Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От веревок усохшую руку схватили судороги. Но сейчас я ею крутила не из-за этого. Пятерня на левой руке у меня была махонькая. Если большой палец к ладони прижать, вся длань превращалась в обточенную снизу веточку. Дома бабка Мирона завсегда подсовывала мне на мойку самые мелкие горшки и скляницы. Усохшая рука проходит в любое горлышко, рыбкой заныривает.
А где нырнешь, там и вынырнешь. Вот я и надеялась вытащить из веревок хотя бы левую. Как знать, вдруг это мне пригодится?
Правда, руки мне увязали надежно, с десяток витков вкривь и вкось положили. Но кто перевязи делал, тот знает — рука да нога для перевязок самые трудные места. Потому как любая холстина с них съезжает вниз. Лишь у тех, кто лежит неподвижно, такого не случается.
А я лежать пластом не собиралась.
Время тянулось медленной каплей. Отсветы на лице Зоряны уж погасли, народ за стенами дворца начал кричать потише. Первым заговорил Рейсор:
— Мой феликий принцесс, мошет, послать кохо-нипуть.
И тут в дверь стукнули.
— Заходи! — Взвизгнула Зоряна.
Дверь мягонько скрипнула, в горницу протиснулся мужичонка с неприметным лицом. Терен, вспомнила я. Тот самый, что по приказу Ерисланы сел со мной и Аранией на королевском пиру. Доверенный прислужник великой госпожи.
Мужичонка приблизился к Зоряне, отбивая через шаг по поклону. Под ноги ему попалась святая ветвь — он перешагнул через неё легко, не поморщившись.
— Великая свет-королевишна, надёжа наша. не вели казнить, вели слово молвить.
— Где травница? — Пропыхтела Зоряна.
Тот отбил ещё один поклон.
— Великая госпожа Ерислана велела кланяться да извиняться. Такая беда у нас приключилась, уж такая беда! Едва госпожа Ерислана услышала, что королевишну отдают за цорсельского королевича, враз занедужила. Так что травница Кулеша ей сейчас самой нужна. А вам великая госпожа велела передать — пусть-де свет-королевишна нынче к королевским травницам обращается, их во дворце целых две, и все без дела гуляют.
Я искоса глянула в сторону Зоряны. Лицо у той налилось багровой кровью.
— Да как ты смеешь, подлый оскребыш, блевотина червячная! Я тебя удавить прикажу. я тебя в подземную темницу, в башню на яру.
Терен, не переставая кланяться, пропел:
— Госпожа Ерислана велела мне вернуться сразу же, как только весточку передам. И ещё просила напомнить, свет-королевишна, что ей во всякий час открыта дверь королевы Голубы. А мужу её, верчу Медведе, открыта дверь короля Досвета. И сверх того, хочет великая госпожа Ерислана, чтобы свет-королевишна накрепко запомнила одно — верчи государства положского помнят ещё те года, когда не было короля, а был лишь верч Чистоградский, равный среди прочих. И не худо бы королевишне так себя вести, чтобы верчи о том и не вспоминали.
Зоряна судорожно втянула воздух, рот разинула, собираясь заорать. Лицо у неё было — пальцем чиркни, кровь брызнет. В этот миг дан Шуйден ласково сказал из своего угла:
— Ступай, почтенный прислужник. Держа тебя проводит. Мой великий принцесс, позволь сказать три слова. А также предложить одну вещицу.
Он спешно зашагал к Зоряне, вытаскивая на ходу из-за пазухи полукафтанья малую скляницу. Терен исчез за дверью, словно его выдуло ветром.
— Великий принцесс, в Зайте придворные дамы, когда чувствуют большое огорчение, нюхают ароматный уксус. Мне только вчера доставили из Цорселя малую толику свежайшего бальзамического уксуса, с травой анососом. Вот, мой принцесс, поднеси пробку к носу.
Он взболтнул скляницу, отколупал крышку и сунул её королевишне под нос. Острая вонь поплыла по горнице. Зоряна сначала сказала обозлено:
— Мне, королевишне, отказала жена простого верча! Да ещё грозить посмела! Трижды прав ваш великий император, что герцогов своих даже к столу — и то не всегда приглашает! В черном теле их держит.
Потом королевишна нюхнула крышку, улыбнулась, багровый нехороший румянец начал уходить с её щек.
— Ах, дан Шуйден, и впрямь, знатное средство. Наши травницы до такого не додумались, им бы только роды принимать, руки-ноги чинить да прочее костоломство. А малое средство для успокоения души попросишь у них — и нет такого. До чего ж прекрасно живут в вашем Цорселе люди! Чего только у вас не придумали! А у нас все по старинке, все по-простому, чуть ли не по-мужицки.
— Фаши трафницы не понимать, что у такой госпоши, как фы, феликий принцесс, есть фысокие чустфа, которые требовать осопый лекарстфа! — Громогласно отозвался с другого конца горницы дан Рейсор.
Дан Шуйден тонко улыбнулся.
— Прошу великий принцесс принять от меня сей скромный дар как малую дань красоте, изяществу и грации, которые я зрю каждый день в облике великой принцесс. Нет слов, чтоб описать, как сильно я очарован. и как сильно желаю утолить скорби великой принцесс.
Он всучил Зоряне в руку скляницу, сказал, не переставая улыбаться:
— Нам следовало ожидать, что Ерислана перестанет помогать, как только будет объявлено о сватовстве великого принца. Впрочем, главную работу эта Кулеша уже сделала — мы знаем, что мальчишка жив. И будем настороже.
— Но эту-то. — Зоряна ткнула в меня мизинцем, держа у носа цорсельскую склянницу. — Эту как мы теперь заставим говорить? Действо ведьмовское уже кончилось, к ночи прислужницы вернутся. И мать моя взойдет в свои покои по соседству. Не услышал бы кто.
— Придется действовать старым проверенным способом — пытками. — Любезно сказал дан Шуйден. — Только дело придется провернуть быстро, чтобы нас не поймали. Не волнуйся, великий принцесс, мой друг Рейсор большой знаток всяких церемоний. В том числе и пыточных.
Я от этих слов облилась холодным потом. Может, пот и помог — веревки наконец соскользнули к запястьям, путы ослабли. Я чуть двинула усохшей рукой, и поняла, что теперь могу высвободить её разом, едва захочу. Ну, помогай, Кириметь-заступа.
— А куда её денем потом? — Невнятно спросила Зоряна, не отрывая носа от скляницы. — После саможорихи ушла бы сама, без памяти. А запытанную из моих покоев отпускать — о таком и помыслить не можно. Выдаст меня эта Тришка. Матушка, конечно, простит, но батюшка — не знаю. И убить нельзя, тело никуда не денешь.
— Не изволь беспокоится, великий принцесс. — Шуйден отступил от королевишны, склонился в поклоне. — Увечье, что имеет эта девка, мне знакомо. Явный след работы магов великого Цорселя. Очень сильное проклятье, вода-земля в основании — и что очень кстати, кусок от проклятья остался на девице. Понадобятся два горшка, один пустой, другой с водой. И немного земли. или зерна, муки, соли, не важно. Когда мы закончим, от её тела останется лишь малая толика воды.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Левая Рука Бога - Пол Хофман - Фэнтези
- Под сенью проклятия - Екатерина Фёдорова - Фэнтези
- Академия Тьмы "Полная версия" Samizdat - Александр Ходаковский - Фэнтези
- Киран 3 Укротитель для пантеры - Елена Звездная - Фэнтези
- Искусник Легиона - Павел Миротворцев - Фэнтези
- Багровая заря - Елена Грушковская - Фэнтези
- Отвага Соколов - Холли Лайл - Фэнтези
- Багровая заря - Елена Грушковская - Фэнтези
- Багровая заря - Елена Грушковская - Фэнтези
- Воительница: Под полной Луной (ЛП) - Карсак Мелани - Фэнтези