Ускоряющийся - Михаил Рашевский

К счастью, авария произошла столь неожиданно, что никто загодя не был к ней готов, никто специально не снимал на фотокамеры или сотовые. Тем не менее, несколько видюшек с видеорегистраторов машин тут же засветились в профильных блогах. «Страшное ДТП», «Чудесное спасение» запестрило там, сям. Люди пытались делать анализ произошедшего, но, к облегчению ускоренных, съёмка была вскользь, захватывала краешек, была очень размыта. Камера видеонаблюдения на перекрёстке вообще обновляла снимки раз в три секунды, так что момент аварии на ней не запечатлелся.

Стоп-кадры, на которых специально выделяли размытые фигуры, отдалённо напоминающие людские, вызывали у многих лишь скепсис и недоверие. Кто-то говорил о «Фотошопе», кто-то — о призраках и ангелах-хранителях. Да ещё вот совсем недавно на экраны вышел голливудский блокбастер про очередного комиксного супермена, и тот, как порядочный «супер», спасал попавших в беду. Так что большинство признало в съёмках вирусную рекламу этого блокбастера.

И всё же двух человек эти ролики зацепили больше остальных.

Первый — Шатун — сидел, обложенный снимками и отпечатанными скриншотами на рабочем месте. На одних снимках им же маркером были проставлены какие-то отметки, цифры. На других обрисованы лица, иные зачёркнуты, другие — жирно обведены. Тут же присутствовали списки и коллективная фотография пожарных одной станции. Копия коллективного снимка была безнадежно испорчена: все лица на ней были замалёваны, а по периметру громоздились большущие вопросительные знаки. Поверх этой испорченной фотографии лежал скриншот стоп-кадра съёмки какого-то пожара. Молодой закопчённый человек устало оттирал копоть со лба. Он был в костюме пожарного, но почему-то прятался за машиной. В съёмку он попал случайно, вскользь, потому лицо видно было нечётко. Список был подписан лаконично: «Кто это?»

Рядом с этим снимком лежали старые уже снимки с камер наблюдения и совсем новый, с одного из регистраторов этой вот аварии «с призраками». Машина саму аварию сняла только фрагментально, видны были только выплеснувшие на дорогу осколки. Но потом машина остановилась на обочине, водитель вышел из машины и кинулся на помощь. Видеорегистратор в это время был направлен на кафе, и вот там за одним столом сидели двое. Парень и девушка. Парень — ну точь-в-точь тот пожарный, разве что не закопчённый. А девушка… её Шатун знал. Её фото было в папке, а папка — в сейфе, и называлась она лаконично «Савва». Девушкой была Инга Маладиевская, относительно недавно влившаяся с отцом и матерью в шайку Саввы. Что связывает этих двух? Ведь явно не случайно они оказались на том месте. За одним столом. Может, именно с ними и стоит связать «чудесность» спасения детей из повреждённой машины?

«Пора поднимать старые связи», — подумал Шатун и набрал на телефоне длинный номер:

— Иннокентий Самуилович. Наше вам… Нормально. Кеш, нужна твоя помощь… Да. Нет, не срочно. Можем завтра встретиться?.. Отлично.

Второй человек, которого заинтересовала запись, тоже позвонил по телефону, дождался отклика, коротко бросил:

— Далеко? Рядом? Зайди.

Через несколько минут послышались шаги, дверь, загодя отпёртая, распахнулась — и в комнату вдвинулись двое. Громадный мужик и собака. Овчарка привычно улеглась у порога, а мужик остановился на границе света, отбрасываемого настольной лампой и тени. В тени ему было лучше, и звонивший это знал. Он без лишних слов развернул к вошедшему лэптоп и нажал на «Пуск». Когда ролик остановился на размытых фигурах «призраков, спасших детей», Савва тоже нажал на паузу.

— Кошка, — осклабился Асассин.

— Кто с ней, знаете, Василий? На наших не похож.

— Не знаю. Не ваш, — Савва привычно поморщился, вновь осознавая, что Меченый — не его подчинённый, что он сам по себе и всякий раз об этом напоминает.

— Вы. Можете. Его. Найти?

Асассин неопределённо пожал плечами.

— Помогите мне в этом, пожалуйста. Мне нужно с ним побеседовать. Я давно его ищу, поручал это Илье, но он, похоже, с этим делом не справляется. Я просил не того человека. Нужно было сразу обратиться к вам, Василий. Он не враг нам, но с его помощью мы сможем выявить множество как раз врагов.

Последнее предложение ударило точно в цель. Асассин дёрнул плечом и молча пошёл на выход. Овчарка, цокая по паркету когтями, пошла следом.

Через несколько секунд Савва закрыл крышку лэптопа. Теперь, можно сказать, дело сделано.

Затем спохватился, нажал на мобильном пару клавиш, дождался отзыва:

— Медвежатник? Далеко? Нет? Зайди, дело есть.

Глава 18

Кризис

У Димы было тяжело на душе. В очередной раз поскандалил с Ингой. Он от этого — скандалов, споров и размолвок — так уставал! Совсем недавно этого не было. Да что там! Совсем недавно не было ничего из того, что его нынче окружало. Новые ощущения, новые привычки и пристрастия, новое место жительства, новые обязанности и правила. Новая жизнь. И вот, опять же, новый элемент этой новой жизни — скандалы.

Родители Димы не ссорились. На удивление. Казалось бы: такие эксцентричные и — в мамином случае — «холериковые» личности. Возможно, просто хорошо скрывали от детей размолвки, но факт остаётся фактом: серьёзных разногласий меж ними не наблюдалось. Вообще, они за годы притёрлись друг к другу так, что понимали свою половинку с полуслова.

А вот сестра — та ещё язва была, и Дима не раз слышал её перепалки со своими уже бывшими. Ещё бы! В такие минуты-часы сестру разве что глухой не услышал. Или вот на экс-работе, бывало, случались разговоры на повышенных тонах, но кратковременные, быстро проходящие.

А сейчас — совсем иное дело.

Кстати, а почему? В чём дело, откуда вообще эти скандалы взялись? Ведь не было их раньше!

Они с Ингой вжились в роль «парня и девушки» настолько, что стали друг к другу предъявлять повышенные требования и возмущаться попранием навязанных правил и устоев? Или наоборот, сказывалось пресыщение друг другом? Или это протестовала внутренняя свобода? Или вообще, дело в физиологии… ну, если вы понимаете, что тут имеется в виду.

Причин-то, оказывается, много можно придумать. Просто раньше на этом не зацикливался, даже не думал, что вот там-то или там-то может ожидать ловушка в виде обиды или куксения. Но… новая жизнь — новые правила. Нынче каждый шаг рискует опустить ногу на незаметную мину.

Первое их серьёзное разногласие настало буквально через десять минут после того, как они спасли детей из машины, чуть передохнули в кафе — и смылись подальше с шумного в тот момент места. Ушли они, правда, недалеко. Нашли укромное местечко в парке недалеко от места происшествия с — о чудо! — незанятой скамейкой, и распластались на ней. Болело всё тело. Особенно у Димы. Необычное ускорение для него, рекорд из рекордов, почти побил скорость звука. Да и в столь высоком ускорении пребывал необычайно долго для себя. Это его ускорение, конечно же, заметила и Инга, и оно стало для неё сюрпризом. Каким: хорошим или плохим — Суперпупс не знал, не решался спросить. Да и девушка помалкивала, лишь косилась на него иногда и смотрела странно, оценивающе, а когда он отвечал на её взгляд — отводила глаза. Всё, что она хотела спросить, так с ней и осталось. А вот Дима не смог удержать в душе мучившее его. Он уже набрал в грудь побольше воздуха, чтобы выпалить вопрос, как девушка его оборвала:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});