Георгий Иванов - Ирина Одоевцева - Роман Гуль: Тройственный союз. Переписка 1953-1958 годов - Георгий Иванов

«...Я ведь переписывал сам, одним пальцем, у меня нет такой бумаги (carbon?*) и я раз с ней писал и так все выпачкал, что при­шлось бросить. Попросите Гуля прислать корректуру, он ведь Ваш друг и почитатель. Но изменять ничего не надо будет, я уверен: нет ни одного кислого слова...».[1091]

Еще дальше — посылаю Вам свое стихо, по желанию опять же Жоржа. Ему очень хочется, чтобы оно появилось вместе <с> «В вагоне».[1092] Ему кажется, что Вы должны его оценить. Ему оно чрезвычайно нравится.

Теперь о статье о Смоленском. Как видите, он сейчас физически не в состоянии привести в порядок черновика. Между нами, стихи не таковы, чтобы ими было приятно восхититься, а в порядке дружбы следует. Статья будет готова через номер Нов. Жур. Если хотите, объявите, что из-за болезни Георгия Иванова он не успел ее прислать. Если же есть кому написать, то Жорж обижен не будет.

Будьте другом, ответьте откровенно и искренно о ЦОПЭ. Сколько и когда они могут заплатить? Берберова сообщает, что у них есть типография и деньги. Гак ли это? Жорж еще раз напоминает, что Вашу статью считает лучшей и наиболее глубокой о себе, дорогой Ницше.

Пожалуйста, не томите ожиданием ответа больного на больничной койке. И так в бесплатном госпитале, сами понимаете, а тут еще волнения об издании. Пришлите скорее этакое письмецо-бодрячек.

Шлю Вам самый сердечный привет, т. е. 0<льге> А<ндреевне> и Вам. Жорж тоже просит кланяться.

Ваша И. О.

Жорж просит заменить в рукописи этим стихо стихо с эпиграфом Мандельштама: «А черемуха услышит».[1093] И еще просит не забыть поставить посвящение Т. Г. Терентьевой на стихо о Тургеневе — «А еще недавно было все, что надо».[1094] И благодарит за хлопоты. Отвечайте поскорее, пожалуйста.

* Papier carbone (фр.) — копировальная бумага.

157. Роман Гуль - Ирине Одоевцевой. 25 марта 1958. Нью-Йорк.

25 марта 1958

Дорогая Ирина Владимировна,

Пытаюсь ответить стремительно. Хоть и трудно сейчас — кручусь со всякими делами. Первое. Очень опечален, что Г. В. в госпитале, но если он собирается в Париж на консультацию, думаю, что положение его несерьезное и он скоро поправится. Дай Бог! Передайте ему мои самые львиные пожелания.

По пунктам: 1. Стихо Ваше прекрасно. Но, увы, книга уже отпечатана и у переплетчика. Пойдет в следующей. Кстати, отметьте, что слово — стихо — введено мной в русскую литературу,[1095]а не Померанцевым и не Яновским. Это страшенно важно. 2. Я несколько раз говорил с Юрасовым (я его вижу ежедневно) о возможности издать книгу Г. В. — Все ясно, ясно, как туман... Берберова не имеет отношения к изд-ву. Главный махер это Юрасов (здесь), но дела-то решаются там, в Мюнхене, там есть какая-то «рабочая группа»,[1096] она и решает. Юрасов говорит, что ему ответили, что стихов у них вообще в изд<атель>ском плане нет. Но он ответил, якобы, что стихи Г. В. важно издать. И ждет ответа. Но я вижу, что все это — тень на плетень и прочее. Вы должны сами написать в Мюнхен и все выяснить. Вот адрес кому писать: <...>[1097]

Лебедев [1098] — старый эмигрант, журналист, кажется, из Риги. Пусть он Вам спешно ответит. Ибо тут все готово, и типографщик мне уже несколько раз звонил, спрашивая, набирать? Я говорю, нет, ждите приказа. А они даже уже начали было. Но я приостановил. Выясним все. И я, и М. М. хотим только одного, чтобы вышли последние стихи Г. В. И точка. Больше у нас никаких интересов нет. У меня же — знаю — будет всякая морока с типографией (ведь кто-то должен все это вести). И при моей загруженности, это будет еще лишний груз (пусть небольшой, но будет). Но — на это жертвенно идем. И тут — стало быть — успокойте Г. В. — дело все конченное и решенное. Если с ЦОПЭ ничего не выйдет р тут напечатаем. Но я сам запросил и Юрасова (когда он мне сказал, что Г. В. может получить гонорар в 200 дол.), и написал Вам, ибо понимаю, что 200 дол,, увы, на полу не валяются. Но боюсь, что все это окажется «липой», «туфтой», и прочим. Выяснить должны Вы у Лебедева. Рукопись я тогда передам, когда Вы получите 200 дол. Так что я стараюсь, увы, для Вас с Г. В., что в нашем мире безобразном [1099] никак не котируется, но я никак не смущаюсь. Сказал же Померанцев со слов Крымова, что я «обязательный и услужливый человек». Пусть так и будет. Итак, выясняйте стремительно, чтобы мне не быть под нажимом типографщика. Кстати, имейте в виду, что деньги, которыми будет оплачена типография, не идут ни через руки М. М., ни через мои, а идут непосредственно в типографию — в три срока. Пишу потому, что не думайте, что Вы их можете «тоже получить». Это совершенно аусгешлоссен.* Совершенно. Так что при общей калькуляции учтите это. Деньги можно только цапнуть в ЦОПЭ Вам. Итак, я жду Вашего сигнала — «приступайте к набору!». И в тот же день — начнется набор... Вот. Все выяснено. 4. Насчет Шестова я и знал, что наврано. Ну, да Бог с ним. На том свете может Шестов ему по морде дать. А я на этом — прощаю. 5. Документ человеческой низости [1100] — великолепен. Это ниже всякой ватерлинии. Какая сволочь. Но и дурак (все уши наружи). Но Вы хороши с Г. В. Это что же, Вы подумали, что я читаю Ваши письма «документу человеческой низости»? Мон Дье! За кого же Вы меня-то принимаете? У меня все-таки больше вкуса. С этим типом я не встречаюсь, а когда (у Гринберга) встречал, то мне сразу же из комнаты хотелось выйти в уборную... до того психофизически противен. ... «белая вошь... завитая вошь, а в морду хошь?»... Нет уж, от чего-чего, а от вши избавьте меня — не общаюсь... 6. Оттисков Адам<овича> сделать нельзя, ибо книга уже отпечатана, увы! Моей статьи у меня есть несколько, если хотите, пришлю штуки три. Кстати, Адам<ович> в своей статье — пошел по моей — как по руслу — так я почувствовал.[1101] 7. О рецензии на Смоленского — надо дать обязательно в след. книге. Если напишете — пишите Вы, или Жорж, если нет — не говорите, что напишете...

Итак, все ЦОПЭ зависит от Вас теперь — пишите Лебедеву и спрашивайте. Если же тут ч<то>-н<ибудь> будет узнано мной от Юрасова, я Вам тут же напишу, но по нюху моему — что-то там не так это крепко (относительно стихов Г В., Юрасов-то хочет, но «рабочая группа».., в ней вся заковыка — выясняйте...).

Итак, кончаю, поздно, спать надо, завтра на работу ехать — это Вам не розы и не мимозы, а Нью Иорк, поглощающий Вас.

Цалую ручки Ваши

Р. Г.

Жоржу жмите крепко руку и возвращайте его скорей домой. И издадим книгу. И прогремим на барабане...[1102]

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});