Гнев ангелов - Джон Коннолли

Но не только он упал на землю. Услышав призывный крик Джеки, я обернулся и увидел, что Лиат скорчилась на земле, из ее левого плеча торчало древко стрелы. Воспользовавшись нашим замешательством, мальчик бросился бежать, скрылся за самолетом и исчез в лесу.

Джеки и Луис помогли Лиат сесть, и Ангел обследовал ранение.

— Стрела прошла навылет, — сообщил он. — Мы сломаем ее и вытащим, а потом перетянем рану потуже, остановив потерю крови, тогда она спокойно дотянет до больницы.

В верхней части спины Лиат торчал трехгранный наконечник. Рана могла быть опасной. Такие стрелы предназначались для нанесения тяжелых ран. Дрожа от болевого шока, Лиат еще нашла в себе силы махнуть правой рукой в сторону самолета.

— Загляну-ка я в самолет, — сказал я. — Чем скорее мы добудем этот проклятый список, тем быстрее уберемся отсюда.

— А что будет с тем ребенком? — спросил Ангел.

— Никакой он не ребенок, — поморщившись, бросил я, посмотрел на Луиса и тихо произнес: — Позаботься о нем. Его нужно взять живым.

Луис понимающе кивнул и вместе со мной побежал к самолету.

— Это Брайтуэлл, — пояснил я. — И помни, что я сказал: не убивай его.

Луис закинул за плечо винтовку и вытащил пистолет.

— Как же я ненавижу эти дьявольские делишки, — проворчал он.

Внезапно Джеки Гарнер, вскинув винтовку и отойдя к югу от Ангела и Лиат, начал пристально вглядываться в лесные сумерки.

— Что там еще, Джеки? — спросил Луис.

— Ему показалось, что он заметил кого-то там, за деревьями, — отозвался вместо него Ангел.

— Ладно, забирай скорее этот список, — сказал мне Луис, — а я пока покараулю тут. А потом пойду за этим ребенком, или хоть за самим чертом, если ты его таковым считаешь.

Самолет здорово углубился в землю, и в кабину пришлось спускаться. Хотя для начала пришлось потрудиться, обрезая клейкие плети лиан, скрывавшие дверцу, которая осталась приоткрытой — видимо, с тех самых пор, когда Веттерс и Сколлей первыми открыли ее. Внутри было темно, все окна заросли листвой, и я услышал, как что-то улепетывает от меня в лес, проскользнув в дыру в хвостовой части самолета. Включив фонарик, я нашел ту кожаную сумку, что Харлан Веттерс описывал своей дочери. На месте оказалась и пачка машинописных страниц, надежно защищенная пластиковым пакетом. В сумке еще обнаружились разные планшеты с зажимами для бумаг, банки с содовой и пара ботинок. Я прошел в заднюю часть судна, откуда просачивался слабый свет. Самолет лежал наклонно, его обтекаемый нос слегка задрался вверх, а хвостовая часть сильнее провалилась в землю, но обнаруженное мной отверстие оказалось просто дырой в верхней части фюзеляжа, прикрытой куском брезента, закрепленного на металлическом борту. Вероятно, через нее Малфас легко проникал в самолет в случае надобности.

— Чарли, — донесся до меня голос Луиса, — полагаю, тебе лучше выйти сюда.

— Уже выхожу, — откликнулся я.

— Да, так будет лучше. — Это произнес уже другой, хорошо знакомый мне голос. — И если вы вооружены, мистер Паркер, то советую бросить пистолет перед выходом. Я хочу, чтобы вы вышли с поднятыми руками. Если же вы появитесь с оружием, то прольется кровь.

Я подчинился. И появился из самолета, подняв руки и закинув на левое плечо ремень сумки, готовый к встрече с Коллектором.

Глава 52

Выбравшись из самолета, я мгновенно оценил обстановку. Побледневшая, как мел, Лиат сидела, привалившись к дереву, ее левая рука безжизненно опустилась к земле; чуть дальше на поляне стояли шагах в десяти друг от друга Ангел и Луис, их пистолеты держали под прицелом высокий берег за зловонным прудом с темной водой.

Там, частично скрытый стволом дерева, стоял Коллектор. Ветер вздымал, точно крылья, полы его пальто, но едва шевелил грязные пряди его волос. Он явно не затруднил себя выбором походной одежды, словно вышел не в лесную глушь, а на обычную прогулку в городской парк: темные брюки, потрепанные туфли, испачканная, застегнутая на все пуговицы белая рубашка, черный жилет и пиджак.

Перед ним на коленях стоял Джеки Гарнер. Его шею охватывала петля металлической цепи, странно поблескивая серебром в угасающем солнечном свете. Лишь подойдя ближе, я понял, что ему угрожает. Это ожерелье ощетинилось бритвенными лезвиями и рыболовными крючками: они могли вонзиться в шею при малейшем движении Джеки или его захватчика. Да и сам Джеки служил щитом, защищавшим Коллектора от выстрелов: из-за дерева виднелась лишь половина его лица, а дуло пистолета в его правой руке прижималось к макушке Джеки, хотя пристальный взгляд Коллектора переходил с Ангела на Луиса и обратно. При моем появлении его глаза устремились на меня, но уже издали я заметил их необычное выражение. В прошлом их мрачность и враждебность оживлялась сдержанным изумлением перед этим миром, неисповедимыми путями и теми нравами, что вынудили Коллектора принять тягостные обязанности палача. Земная жизнь огранила его неистовую ярость, но придала и оттенок человечности, которой в ином случае он мог лишиться. Без нее в глазах его отразилась бы лишь бездонная пустота неумолимо суровой вселенной, вакуума, в котором уже омертвело или угасает все живое. Воплощение самой Смерти, пожинающей плоды жизни, воплощение лишенного милосердия существа.

— Отпустите его, — сказал я, медленно снял с плеча кожаную сумку и показал ему. — Не за этим ли вы явились? Не в ней ли хранится то, что вам необходимо?

Лиат отчаянно помотала головой, очевидно умоляя меня не отдавать список этому человеку, но он ответил неопределенно:

— А вы уверены, что там есть все, что мне необходимо? Я лично в этом совсем не уверен.

Его взгляд скользнул по телам Малфаса и женщины с обгоревшим лицом.

— Ваша работа? — поинтересовался он.

— Нет, они сами о себе позаботились. Малфас убил эту женщину, а мальчик в отместку убил Малфаса.

— Мальчик?

— Его украшала одна знакомая опухоль. — Я показал свободной рукой на свою шею.

— Брайтуэлл, — сказал Коллектор. — Так это правда — он возродился… И где же он?

— Удрал в лес. Мы как раз собирались отправиться на его поиски, когда вы появились.

— Вам следовало бы опасаться его. Учитывая, что разок вы уже попытались покончить с ним. Затаенная обида делает его еще менее уязвимым. А по поводу этих двух мертвецов вы можете уже не волноваться. Они не возродятся, возможно, уже никогда.

— Почему?

— Ангелы умирают только от рук ангелов. Теперь все кончено. Никаких возрождений, никаких новых обличий. Можно вздохнуть свободно!

Я обдумал последние слова. Брайтуэлл погиб от моей руки, но возродился. Если Коллектор прав, то…

Но он опередил меня. Лицо его озарилось улыбкой, и голос исполнился насмешки.

— Боже мой! Неужели вы могли подумать, что принадлежите к роду падших ангелов, что вы осколок божественной сущности, изгнанный за вероломство? Вы ничтожный червь: чистая аномалия, пожираемый вирусами организм. Вскоре вы будете уничтожены, и мир будет жить так, словно вас никогда не существовало. Сейчас ваша жизнь измеряется минутами — не часами или днями, не месяцами и уж тем более не годами. Вы сейчас очень близки к смерти, потому что я очень близок к тому, чтобы убить вас.

Я заметил, как напряглись Луис и Ангел, готовясь выстрелить. В ответ на это Коллектор натянул ожерелье, и Джеки закричал от боли. Струйки крови потекли по его шее.

— Нет! — крикнул я, поворачиваясь к помощникам. — Опустите оружие. Сделайте, как я сказал!

Ангел и Луис подчинились, хотя пальцы со спусковых крючков не сняли и продолжали следить за Коллектором.

— И почему же я должен умереть? Из-за того, что мое имя попало в полученный вами список?

На сей раз Коллектор просто расхохотался.

— Тот список?! С его ничтожными именами! Пустые приманки, рядовые пехотинцы, созданные для жертвоприношений. Они знали о колебаниях Барбары Келли. Знали, что она способна выдать их. Ее не посвящали в сокровенные тайны, и ей были известны имена лишь тех, кого она сама совратила. Брайтуэлл мог бы добавить туда ваше имя, когда ваши пути пересеклись в первый раз, но внесли его в список другие. Они надеялись, что ваше имя в таком списке заставит ополчиться против вас ваших же союзников, и тогда они сами изгонят или убьют вас. Настоящий список, важный список, сейчас в ваших руках. Он создан гораздо раньше, и над ним трудились много мерзавцев. И такой список обладает особым могуществом.

— Откуда вы все это узнали?

— Выпытал у Бекки Фиппс, прежде чем предать ее смерти. Она уходила трудно. Перед концом от страха даже начала исповедоваться.

— И кому же понадобилось включать мое имя в тот пустяковый список?

— Фиппс умерла рановато, я не успел получить у нее все сведения, зато она вспомнила о Спонсорах, богатых и влиятельных особах. Но один из них важнее всех остальных. Они успешно действовали, основываясь попросту на человеческой психологии. Узнав об отступничестве Келли, ей подкинули и ваше имя. Внушили, что это важные сведения и что враги особо оценят их выдачу, и тогда она добавила его в список, как они и предполагали. За вами уже давно следили, вы их заинтересовали так же, как и меня, но в итоге ваша назойливость перевесила всяческий интерес к глубине вашей натуры. И сейчас, так же как я, они, видимо, предпочли лишить мир вашего присутствия. Таков мой долг, и тут не может быть никаких сделок. Вы отдаете себя в мои руки, и тогда та женщина останется жива, а с нею и ваши воинственные друзья. Одна жизнь против трех. Считайте себя мучеником за идею. Иначе я буду преследовать всех вас и не успокоюсь, пока не уничтожу каждого из тех, кого вы любите.