Операция 'Эйва' или новые злоключения Ло'ака. - Алексей Герасимов

среди парящих гор.

— Причина тоже не выспалась… — ответила выползающая вслед Цирея, направляясь к потухшему костру, дабы раздуть огонь, возмущаясь. — Спать на земле! Да ладно бы на земле! На камнях! Кто такую дичь вообще выдумал? Все тело болит.

— Что с нашей принцессой не так? — тихо спросила Са’ра, подойдя к Ло’аку поближе.

— Бедная Рея. Она вертелась всю ночь. Видимо, рифовые действительно не привыкли спать на твердых поверхностях. Надо было все-таки матрасики прихватить!

— Ага! Матрасики. Периночки. Холодильничик. Стульчики. Гардеробчик. Мы же не в поход, а на Царский Выгул сюда прилетели.

— Да ладно тебе, Са’ра! — добродушно пробурчал парень, не сводя глаз с соблазнительно стоящей на коленях подружки, раздувающей костер и повернувшейся в нему своей аппетитной филейной частью. — Это нас с тобой с рождения отцы таскали по всем окрестностям, да в походы брали на каждые выходные. А Рея девушка утонченная, она почти всю жизнь в воде провела, какие уж тут навыки скаута.

Са’ра проследила за взглядом друга и ехидно улыбнулась, увидев, куда именно тот пялится, пуская слюни.

— Ага! Вижу я, на какие именно достоинства ты положил свой похотливый взор! Эй! Рея! Ты бы из приличия хвост опустила, а то у некоторых тут шишечное задымление начинается.

Возмущенный вопль влюбленных послужил аналогом будильника, и из палатки выбрались остальные участники похода. Лишь по лицу аватара Майлза можно было понять, что парень единственный, кто выспался по полной программе в эту ночь. Остальные сонно хмурились и, вздрагивая от утренней прохлады, тянулись к костру, на котором уже закипал походный котелок с чаем. Солнце наполовину выглянуло из-за огромной парящей горы, за которой находилось гнездовье и, плотно позавтракав, молодые ньюна’ви свернули лагерь. Их путь начинался в стороне огромных, переплетенных лиан, что соединяли два скальных образования, висящих волею Эйвы в километре над поверхностью земли. Поверхность природного моста с утра была слегка влажной, и привычные к подобным перемещениям лесные вынуждены были подстраховывать рифовых, осторожно продвигающихся по цилиндрическим растительным мосткам. Видно было, что Аонунга напрягает разверзнувшая под ногами высота, но принц клана Меткайина делал вид, что все в порядке вещей и подобный способ перемещения для него не составляет труда. Однако, когда он поскользнулся и только благодаря Майлзу, который шел рядом и успел схватить Нунга за руку, не испытал все «прелести» кратковременного чувства полета с печальными последствиями, рифовый официально назвал клан лесных сумасшедшими и вслух пожалел о том, что вообще согласился участвовать в затее Паука. Лишь вид упорно шагающей вперед сестры не позволил сыну вождя позорно развернуться и отправиться обратно к месту прошедшей ночевки.

Однако уже через тридцать минут матерные слова без стеснения вылетали из уст Аонунга, когда им пришлось карабкаться практически вертикально вверх по каменистым узлам, густо оплетенным лианами. Рассеянные облака под ногами скрывали реальную высоту, а водопадные струи, срывающиеся с проплывающей над ньюна’ви массивной горы, искрили в свете палящего солнца. Ло’ак с восхищением и легким чувством ностальгии взирал на завораживающие просторы вокруг, на фоне которых вся их компания казалась крохотными насекомыми. В голове всплыли фрагменты его последнего визита к гнездовью. Парень улыбнулся и первым прыгнул на свисающую вниз лиану, совершая последний рывок наверх. Восторженный боевой клич Майлза, прыгнувшего следом, дополнил пленительное возбуждение от предстоящего обряда в душе ушастика. Несмотря на кардинальную смену жизненной парадигмы, как и многие поколения воинов до них, молодые ньюна’ви ползли навстречу судьбе. Сегодня они должны были привести в клан Оматикайя нового наездника, и ничто не должно было им помешать. Молодежь могла спокойно добраться до гнездовья на своих икранах, но все они подсознательно чувствовали, что необходимо полностью повторить путь предков. Так было правильно.

Проскочив через глубокий тоннель, прошивающий гору, словно след червя в спелом яблоке, ньюна’ви наконец-то вышли на широкую площадку у подножья гнездовья. Повсюду, куда бы не падал их взгляд, мелькали перепончатые крылья и острозубые клювы диких икранов. Гвалт стоял такой сильный, что пришлось в первые секунды прикрывать уши, привыкая. Ло’ак, скривившись от обильного разнообразия звуковых волн, склонился к Са’ре и прокричал ей в ухо.

— Тут всегда было так шумно? Или эти твари сегодня тут митинг устроили?

— Да нет, — прокричала в ответ Са’ра, — Сегодня они почему-то на порядок громче, чем обычно!