. В качестве самостоятельной восьмой главы они были обработаны Пушкиным в Болдине осенью 1830 г. Строфы I–V этой главы были закончены еще в 1829 г., 2 октября; вся глава закончена 18 сентября 1830 г.

(1) Макарьев – название Нижегородской ярмарки, которая первоначально собиралась ежегодно в городе Макарьеве, а с 1817 года, после большого пожара в Макарьеве, была переведена в Нижний-Новгород. Ярмарка располагалась на низком левом берегу Оки против города и собиралась ежегодно на один месяц (с 15 июля).

(2) Почечуй – геморрой.

(3) «Воображенью край священный». – Пушкин имеет в виду миф об Ифигении, жрице храма Девы в Крыму, о ее брате Оресте (потомке Атрея) и его друге Пиладе, занесенных к берегам Крыма и обреченных на смерть, но узнанных Ифигенией и бежавших с ней. Орест и Пилад великодушно спорили друг с другом, кто из них пожертвует своей жизнью для спасения друга.

(4) Там пел Мицкевич… – Пушкин говорит о «Крымских сонетах» Мицкевича.

(5) «Фламандской школы пестрый сор». – Говорится о фламандских художниках-жанристах XVII века, изображавших сцены деревенского и городского быта. Этот термин распространялся иногда и на голландских художников того же времени. Картины фламандцев и голландцев резко отличались от пышной мифологической и религиозной живописи французских и итальянских мастеров. Здесь Пушкин сопоставляет с картинами фламандских жанристов свои произведения реалистического периода.

(6) Морали (Maure Ali, т. е. мавр Али) – одесский знакомый Пушкина, родом из Египта. О нем рассказывали, что когда-то он пиратствовал и тем нажил состояние.

Десятая глава*

Эта глава дошла до нас в форме отрывков и недоработанных черновиков.

О намерении Пушкина продолжать «Евгения Онегина» мы знаем из воспоминаний М. В. Юзефовича о пребывании Пушкина на Кавказе в 1829 г. В этих воспоминаниях говорится:

«Он объяснял нам довольно подробно всё, что входило в первоначальный его замысел, по которому, между прочим, Онегин должен был или погибнуть на Кавказе, или попасть в число декабристов». Это писано через 50 лет (в июле 1880 г.), и слово «или» следует понимать как указание на неотчетливость воспоминаний Юзефовича. Пушкин, возможно, рассказывал, что Онегин в результате событий 1825 г. попадает на Кавказ, где и погибает.

В бумагах Пушкина сохранилась запись, относящаяся к 1830 г.: «19 октября сожжена X песнь».

Надо думать, что Пушкин сжег только часть главы, написанную к тому времени. На самом деле, прежде чем сжечь этот текст, он его зашифровал. Сделал он это потому, что не оставил намерения когда-нибудь вернуться к этой главе.

В дневнике П. А. Вяземского под датой 19 декабря 1830 г. читаем: «Третьего дня был у нас Пушкин. Он много написал в деревне: привел в порядок и девятую главу „Онегина“. Ею и кончает; из десятой, предполагаемой, читал мне строфы о 1812 годе и следующих. Славная хроника». Далее Вяземский цитирует два стиха из этой главы:

У вдохновенного Никиты,

У осторожного Ильи.

Последнее упоминание о десятой главе мы встречаем в письме А. И. Тургенева брату Николаю Ивановичу от 11 августа 1832 г.: «Александр Пушкин не мог издать одной части своего Онегина, где он описывает путешествие его по России, возмущение 1825 г. и упоминает, между прочим, и о тебе». После этого А. И. Тургенев цитирует шесть последних стихов строфы XV.

Указание А. И. Тургенева на то, что эта глава содержала также и путешествие Онегина, отчасти подтверждается бумагами Пушкина. Одна из первых строф «Путешествия» – «Наскуча щеголять Мельмотом» – в рукописи «Путешествия» (восьмой главы) зачеркнута и сбоку приписано: «в X песнь». Возможно, что к 1832 г. у Пушкина было намерение объединить в одной главе политические строфы, не вошедшие в «Путешествие», и хронику X главы.

Пушкин зашифровал первые 16 строф главы, переписав с некоторыми условными сокращениями сначала подряд все первые стихи строф, затем вторые, третьи и т. д. Эта зашифровка дошла до нас не полностью: по ней можно восстановить лишь первые четверостишия этих строф (и то не все); помимо того, она содержит несколько стихов (по-видимому, девятых в строфе), относящихся, судя по смыслу, к строфам VI–IX. Кроме этой зашифровки, до нас дошли первоначальные черновики строф XV и XVI, но совершенно недоработанные (особенно черновик XVI строфы). Начальные стихи этих черновиков совпадают с соответствующими стихами шифра. Наконец, за черновиком XVI строфы следует совершенно недоработанный набросок одной строфы, которую условно принимаем за строфу XVII. Не везде текст шифра и черновиков читается с уверенностью. Некоторые сокращения не совсем понятны. Черновик восстанавливается с большим трудом.[60] Поэтому предлагаемое чтение отрывков X главы следует считать предположительным и приблизительным.

(1) Строфы I и II. Речь идет о событиях, предшествовавших 1812 г.: об Аустерлицком сражении (1805) и Тильзитском мире (1807).

(2) Русский бог – формула официозной публицистики и поэзии периода 1812 года, обычно в выражении «велик русский бог» (по преданию – слова Мамая после поражения татар на Куликовом поле). Трагедия Озерова «Дмитрий Донской» оканчивалась стихом: «Языки, ведайте: велик российский бог».

(3) Строфа V. В шифре недостает четвертого стиха этой строфы.

(4) Строфа VI. Пушкин имеет в виду стихотворение князя И. М. Долгорукого «Авось», написанное в форме оды. Там, между прочим, говорится:

О, слово милое, простое!

Тебя в стихах я восхвалю!

Словцо ты русское, прямое,

Тебя всем сердцем я люблю!

Без важных вычур, но прекрасно!

Ты кратко всякому и ясно

Свой вес почувствовать даешь.

Куда с копытом конь помчится,

Туда же рак ползком тащится;

Обоих в путь один ведешь.

Пушкин называет «авось» шиболетом, основываясь на библейском предании, где говорится, что воюющие еврейские племена узнавали друг друга по произношению слова «шиболет» («колос»). Пушкин хочет сказать, что слово «авось» является национальным признаком.

В дальнейшем Пушкин,