Враг моего врага. «Ийон Тихий» - Натали Р.

старика был напряжен.

– Срок? – спокойно уточнила она.

– Сутки.

– Отлично, у нас есть время все обсудить. Вы можете приехать в Ебург? Разговор, очевидно, не телефонный.

Спустя два часа они сидели в гостиной резиденции московского куратора уже втроем. Владимир Каманин, как хозяин, позаботился о кофе и коньяке для гостя. Но Максимилиансену, похоже, было не до кофе и даже не до коньяка. Он выглядел так, словно у него кость застряла в горле. Молча раскрыл ноутбук и включил запись разговора Гржельчика с Еном Пираном и Асхарду.

– Занятно, – резюмировала Салима.

– Занятно? – у адмирала глаза полезли на лоб. – Да ведь нас хотят поставить ра… Боже правый, неделя со Шварцем даром не прошла, – сокрушенно покаялся он. – Салима, что здесь занятного? Ен Пиран поставил нас… в общем, в безвыходное положение. А проклятый Гржельчик, чтоб ему пусто было, еще и подлил масла в огонь своим хамством!

Салима посмотрела на главнокомандующего с внимательным любопытством. Насколько она его знала, он должен был одобрить все реплики Гржельчика, а в хамстве обвинить, естественно, противника.

– Что вы не поделили с Гржельчиком, Ларс?

Вот оно, опять. Максимилиансен нахохлился.

– Да ничего.

Она подождала, но больше он ничего не сказал. Тогда она спросила:

– Ларс, что вы предприняли в ответ на ультиматум Ена Пирана?

Дед, ушедший было в какие-то черные мысли, встрепенулся и стал докладывать:

– К Нлакису отправляются еще четыре корабля. Не к самой планете, чтобы не раздражать гъдеан и прочую шушеру. Они должны появиться далеко за периметром, за пределами обычной зоны наблюдения, и, в идеале, не привлечь внимания.

– Что ж, чудесно.

– Возможно, Салима. Но это ни на йоту не приближает нас к решению главного вопроса: как быть с ультиматумом? Я сделал то, что напрашивалось, но данный вопрос целиком в вашей компетенции. Да или нет?

– Не знаю, – мило улыбнулась она.

Наверное, не время дразнить старика. Но на такой вопрос не ответишь с ходу. Как его ни реши – все плохо. Выбирать придется меньшее из зол. В принципе, она уже понимала, какое. Но…

– Господин Каманин, – обратилась она к москвичу, – вот прекрасная ситуация для анализа. Изложите нам, не торопясь, в чем состоят плюсы и минусы, скажем, нашего отказа.

Куратор откашлялся, подвинул к себе чашку кофе, но пить не стал. Владимир Каманин достиг высшего поста в своей стране, где несоответствие людским ожиданиям означает смерть, в весьма молодом возрасте, ему не исполнилось еще и тридцати трех. Блестящий ум в сочетании с самолюбием и карьеризмом делали его многообещающим политиком. Он отлично понимал, зачем Салима пожелала встретиться с главнокомандующим в его присутствии, зачем завела этот разговор. Ему предстоит нечто вроде экзамена на профпригодность. Останется он лишь куратором до тех пор, пока не перестанет устраивать народ и его машину не взорвут, или докажет свою способность думать в масштабах Галактики и решать за всю Землю, чтобы когда-нибудь по рекомендации уходящей на покой Салимы стать координатором планеты?

– Плюсы… – повторил он, будто смакуя слово. – Плюс очевиден: мы сохраним Нлакис как сырьевую базу. Вместе с Нлакисом мы сохраним нашу репутацию сильного и уверенного в себе мира, не допускающего разбазаривания своих владений по первому требованию каких-то проходимцев. Мы сохраним честь своего флота, не отступающего даже перед превосходящим противником.

– Но что-то и потеряем? – намекнула Салима.

– Несомненно, – он вздохнул. – Возможно, мы потеряем дружбу с Тсетой. Тсета – хороший сосед, надежный партнер и верный союзник. Может быть, капитан Асхарду и готов умереть, но он произнес официальное обращение к Земле, взывающее к долгу союзника, и долг предписывает нам спасти эти сто пятьдесят тсетиан. Если мы пренебрежем долгом, то утратим доверие Тсеты и, вероятно, всех нынешних и потенциальных союзников.

Она кивнула:

– Прекрасно.

Ларс решительно не понимал, что в этом прекрасного.

– А если мы согласимся?

– Тсета будет рада, – ответил Каманин и тут же добавил: – Но недолго. Пленников Ен Пиран не отдаст, надеяться на это смешно. Если повезет, использует как рабов, а скорее уничтожит – какие из тсетиан работники? Герои мышки и клавиатуры. Да, мы останемся чисты перед мировым сообществом, но выгоды это нам не принесет. Захватив контроль над Нлакисом, Гъде его не уступит. Возьмет в заложники находящихся на рудниках землян и шшерцев, будет пытаться манипулировать нами с помощью шантажа, так что наш флот больше не посмеет подойти к Нлакису, опасаясь расправы над контингентом рудников, – он посмотрел на Салиму и подвел черту: – Я бы не согласился, Салима ханум.

Она пожала плечами.

– И правильно сделали бы. А теперь расскажите, как нам быть с теми отрицательными последствиями, что несет отказ.

Горло у Каманина пересохло, но он так и не притронулся к кофе.

– То, что мы лишаемся доверия мирового сообщества – очень печально, – произнес он после раздумья. – Полагаю, мы должны проявить добрую волю в каких-то иных аспектах, чтобы не оттолкнуть тех, кто может от нас отвернуться. Возможно, пойти на уступки в торговле…

Лицо Салимы было непроницаемо. Не поймешь, довольна она ответом или разочарована. Сказать по правде, Каманину самому не нравились его предложения, но другие в голову не шли.

– Если Тсета будет решительно настроена на разрыв отношений, нужно постараться расстаться мирно, – продолжил он. – Пусть мы потеряем друга, лишь бы не обрести врага.

Салима покачала головой.

– Господин Каманин, вы умеете анализировать и принимать необходимые решения, что очень радует. Но мне кажется, пост куратора, вынуждающий вас быть милым для ваших и наших, вертеться и лавировать, потакать одним и угождать другим просто для того, чтобы не завершить свой путь слишком рано, мешает вам осознать одну простую истину: на всех не угодишь. В своих решениях нужно быть последовательным и понимать: что бы вы ни решили, всегда найдутся недовольные. Ваши позиции должны быть достаточно сильны, чтобы не задабривать оппонентов, роняя свое достоинство, а спокойно принять факт их существования. Земля сильна, господин Каманин, и если мы откажемся от позорного ультиматума, то потеряем в крайнем случае несколько крейсеров, но в моральном плане сделаем наш мир еще сильнее. Никаких уступок, господин Каманин, никакого посыпания головы пеплом, никаких униженных извинений. Если кто-то перестанет нам доверять, нам от этого ни холодно, ни жарко. И на Тсете, господин Каманин, свет клином не сошелся. У нас есть другие соседи – к примеру, Шшерский Рай, другие торговые партнеры – взять хоть Чфе Вар, который после этой войны можно будет остричь, как барашка. Тсетиане, к слову, не станут делать глупостей. Они не разорвут союз, как вы опасаетесь, потому что это было бы нелогично: они потеряют на этом больше, чем мы.

– Я думал, вы любите тсетиан, – пробормотал Каманин.

– Конечно. Как их можно не любить? Они честны и предсказуемы, и вообще симпатичны. Но я и землян люблю, знаете ли, – она жестко улыбнулась. – А вы