Искусство наступать на швабру - Елизавета Абаринова-Кожухова

— Ложись! — крикнул один из них, и через миг прогремел взрыв. Памятник покачнулся и медленно, нехотя упал, на ходу разваливаясь на куски. Отделившаяся голова влетела прямо в окно квартиры Разбойникова, и доктор едва успел увернуться от града осколков.

* * *

Проснулся Серапионыч от какого-то грохота. По полу каюты, в такт легкому волнению на море, каталась упавшая с тумбочки настольная лампа. Сквозь иллюминатор в каюту заглядывало утреннее солнышко. Слегка пошатываясь, доктор подошел к нему и увидел укоризненно покачивающийся на волнах безголовый монумент. Доктор энергично встряхнул головой, и призрак исчез.

— Прав Гераклов, пора переходить на «Сангрию», — пробормотал Серапионыч и принялся одеваться.

ДЕНЬ ШЕСТОЙ — СУББОТА

Утром с «Инессы» даже невооруженным глазом можно было заметить, что на вершине горы Гераклова что-то происходит. A глянув через адмиральский бинокль, нетрудно было разглядеть, как Степановна и Лукич сдирают с креста-самолета цветастый государственный флаг Кислоярской Республики и водружают на прежнее место красное знамя, скроенное из паруса яхты, с грубо намалеванным посредине белым кругом.

Когда Гераклов, потягиваясь и зевая, поднимался из своей каюты на палубу, возле радиорубки его перехватил Oтрадин:

— Константин Филиппович, можно вас на минутку?.. Ведь это вы сорвали красный флаг и повесили государственный, не так ли? — понизив голос, спросил радист, когда они оказались в рубке.

— Конечно, я! — охотно сознался Гераклов.

— Ну и чего вы добились? Они уже вернули свое знамя на прежнее место.

— Ничего, зато теперь будут знать, что не все им сойдет с рук!

— Но теперь они злые, как черти, — возразил Oтрадин, — а я хотел сделать вам одно предложение. Но сейчас, право же, не знаю, как быть…

— Что за предложение? — заинтересовался Гераклов.

— Понимаете ли, мы находимся в патовом каком-то положении: должны стоять тут на якоре и ждать, пока они там или перекопают весь остров, или подъедят все свои припасы.

— Ну почему же? Я тут предлагал господину Грымзину взять остров штурмом, но он что-то не очень…

— Правильно, зачем устраивать побоище? — подхватил радист. — A я предлагаю другой вариант: направить меня к Серебрякову кем-то вроде парламентария. Я мог бы попробовать с ними о чем-то договориться, а заодно и разведал бы, что у них там где.

— A если они вас задержат, возьмут в заложники?

— Ни в коем разе. Любого другого — да, но только не меня. Во-первых, меня-то они считают за своего, а во-вторых, я им нужен здесь, при радиостанции.

Гераклов на минутку задумался.

— Ну ладно, — решился он. — Кто не рискует, тот не пьет «Сангрию».

* * *

Через пол часа все обитатели яхты уже провожали Oтрадина на остров, как считали многие — на верную погибель. Когда шлюпка достигла берега, радиста встретил сам Иван Петрович Серебряков — он нес сторожевую вахту, пока его компаньоны разрабатывали следующую точку на «липовой» карте.

— A, товарищ Oтрадин, какими судьбами! — обрадовался кок.

— Товарррищ, вперрред! — крикнул Гриша у него на плече.

— Да вот, приехал поглядеть, как вы добываете мой миллион, — усмехнулся радист. — A если серьезно, то прибыл сообщить, что текст передан в эфир соответственно указаниям и что я готов к дальнейшему сотрудничеству.

— Жаль, подробного отчета не подготовил, — вздохнул кок. — Ну, передай, что у нас все в порядке и что я желаю победы товарищу Зюпилову. Хотя он и слизняк… Слушай, а как это они тебя отпустили?

— Они меня сюда послали, — не без важности ответил радист. — Так что официально я выполняю роль дипломата, или, если хотите, посредника.

— A, ну ясно. Так чего же они хотят?

— Ну, вы не обижайтесь, Иван Петрович, но первым делом я уполномочен предложить вам раскаяться в содеянном и сдаться законным властям, уповая на их гуманность и милосердие. Только, как я понимаю, ответ будет отрицательным.

— Правильно понимаете, — благодушно ответил Иван Петрович. — И что еще им нужно?

— Не только им, но и мне тоже. Мы все, кроме разве что адмирала, люди сухопутные, а целую неделю на волнах — эдак можно и морскую болезнь подцепить… Вот, нельзя ли нам хотя бы иногда высаживаться на берег?

— Если кто попытается приблизиться к острову — тут же открываем огонь на поражение! — резко ответил Серебряков. — Так и передайте. Впрочем, — вновь чуть смягчился кок, — там, с северо-восточной стороны, есть два небольших островка, вот по ним и гуляйте на здоровье, мы никаких препон чинить не будем. И еще — скажи Гераклову, что если он хоть раз покусится на наше знамя, то пускай пеняет на себя!

— Передам с удовольствием, — сказал Oтрадин. — A у вас-то как дела?

— Вообще-то, между нами, хреновато, — признался Серебряков. — Лодки нет, провианта раз-два и обчелся. Как бы не пришлось выдавать хлеб по карточкам.

— По карррточкам! Пррродналог! — закаркал ворон.

— A я как раз прихватил кое-что! — вспомнил радист и поднял со дна шлюпки несколько палок сервелада.

— O, за это спасибо! — обрадовался кок. — Ну, до встречи.

— До скорой, — ответил Oтрадин, садясь в шлюпку. — Передавайте привет Степановне. Скажите, что я ее люблю, несмотря ни на что.

— Андрррюша, вперрред, на барррикады! — таким напутствием проводил радиста ворон Гриша.

* * *

— Ну что ж, придется ждать, — вздохнул Гераклов, когда Oтрадин сообщил ему, Грымзину и Cерапионычу о результатах своей дипломатической миссии.

— Думаю, что ждать придется недолго, — ухмыльнулся банкир. — Съестного там не слишком-то много, так что очень скоро они пойдут на попятный.

— Если не придумают чего-то еще, — сказал доктор. — Хорошо, хоть можно будет немного прогуляться по суше. A то я уж давно не чувствовал твердой земли под ногами.

* * *

После долгих дебатов было решено, что самостоятельно пользоваться лодкой для путешествия на малые острова Кисломорского архипелага разрешается Грымзину, Гераклову, Cерапионычу, адмиралу и Егору, а остальным, то есть находящимся под подозрением Ибикусову, Веронике и Отрадину — только в сопровождении кого-то из первой группы. Кроме того, с Гераклова была взята торжественная клятва, что он больше не будет проявлять самодеятельность и совершать ночные набеги на остров.

Первым опробовать пути к малым островам вызвался адмирал Рябинин. Взяв с собой в шлюпку свою любимую скрипку и немного еды, адмирал поплыл в обход главного острова. И когда шлюпка обогнула сначала южное, а потом восточное побережие, впереди показался небольшой поросший кустарником островок вытянутой формы, отделенный от острова Грымзина довольно широким, метров сто пятьдесят, проливом. Обогнув островок с севера, адмирал обнаружил еще один — совсем маленький, почти круглой формы, диаметром не больше ста метров, но заросший почти до воды густым еловым лесом. Именно к этому островку адмирал и причалил свой утлый челнок.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});