Июнь. 1941. Запрограммированное поражение. - Лев Лопуховский

Расхождения в общем количестве боевых машин в составе вермахта чаще всего связаны с легкими танками Pz.I, которые к тому времени морально устарели и не имели резервов веса для модернизации. Большей частью они были выведены из первой линии, и только недавно сформированные 12, 19-я и 20-я танковые дивизии из-за нехватки лучших танков имели в своих танковых полках в общей сложности 126 Pz.I.

Еще суммарно 26 таких танков были на вооружении танковых полков 9, 12-й и 18-й танковых дивизий. Остальные 185 этих танков этого типа, принявших участие в войне на Восточном фронте, состояли на вооружении рот, которые были включены по одной в саперные батальоны каждой из немецких танковых дивизий. При этом все такие танки, кроме машин командиров рот, были оборудованы устройством на корме для перевозки и сбрасывания подрывного заряда весом до 50 килограммов. Их применяли для уничтожения препятствий и заграждений на поле боя, поэтому сбросить заряд в нужное место можно было изнутри танка. Некоторые исследователи не относят их к числу боевых танков на том основании, что они не входили в состав танковых полков, и считают специализированными инженерными машинами. С нашей точки зрения, это неверно, ведь установка вышеописанного устройства на Pz.I мало отразилась на его боевых качествах. И свою роль в ходе боевых действий они сыграли.

Следует также учитывать, что немецкие танковые полки имели разный состав. Чаще всего это было связано со стремлением уравнять силы дивизий, оснащенных танками немецкого и чешского производства. Чешские легкие танки уступали по мощи немецким средним, поэтому все вооруженные ими дивизии (6, 7, 8, 12, 19-я и 20-я тд) имели по три танковых батальона. 17-я и 18-я танковые дивизии получили третий танковый батальон, видимо, потому, что в их танковых полках были устаревшие «единички». При этом 9-й тд с точно такими же «единичками» почему-то пришлось довольствоваться только двумя танковыми батальонами. Зато 3-й тд дали дополнительный танковый батальон неизвестно за какие заслуги. Но это еще не все расхождения с общей логикой: в 4, 7-й и 10-й танковых дивизиях танковые батальоны по какой-то причине были 4-ротного состава, в то время как все остальные были 3-ротными.

Количество танков в подразделениях немецкого танкового полка согласно штату от 1 февраля 1941 г. показано в таблице 7.3.

Если учесть 11 штатных «единичек» в дивизионном саперном батальоне, то дивизия с 2-батальонным танковым полком должна была иметь на вооружении 173 танка, а с 3-батальонным — 250 танков. Однако ни одна немецкая танковая дивизия тогда не была оснащена боевой техникой согласно штатному расписанию. Несомненный отпечаток на реальное положение дел откладывала история развития каждого конкретного соединения и сложившиеся к тому времени традиции. Но главной причиной была нехватка современных танков, и прежде всего Pz.IV. Из-за этого в большинстве немецких танковых батальонов в то время в средних танковых ротах отсутствовал 3-й танковый взвод. В штабном подразделении Pz.IV тоже обычно не было. Таким образом, в батальоне, как правило, имелись 10 танков Pz.IV вместо 15, положенных ему по штату.

Всего немцы из состава вермахта использовали против СССР 3811 танков. Подробный боевой и численный состав танковых частей и соединений вермахта в операции «Барбаросса» показан в Приложении 8.

Танков непосредственной поддержки пехоты в вермахте не было вообще, но для выполнения их роли в Германии создали принципиально новое средство ведения боя — самоходные штурмовые орудия. Их родоначальником стал полковник Манштейн, будущий фельдмаршал. В 1935 г. он предложил ввести в состав каждой пехотной дивизии по дивизиону бронированных самоходных орудий, предназначенных

для непосредственной поддержки пехоты. Он сам же придумал и их наименование — «штурмовые орудия». Оно появилось неспроста. Полное бронирование значительной для того времени толщины и низкий силуэт делали их трудноуязвимыми на поле боя и позволяли им успешно действовать в передовом эшелоне атаки. По существу, немецкие штурмовые орудия представляли собой безбашенные танки, а не просто пушки на самоходных установках. Из-за отсутствия вращающейся башни они, конечно, не обладали такими возможностями быстрого маневра огнем, какие были у танков, но ничем не уступали им в подвижности и защищенности и были дешевле.

На 1 июня 1941 г. в вермахте числилось 377 штурмовых орудий [541]. Они находились на вооружении отдельных дивизионов и батарей, которые могли входить в штат соединений, или придавались войскам, действовавшим на главных направлениях. В операции «Барбаросса» приняли участие 290 штурмовых орудий, сведенные в 11 дивизионов и 10 отдельных батарей, три из которых относились к войскам СС [542]. Тут тоже нередко встречаются расхождения. Например, М. Мельтюхов, совершенно точно подсчитав число формирований немецкой штурмовой артиллерии, называет несколько иную цифру общего количества их боевых машин — 258 штук [543]. Причина этой досадной ошибки известного историка проста и понятна: он считал, что по штату в немецкой батарее тогда числились шесть штурмовых орудий, а в дивизионе, соответственно, — 18. Между тем 18 апреля 1941 г. в штурмовой артиллерии вермахта начался переход с 6-орудийной батареи на 7-орудийную, и к началу войны с СССР большинство ее подразделений успели перейти на новые штаты[99] [545].

Мельтюхов относит к танкам и штурмовым орудиям еще и 156 немецких 47-мм самоходных пушек, однако эти орудия использовались только в роли противотанковых. К тому же они были защищены лишь легким противопульным бронированием и имели открытую рубку. То же самое относится и к имевшимся у немцев 24 150-мм самоходным орудиям, выполнявших функции огневой поддержки войск [546]. Ни технические характеристики и тех, и других машин, и в первую очередь — слабая защищенность, ни область их тактического применения не позволяют отнести их к категории штурмовых орудий.

В операции «Барбаросса» приняли участие и танковые части союзников Германии. В их составе насчитывалось 533 танка и танкеток. В том числе:

— в армии Румынии: 35 танкеток R-1, 126 легких танков R-2 и 75 легких танков R-35, а всего 236 штук [547];

— в армии Венгрии: 60 танкеток CV L.3 и 81 легкий танк «Толди», а всего 141 штука [548];

— в армии Финляндии: 27 легких танков Виккерс 6-т и трофейные советские танки: 29 легких плавающих танков Т-37А, 13 легких плавающих танков Т-38 и Т-38М-2, 10 легких танков Т-26 обр. 1931 г., 20 легких танков Т-26 обр. 1933 г., четыре легких танка Т-26 обр. 1937 и 1939 гг., четыре легких огнеметных танка ОТ-130 и два средних танка Т-28, а всего 109 штук [549];

— в армии Словакии: 30 легких танков LTvz.35,10 легких танков LT vz.38 и 7 легких танков LT vz.40, а всего 47 штук [550].

Таким образом, суммарно в нападении на СССР участвовали 4634 танка, танкетки и штурмовых орудия Германии и ее сателлитов.

Трофейная бронетехника. В ходе победоносных войн в 1939–1940 гг. немцам удалось овладеть огромными трофеями, в том числе и тысячами боевых машин. Но на вооружение вермахта пошла только очень незначительная их часть. Вопрос использования немцами трофейной броне- и автотехники заслуживает отдельного подробного рассмотрения. Дело в том, что на этой теме, пользуясь недостатком достоверной информации, нередко пытаются спекулировать некоторые недобросовестные любители, а порой и профессиональные историки.

Даже в наше время находятся люди, пытающиеся оспаривать огромное численное превосходство Красной Армии над вермахтом в танках в начале Великой Отечественной войны. Например, в одной из статей[100] это делается на основе сведений из предвоенного доклада начальника ГРУ генерала Голикова. Согласно им у немцев было 12 тыс. танков. Там же утверждается, ссылаясь на какие-то неопределенные «другие оценки», в том числе неких неназванных «иностранных специалистов», что «общее число танков, имевшихся в Европе у Гитлера, с учетом захваченных трофеев составляло 16 ООО». Цель подобных измышлений прежняя: оправдать поражения Красной Армией мнимым превосходством немцев в количестве и качестве танков. Эту позицию, к сожалению, поддержал центральный орган Министерства обороны РФ — газета «Красная звезда». Она отвела под столь малограмотную писанину целых три полосы. В статье, в частности, утверждается, что на Восточном фронте использовалось порядка 400 захваченных немцами французских танков В1. Между тем их было построено только 35 штук. Даже вместе с ВIbis, которых выпустили 342, их суммарное число никак не дотягивало до 400. На самом деле немцы отремонтировали и взяли на вооружение примерно 160 танков этого типа, из них на Восточный фронт в 1941 г. попали всего 30, да и то совсем ненадолго [551]. На разоблачение других подобных измышлений, опубликованных в статье, касающихся количества и качества немецких и советских танков, тратить время не будем[101].