Муссолини: ненаписанный дневник. От первого дня до последнего (29 июля 1883 года – 28 апреля 1945 года) - Петр Павлович Васюков

class="p1">В 3 часа утра Муссолини оставил Комо вместе с группой руководителей и прибыли в Менаджио.

В 14 часов дня по радио передали о смертном приговоре для руководящих представителей фашизма, подписанном Рафаэле Кадорна.

Вечером Грациани встретился с Вольфом (без ведома Муссолини); позже маршал сдался Кадорна без заключения капитуляции фашистских сил, которые подвергались мести со стороны партизан.

Ночью Вольф добрался до Луганы для завершения переговоров с Союзниками о капитуляции.

Ночью Муссолини отправил письмо своей жене.

27 апреля 1945 года. Ранним утром 27 апреля из Комо на бронемашине прибыл, наконец, Паволини. Войдя в гостиницу, он объявил новость: чёрнорубашечники сдались партизанам, ему удалось привести с собой только несколько человек.

«Сколько?» – в волнении спросил Муссолини. Паволини замялся. «Ну, говори же?» «Двадцать». Это означало конец всем надеждам.

Письмо Муссолини жене:

Дорогая Ракеле!

Итак, книга моей жизни достигла последней главы. Осталось перевернуть всего несколько страниц. Кто знает, увидимся ли мы снова. Поэтому я посылаю тебе это письмо. Прости меня за всё зло, которое я невольно причинил тебе… Возьми детей и попытайся укрыться в Швейцарии. Там ты сможешь начать новую жизнь. Я не думаю, что тебе откажут в убежище после всего, что я сделал для них. Кроме того, ты не связана с политикой. Если всё же ты не получишь убежища, сдайся союзникам, которые могут оказаться более благосклонными, чем итальянцы. Позаботься о детях, особенно об Анне, которая как никто нуждается в этом. Ты знаешь, как я люблю их. Наш Бруно, чья душа на небесах, заступится за тебя перед Богом.

Нежно обнимаю тебя и детей, твой Бенито

Комо, 27 апреля 1945 года, XXIII от начала фашистской эры

Состоялся разговор Муссолини с женой Ракеле по телефону: «Ракеле, наконец-то услышал твой голос!» <…> «Я иду навстречу с судьбой, но ты должна спасти детей. Я ещё раз повторяю то, что сказал тебе в письме: прости меня за то зло, что я причинил тебе. Если бы не я, твоя жизнь могла быть спокойной. Но я всегда любил тебя, и ты это знаешь. Рядом со мной больше нет никого, я один, Ракеле, я отчётливо осознаю, что всё кончено. Хочу попрощаться с детьми…» <…> «Вы начнете новую жизнь. Не теряйте времени. Прощай, Ракеле, прощай…»

В Менадджио прибыла Клара Петачи. Муссолини вместе с сопровождающими его людьми начал движение в составе немецкой колонны, которая поднималась к Вальтеллине, в направлении Альто-Адидже. Дорогу немцам преградил пикет 52-й гарибальдийской партизанской бригады, которой командовал граф Беллини делле Стелле[217]. После завязавшейся перестрелки командир немецкого отряда вступил в переговоры. Партизаны выдвинули условие – немцы могут ехать дальше, итальянские фашисты должны быть выданы. Дуче и Петаччи были арестованы.

У Дуче конфисковали сумку с документами, включающую также его переписку с Черчиллем.

Его провели в кабинет мэра городка Донга и усадили в кресло. Партизаны, среди которых были и местные жители, обступили Муссолини со всех сторон и стали задавать вопросы. Он отвечал на них то пренебрежительно, то с чувством оскорбленного достоинства или нарочитой вежливостью, а иногда с неискренним желанием понравиться публике.

«Почему вы изменили делу социализма?»

Дуче: «Я не изменял социализму. Социализм сам себе изменил».

«За что вы убили Матеотти?»

Дуче: «Я не имею к этому никакого отношения».

«Почему вы напали на Францию исподтишка?»

Дуче: «Потребуется много времени, чтобы объяснить, почему Италия вступила в войну».

«Ваше выступление после освобождения в Гран-Сассо было добровольным или вас к этому принудили?»

Дуче: «Меня к этому принудили».

«Почему вы дали добро на применение столь суровых мер по отношению к партизанам? Вы знали, что их подвергали пыткам?»

Дуче: «У меня были связаны руки. Было очень мало возможности сопротивляться действиям Кессельринга и Вольфа. Много раз я говорил генералу Вольфу, что до меня доходят сведения о пытках и грубом обращении с людьми. И однажды он мне ответил, что только таким образом можно вытащить правду из этих людей. Его подручным в пыточных камерах удавалось выбить показания даже у мертвецов».

Муссолини написал арестовавшему его бригадному командиру: «Сегодня 27 апреля 1945 года на пьяццо Донго я попал в плен к 52-й бригаде имени Гарибальди. Обращение со мной во время и после ареста приемлемое».

В ночь с 27 на 28 апреля Корпус добровольцев свободы, объединявший все основные партизанские группы Италии, принял решение казнить Бенито Муссолини прямо в Донго.

28 апреля 1945 года. В 16 часов 10 минут Бенито Муссолини и Клару Петаччи расстреляли на окраине деревни Медзегра. Это сделал Вальтер Аудизио[218], известный среди итальянских партизан как «полковник Валерио».

29 апреля 1945 года. В Милане, на рассвете воскресного дня, на небольшой площади Лорето начали собираться толпы народа – там ночью были повешены трупы Муссолини, Петаччи и нескольких фашистских иерархов, расстрелянных в предыдущие дни.

30 апреля 1945 года. Министр обороны Итальянской Социальной Республики маршал Родольфо Грациани подписал капитуляцию вооруженных сил ИСР.

1 мая 1945 года. Бенито Муссолини и Клара Петаччи были похоронены на миланском кладбище Чимитеро Маджиоре, на участке для бедных.

Заключение

Придерживаясь избранного стиля дневниковых записей хронологических событий жизни Бенито Муссолини, авторы также тезисно и кратко предлагают подвести итоги данной работы. Вдумчивому читателю здесь представился сложный, противоречивый образ лидера итальянских фашистов. Впрочем, таким, каким он был и в жизни. Мастер политического блефа, игры, он обладал удивительной способностью не просто улавливать настроения масс, но и воздействовать на них, накалять атмосферу и зажигать толпу. Перед изумленным взором итальянского обывателя он представал как архитектор и кавалерист, скрипач и истребитель мух, строитель водопроводов и автомобилист, враг беспечности и инфлюэнцы, сеятель риса и гонитель антифашистов, творец «великой Италии» и борец за производство зерна и детей. Ещё он был борец с мафией, футбольный болельщик, пловец, фехтовальщик, строитель дорог и детских лагерей отдыха, организатор местной самодеятельности и киноиндустрии – студия «Чиначитта» и венецианский кинофестиваль. Муссолини умело превращал в «героическое» и «историческое» то, что на самом деле было прозаичным и повседневным.

«Величайший из живущих законодателей», – так отзывался о Муссолини Уинстон Черчилль, которому вторили и М. Ганди, и В. Ленин, и Ф.Д. Рузвельт. Последний, выступая перед итальянскими иммигрантами, провозгласил: «Гордитесь тем, что вы итальянцы. С приходом Муссолини закончилась эра унижения!» «Муссолини – это гений, ниспосланный Италии Господом Богом, чтобы она смогла с его помощью достигнуть вершин уготовленной ей счастливой судьбы», – вторил ему кардинал Уильям О’Коннелл,

Достижения Муссолини в период расцвета его деятельности, на первый взгляд, казались впечатляющими. Поезда отмыли от