Миры Роджера Желязны. Том 7 - Роджер Желязны

Билли протянул руку, ощутил стену, исследовал ее. Отражение передразнивало его движения.

Вдруг — пустота. Рука проскочила вперед, и он понял, что лишь верхняя часть пути закрыта. Он встал на четвереньки и продолжил путь.

Пока он полз, окружавшие его отражения стушевывались. Какое-то время уголком глаза он видел себя справа будто медлительного неуклюжего медведя, идущего с ним вровень. Он быстро бросил взгляд налево. Олень — шестиконечные рога, темные глаза настороже, ноздри подрагивают. Многократные отражения слились в нечто, что являлось медведем, оленем и человеком — чем-то первобытным, прокладывающим себе путь, как Первочеловек, через узкие и темные туннели вверх, к новому миру.

Отражения впереди показывали, что пространство наверху вновь становилось обширнее, путь вел через узкую и высокую готическую арку. Заметив это, Билли встал на ноги, а образы животных исчезли, не оставив ничего, кроме бесконечных отражений его самого со всех сторон. Впереди искрилась вся гамма цветов разнообразной насыщенности. Он пошел дальше, а увидев впереди выход, побежал.

Освещенный участок по мере приближения, похоже, стал чуть меньше. Отражения, бежавшие рядом, теперь видоизменялись призмами и тенями. И он заметил, что все они по-разному одеты: одно мчалось в скафандре, другое — в вечернем костюме, еще на одном была лишь набедренная повязка. Какое-то отражение бежало голым. На другом красовалась парка. Одно носило голубую вельветовую рубаху, о которой он давно забыл, ремень с литой раковиной, стягивающий ее на талии. Вдалеке он увидел себя мальчишкой, неистово бежавшим и размахивавшим руками.

С улыбкой Билли выбежал в проем, следуя красному пути. Возникли и приблизились к нему стены каньона, становящиеся ниже по мере его продвижения.

Он остановился и посмотрел назад.

Не было никакой сияющей горы. Он возвратился по своим следам на дюжину шагов назад и, наклонившись, поднял обломок камня с расколотым кристаллом кварца, лежавший на земле. Поднес его к глазам. Внутри танцевала радуга. Он сунул обломок в карман с ощущением, будто тот содержал в себе половину времени и пространства.

Он бежал потом около часа, кристаллики льда царапали лицо, словно когти котов — камни и ветви деревьев. Замерзшая земля издавала под его ногами звуки, напоминающие сгибание целлофана. На склонах холмов, похожие на скрюченные пальцы, лежали полосы снега. Кусок неба просветлел, и поблизости прогрохотал гром. Путь вел в горы, и вскоре он начал восхождение.

Когда я зову,они приходят ко мнеиз Горы Тьмы.

Трубопроводы пересекают ее,спутники пролетают над ней,но я держу землю перед собой,и все существа, которые охотятся на нейи на которых охотятся.Я следовал за Народомна протяжении эпох,давая добычу надлежащему охотникув надлежащее время.

Однако охотящиеся сами на себяподпадают под особую категорию.Такие извращения были неизвестныв стародавние времена.Но ты всегда не настолько стар, чтоб учиться,и именно это делает работу увлекательнойи сохраняет меня чернокрылым. На-йа!Итак из Горы Тьмы:Пошли концовку.

И восхождение. Все странно. Он потерял след времени и пространства. Порой местность буквально скользила назад, а в других случаях, казалось, он затрачивает века, чтобы покрыть небольшое расстояние. Путь вел его среди гор. Он уже не был уверен относительно того, где точно находится, хотя не сомневался, что по-прежнему направляется на север. Снег перешел в дождь. Дождь начинался и прекращался. Тропа еще раз взмыла вверх и повела по горным перевалам. В некоторых местах мимо бежали ручьи, и он проходил через узкие горловины, прижавшись спиной к камню; кончики пальцев и пятки — единственная опора. Тучи иногда очерчивались яркими линиями, которые мгновения спустя стирались серостью.

Он пролез через расщелину столь узкую, что пришлось снять ранец и куртку, а идти боком. Та резко обрывалась слева, и Билли понял, что мог бы не заметить пропасть даже при дневном освещении, если бы его не вела тропа. А затем путь вновь стал шире, напоминая брачные движения веретенообразных анклаваров в мире, называвшемся Байу.

Свернув за поворот и размяв оцепеневшие мышцы, Билли остановился. Что это за местность? Тут находились развалины какого-то здания, построенного в лицевой грани скалы справа от него. Дальше впереди — еще, там, где каньон продолжал расширяться. Руины из камня и необожженного кирпича не были ему знакомы, хотя некогда он думал, что ему известны почти все. Его подмывало приостановиться для краткого исследования, но вновь начал бить барабан, а тропа побежала к еще большим высотам.

Каньон повернул направо, дно поднималось, а стены отступали. Вокруг появлялось еще больше развалин. Название «Лукачукай» пронеслось у Билли в голове, когда он вспомнил рассказ о потерянных руинах анасаси. Ветер стих, а пульсация барабана участилась. Темные фигуры мелькали за разрушенными стенами. Он уставился на возвышенную ровную площадку перед собой — и увидел конец тропы. Озноб пробежал по всему телу, волосы встали дыбом.

Билли сделал шаг вперед, потом еще один. Он двигался осторожно, медленно, будто почва могла в любой момент расступиться у него под ногами. Хотя все верно, не правда ли? Конечно. Любая тропа кончается так же. Почему эта должна отличаться? Если ты преследовал кого-то всю его жизнь — с первого нерешительного шага до последнего нерешительного шага, — конец всегда один и тот же… Тропа заканчивалась под выступом скалы перед пустым взором побуревшего от времени человеческого черепа.

Ритм барабана изменился. Ма-и, Трикстер, Койот, Бродящий-вокруг, глядел на него из-за угла ближайшей развалины. Йеи белой радуги образовал дугу от вершины одной стены каньона до другой. Теперь раздались трещотки, аккомпанировавшие барабану. Зеленый стебель пробился из земли, поднялся вверх, выпустил листья, а затем красный цветок.

Билли двинулся дальше. Когда он подошел, показалось, что череп слегка дернулся вперед. Внутри что-то замерцало, потом все отверстия в нем засветились бледно-зеленым светом. Далеко справа Койот внезапно издал низкое рычание.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});