Пришельцы ниоткуда (сборник) - Жозеф Рони-старший

И тотчас же, испугавшись этого слова, произнес:

— Извиняюсь, Извиняюсь.

После этого он отпустил Жюльена.

— Идите, и сегодня вечером, хотя бы в последнюю минуту, сообщите нам, сообщите… Сообщите первому, кого встретите, и, возможно, мы еще раз получим отсрочку. Помните! Над нами нависла страшная угроза.

— Не все ли равно, когда умирать — днем позже, днем раньше, — спокойно произнес Жюльен.

— Вы правы, но прежде чем умереть, мы хотим по крайней мере узнать продолжение.

— Какое-то продолжение существует наверняка, и напрасно вы ломаете себе голову, — сказал Жюльен.

Казалось, главный механик уже не отдавал себе полного отчета в том, что он говорил.

И тут стена снова раздвинулась, Жюльен вышел из зала и опять увидел Назэра.

— Сегодня днем вы свободны, — сказал Назэр. — Впрочем, многие цеха прервут работу.

Жюльен, как обычно, позавтракал в ресторане. Там царило настороженное молчание. «Не сходить ли на какой-нибудь спектакль?» — подумал юноша. Занятый изучением жизни на острове, он редко бывал на концертах или в кино. Здесь показывали только документальные фильмы или мультипликации, а оркестры почти всегда исполняли одни и те же, хотя и не лишенные своеобразной прелести, танцевальные мелодии в замедленном темпе и приглушенных тонах. Но в этот день его потянуло на просторы. И он пошел погулять в нижнюю часть города, по улицам, ведущим в поля.

Над городом сияло ослепительное солнце. Вдали сверкала гора. Из-за горы надвигалась огромная черная туча. Время от времени высоко в небе кружили железные птицы.

Объяснения механика и его беспокойство казались Жюльену сильно преувеличенными. Он не мог поверить, что машины, как бы они ни были могущественны, способны пойти на крайнюю меру из-за такого ничтожного повода. Все в конце концов образуется, и восстановится прежний порядок.

Не очень тревожась, он дошел до поля и, всматриваясь в полоски земли между стеблями сахарного тростника, погрузился в воспоминания о Бермоне. Потом он подумал о Даниэле. Почему его товарищ не находил себе покоя? Прав ли он был, говоря, что они все разрушили? Так или иначе, но Жюльен не мог отделаться от предчувствия, что спокойным дням на острове скоро придет конец. Может быть, это спокойствие и тяготило островитян, но никто не хотел променять его на мирские треволнения. Они хотели иного покоя, с каждым днем все более прекрасного и не похожего на тот, каким они наслаждаются сегодня. Сейчас, быть может, они и были правы, но не могли же они быть всегда правыми?

С этой стороны, там, где улица граничила с полем, пролегала длинная живописная насыпь, служившая местом для прогулок и убежищем от солнца. Над ней возвышался портик. Отсюда удобно было любоваться хорошо возделанными полями. А может быть, тайна этой страны постигались лишь при безмолвном созерцании, которое ничем не должно было нарушаться? Размышляя об этом, Жюльен заметил Ирэн, сидевшую на краю стены, там, где начиналась земля первого поля. Казалось, девушка, как и все остальные, тоже рассматривала посевы. Ее волосы, развеваемые ветром, рассыпались по плечам, прикрытым легким платьем. Что привело ее сюда, если не желание побыть в одиночестве, столь ценимом жителями острова? Жюльен подумал, что хорошо бы посидеть с ней рядом. Он обогнул стену и дошел до лестницы. На нижней площадке о чем-то спорила группа мужчин. Не успел Жюльен поставить ногу на первую ступеньку, как его мигом окружили с десяток человек. Один из них довольно грубо обратился к нему:

— Никто никогда не узнает, чем кончилась эта история, потому что ты и сам этого не знаешь! — закричал он.

— Но что же я могу поделать? — сказал Жюльен.

— Не нужно было ее начинать.

— А зачем вы заставили меня работать с вами? Почему не отослали в мою страну? Да и мало ли кто мог бы рассказать вам какую-то историю. Почему вы из-за этого так беспокоитесь?

— Потому что у твоей истории нет конца, — ответил другой незнакомец. — А машины требуют окончания рассказа, но никто никогда не узнает его и мы все погибнем.

Жюльен пожал плечами. Эти люди вели себя, как безумцы, и, чтобы его оставили в покое, он ответил, что получил отсрочку.

— Отсрочку? — вскричал один из них. — Да ведь если мы станем дожидаться этой отсрочки, будет слишком поздно, раз ты все равно ничего не сможешь сказать. Мы должны действовать сейчас. Ты должен закончить свою историю, иначе…

— Иначе что? — спросил Жюльен.

— Мы решили тебя убить. Быть может, когда тебя не будет, машины перестанут задавать вопросы, а если и будут задавать, мы скажем, что ты умер, и все может опять наладиться. Во всяком случае, мы должны попытаться. Так решили на совете главные механики и послали нас сюда.

— Так, значит, вы просто убийцы?

По глазам было видно, что островитяне сильно огорчены. Нет, они были нисколько не хуже и не лучше других людей.

— Во имя неба, — прошептал Жюльен.

Люди в удивлении отступили.

— Значит, вы выполняете любой приказ не задумываясь?

— В этом есть логика, — ответил один из незнакомцев.

— Во имя неба, — повторил Жюльен, — неужели вы не можете избавиться раз и навсегда от ваших машин?

— А кто тогда будет нас кормить и заботиться о нас? И если даже мы решимся умереть с голоду, наши машины все равно возьмут верх. А если они выйдут из строя, то ведь в мире существуют другие.

— Это правда, — сказал Жюльен, — но, откровенно говоря, я бы предпочел, чтобы вы нашли иной выход и оставили меня в живых. Придумайте что-нибудь другое.

— Сам придумай, — возразили ему. — Ведь это ты взялся рассказывать какую-то чушь…

Жюльен ломал себе голову, не зная, как справиться с этой бандой упрямцев. Но что он мог сделать? Ведь он знал не больше, чем они. Надеяться на помощь с неба? В вышине по-прежнему кружились стаи механических птиц. Казалось, что они мало-помалу снижаются.

— Если мы замешкаемся, они обрушатся на всех нас, — сказал один из спорящих. Мужчины вплотную подступили к Жюльену, и кто-то схватил его за руку.

— По-моему, вы напрасно горячитесь, — сказал Жюльен, стараясь сохранить спокойствие. — Раз у вас такие мощные машины, предоставьте им самим расправиться со мной.

— Пока не истек срок, они ничего не могут сделать, а после этого, повторяем еще раз, погибнем мы все. Если мы не избавимся от тебя, вина падет на всех.

— И вам не жаль меня?

— Бесконечно жаль. Ведь мы к тебе уже привыкли. Ты мог бы жить вместе с нами долго и счастливо.

— Как долго? — спросил Жюльен. — Знаете ли вы, что в этом мире все имеет конец?

— Все имеет конец, — повторил кто-то. — Но почему ты заставляешь нас об этом думать?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});