Гости из космоса (сборник) - Александр Казанцев

Академик тотчас встал и придвинул другой стул к столику.

– Прошу вас, – почтительно сказал он и добавил: – К сожалению, о внуках я могу только мечтать. Вы, конечно, журналистка?

– О-о! Вы проницательный и учтивый мужчина, господин академик. У меня невесомый вопрос. Для чего русские мешают закончить международную космическую ракету?

Академик чуть заметно улыбнулся. Мисс Кенни невинно смотрела на него зеленоватыми, но не сощуренными, как всегда, а почти круглыми глазами, держа перед собой раскрытый блокнот.

– Смею подозревать, что вам известно, на какое горючее рассчитана ракета.

– О да! На ядерное. Но ведь ракеты до сих пор летали на ином топливе. Зачем выбрано ядерное горючее? Чтобы нельзя было договориться?

– Нет, почему же? – Академик сел напротив Эллен. – Горючее – это особый вопрос.

К их столику подошел молодой человек с галстуком бабочкой, в обтягивающих ноги брючках, с огромными бортами коротенького пиджачка.

– Пардон, вы разрешите, мсье, пригласить вашу даму на танец? – спросил он по-французски.

– Если это доставит ей удовольствие, – сказал академик, испытующе глядя на журналистку.

Мисс Эллен Кенни, улыбнувшись академику, встала. Сумочка и блокнот остались на столе.

Академик заказал две рюмки вермута.

Мисс Кенни, положив руку на плечо заранее нанятого ею партнера и плавно двигаясь в такт музыки, искоса поглядывала на Беляева. Он не уйдет! Хорошо воспитанный человек не может уйти! А если он дождется ее, то… разговор будет почти интимным…

Танец кончился, и фатоватый партнер усадил мисс Кенни. Она торжествовала. Академик ждал ее!.. И даже заказал для нее вермут!

Но тут появился незваный претендент на танец с ней, вежливый турист, напоминавший самодовольную напомаженную жердь. Так сказала про него мисс Кенни, когда он, раздосадованный, удалился, получив отказ.

– Ракеты летали на жидком топливе, – как ни в чем не бывало сказал академик. – Еще Циолковский первый подсчитал, какие могут быть достигнуты при помощи известных видов топлива скорости истечения газов из дюз реактивного двигателя и какие скорости достижимы при этом ракетой.

– О да! Циолковский! – с уважением произнесла мисс Кенни.

– Но получалось, что нагруженный необходимым для полета в Космос топливом корабль не сможет сам себя поднять. Строились планы создания заправочных космических станций на искусственных спутниках Земли.

– О да! Искусственные спутники! – воскликнула мисс Кенни, отпивая из рюмки маленький глоток.

– Но уже первые советские искусственные спутники, если вы помните, удивили технический мир. В особенности первая космическая ракета, ставшая десятой планетой Солнечной системы.

– Ее назвали «Мечта». Это красиво!

– Оказалось, что в СССР создано топливо, о котором мог лишь мечтать Циолковский, способное вывести последнюю ступень ракеты весом в полторы тонны за пределы земного тяготения, сделать ее спутником Солнца. Наши последующие ракеты все большего веса использовали «активизированное» топливо…

– Что это есть, господин академик?

– При «сгорании» такого топлива происходила не только химическая реакция окисления с выделением тепла, но и «сдирание» части электронной оболочки вещества с использованием освобождающейся энергии электронов.

– О-о! И вы смогли забрасывать в Космос очень много тонн. А для ракеты, что стоит на берегу озера подобно небоскребу, нужно уже только одно ядерное горючее?

– Вот видите. Вы сами сделали вывод, для чего нужно ядерное горючее гигантской ракете. Отнюдь не для того, чтобы нельзя было договориться.

– Извините, господин академик, я хотела слушать ваши возражения.

– Очень мило с вашей стороны. – Академик чуть склонил голову.

– Ядерное горючее… Его нужно ничтожно мало. Уже не будет проблемы веса топлива.

– Это не совсем так, – терпеливо продолжал академик. – Принцип реактивного движения – это выбрасывание назад с большой скоростью газов. Он останется и для ядерного горючего. Что-то выбрасывать все равно придется. Пусть это будут камни, песок, все, что хотите… Ядерное горючее только нагреет эту инертную массу, превратит ее в газ и выбросит назад, но с большей скоростью, чем это могло сделать прежнее топливо. Однако инертную массу легко пополнить на любой планете.

– На любой планете! – воскликнула мисс Кенни. – Как люди дерзки! Но им не дано достать неба.

Академик чуть заметно улыбнулся.

– Человеку ничего не дано. Он все берет сам. И, поверьте, достанет небо с Луной и звездами.

– Зачем ему Луна?

– Луна едва ли не часть Земли. И она ничем не защищена. На ней можно изучить все, что у нас скрыто почвой, изменено водой и атмосферой, а там неизменно.

– Как это страшно, господин академик… неизменно, – сказала мисс Кенни, задумчиво глядя на садившуюся за островерхие крыши Луну. – Неизменность… Ничего не падает, не поднимается. Пылинки лежат без движения миллионы лет. Луна мертва.

– Не скажите. Наблюдатели сотни лет не замечали, чтобы на Луне что-нибудь происходило, но в 1958 году советский астроном Козырев обнаружил на Луне следы вулканической деятельности. А мы еще не знаем как следует другой стороны Луны, с Земли невидимой. Есть лишь несколько ее фотографий и есть гипотезы о действующих там вулканах.

– Вулканам в аду место. А на небе – праведникам.

– Снова хотите, чтобы я вас опровергал? – иронически сказал академик.

– Думаю, что на Луне найдется место и вездеходам и людям, не столько праведным, сколько отважным и подготовленным. Они могли бы полететь на Луну с кораблем, строящимся отсюда неподалеку, но… мистер Мэн боится открыть свои секреты. А мы готовы выполнить все взятые на себя обязательства, конечно одновременно с нашими заокеанскими коллегами. Я собираюсь сказать это завтра на пресс-конференции.

– Никогда не следует делать завтра то, что можно сделать сегодня.

– Я уже делаю. Более того, приглашаю вас приехать в Москву познакомиться с людьми, которые готовы лететь на Луну. Семья наших космонавтов растет.

– Но, увы! Им не на чем лететь.

– Как знать! Мы ведь можем действовать самостоятельно, – улыбнулся академик. – Может быть, ваш рассказ произведет впечатление на сенатора Мэна…

– Понимаю. Ваше приглашение – пропаганда так же, как и открытие имен космонавтов. К сожалению, я могу рассказать пока только о «Вавилонской башне», – сказала мисс Кенни, вставая. – Гуд бай, мистер академик! Может быть, увидимся. – И она протянула руку.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});