Уго Чавес - Константин Сапожников

Шло время, трибуна на площади Альтамира постепенно пустела. Ожидаемой солидарности в вооружённых силах «протестантам» добиться не удалось, среди «гражданской» оппозиции некоторые восприняли сепаратную вылазку военных как неоправданную претензию на лидерство в «движении сопротивления», а СМИ утратили интерес к «диссидентам в погонах» из-за отсутствия событийности. После выстрелов провокатора Говейи решение военных «стоять до конца» окончательно выдохлось. Гипсовая статуя Девы Марии, возвышавшаяся рядом с трибуной для духовной поддержки оппозиционеров, в тоскливом одиночестве взирала на рабочих, которые неторопливо демонтировали «часы протеста».

В числе первых дезертировали с площади генералы Медина и Гонсалес, знавшие о том, что сотрудники DISIP и DIM расследуют их связи с американской разведкой. Медина перебрался в США, только там он мог себя чувствовать в безопасности. Генерал Гонсалес заявил, что будет продолжать борьбу за свободу и демократию «из подполья». Действительно, прокламации, подписанные им, время от времени забрасывались в казармы и рассылались по почте активистами «сопротивления». Всякий раз в этих листовках многозначительно обозначалось: «написано в подполье». Позже станет известно, что «подполье» Гонсалеса находилось в безопасной Коста-Рике, стране, ставшей одним из центров подрывной активности против Венесуэлы. После неоднократных протестов венесуэльского посла в Сан-Хосе генералу пришлось покинуть Кос- та-Рику.

Вооружённые силы Венесуэлы сохранили верность Боли- варианской республике и президенту. Более того, помощь военных в восстановлении государственного контроля над нефтяной отраслью, нормализации поставок бензина и газа, продовольствия, борьбе с саботажем оказалась во многом решающей для нанесения поражения радикалам из оппозиции.

В пролетарских районах венесуэльской столицы, как и других городов страны, забастовка «нефтяников», поддержанная частным сектором, не имела почти никакого отклика, разве что филиалы «фастфуда», типа «Макдоналдс» и «Вендис», наглухо задраили свои металлические шторы.

Чтобы показать контрреволюции, кто реальный хозяин в стране, сторонники Чавеса собирали собственные марши. Для этих людей, в общем-то, было куда сложнее, чем «escuвlidos», прийти или приехать на манифестацию, оставить место работы или покинуть без присмотра дом. Наверное, поэтому массовые акции сторонников Чавеса почти всегда проходили в воскресные дни. И, конечно же, после их проведения чависты уверенно заявляли: «Улица принадлежит нам, нас — большинство!» Отличительным признаком демонстрантов-чавис- тов были красно-оранжевые береты и рубашки, символизирующие приверженность идеалам Боливарианской революции. В прошлом эти люди, зарабатывающие на жизнь физическим трудом, в большинстве своём были исключены из общественно-политической жизни, а при Чавесе у них появился шанс заявить о своих правах и быть услышанными.

Рождество 2002 года стремительно приближалось. Ежедневные заявления Демократического координационного центра об успехах «всеобщей забастовки» сохраняли победную тональность, лозунг «Рождество без Чавеса!» не отменялся, но Чавес никаких признаков слабости не проявлял. Напротив, накануне Рождества он призвал всех венесуэльцев мирно, в лучших национальных традициях отметить праздник, а по ин- тернет-адресам была разослана поздравительная открытка с Чавесом в наряде Санта-Клауса и подписью «Feliz Chavidad!».

Чависты вовремя отпраздновали и Рождество, и Новый год. А «непримиримая» оппозиция отвергла призыв и объявила о «переносе» Рождества на январь или даже февраль, чтобы отпраздновать его в тот день, когда «тиран падёт». В фешенебельных районах до середины февраля 2003 года сверкали огнями праздничные ёлки, но хороводов вокруг них не водили. «Тиран» устоял.

В дни фактически навязанной координационным центром забастовки туго пришлось тем, кто на востоке столицы, в зоне «escuвlidos», зарабатывает на жизнь своим трудом. Если большие торговые центры типа «Самбиль», «Эксито», «Таманако», а также крупные предприятия имели финансовый запас прочности, то торговцы и предприниматели средней руки, несмотря на античавистские настроения, бастовали недолго. Чтобы не разориться, те, кто похрабрее, стали работать «нелегально», за полузакрытыми дверями и воротами, торговать и оказывать услуги как бы из-под полы, боясь, что их застукают на этой «непозволительной слабости» активисты ДКЦ. В автомастерские заезжали автомашины, нуждавшиеся в ремонте, не прекращали работы парикмахерские, а в булочных не переставали печь хлеб. Но были и по-настоящему пострадавшие, чьи мастерские и магазинчики больше не открылись: разорились за время забастовки.

В феврале 2003 года обстановка в стране стала постепенно и неуклонно меняться в пользу Чавеса. Телевизионным «Всадникам Апокалипсиса» пришлось снизить децибелы антиправительственной пропаганды и возобновить показ телесериалов. Пришлось начать с нуля, ведь за недели маршей и контрмаршей зрители подзабыли сюжетные интриги. Отпраздновали февральский карнавал, но из-за финансовых проблем скромнее, чем в прежние годы, особенно в «оппозиционных муниципалитетах», опрометчиво угрохавших все средства на проте- стные мероприятия. Заработали бензозаправки, и многие «каракеньос» вновь по выходным устремились на побережье. Нескончаемые автомобильные караваны тянулись до пляжей Макуто, Чорони, Чичиревиче, Игероте, Рио-Чико, Пуэрто-JTa- Крус и дальше — в сторону Куманы. К венесуэльцам вернулось забытое ощущение комфорта и умиротворённости.

Чавес так характеризовал декабрьско-январские события: «Путчисты на этот раз сделали ставку на парализацию экономического сердца страны. Атака на PDVSA была жесточайшей. Управляющие-путчисты, члены неприкосновенной “ме- ритократии”, получающие астрономическое жалованье(По данным газеты «Ьltimas Noticias» (3 мая 2009 года), президент PDVSA Луис Джюсти получал зарплату 32 миллиона боливаров, в конце года — ещё семь-девять месячных зарплат в качестве бонуса.) и пользующиеся неслыханными привилегиями, подбили рабочих присоединиться к “прекращению работы”. Они саботировали управление нефтеперерабатывающими заводами и системой распределения топлива, повредили жизненно важное промышленное оборудование(По оценкам, забастовка «меритократов» PDVSA нанесла стране ущерб в 10 миллиардов долларов.). Офицеры торгового флота под давлением путчистов поставили на якорь танкеры, чтобы не допустить транспортировки нефти за границу и её переброски по сети внутреннего распределения. Цель заключалась в том, чтобы свести к нулю венесуэльское нефтяное производство, составляющее почти три миллиона баррелей в день, парализовать все нефтеперерабатывающие заводы, удушить правительство экономически».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});