Пигмалион 21 века - Иоганн Михайлович

Нужно было отдать должное как Генри, так и всем остальным друзьям Стоса. Один тотчас умолк, а всё остальные, из вежливости, не стали вспоминать о том, что, порой, этот добрый, терпеливый человек с могучим умом и такой невероятной силой воли, открывал им двери с перекошенной от злости рожей и был готов вцепиться зубами в нежную шейку Лулу и загрызть её. Теперь, когда всё было действительно позади, об этом уже не стоило вспоминать, как и о том, какие выражения, иногда, звёздная девушка позволяла себе высказывать в слух на счет Стоса.

Все просто предпочли продолжить веселье и кто-то вновь поставил вальс, но теперь с Лулуаной танцевал тот, кто создал её из своей собственной плоти, выносил и выкормил своим сердцем. Встав в круг, все смотрели на этот танец и тихонько раскачивались в такт музыке. Им было очень приятно смотреть на эту счастливую, радостно смеющуюся пару. Возможно, что кто-то и завидовал Стосу, но это была белая зависть, да, к тому же очень многие прекрасно понимали, что отнюдь не каждому из них было дано совершить такое.

Поэтому торжество продолжилось, но уже с новой силой и радостным весельем. Подстегнуло же его появление в ресторане Вахтанга в папахе, башлыке и длинной бурке, который явился с большим бараном на плечах и бурдюком вина. Барана вместе с Севкой отправили на кухню, а бурдюк водрузили на стол и принялись интересоваться у старого грузина, как это его пустили в таком виде в самолёт. Вахо, снимая бурку и сердито сверкнув глазами, громогласно воскликнул:

— Вы, что, с ума сошли? Какой самолёт? Я сам прилетел, прямо, как Карлсон! За мной под Ростовом даже истребитель погнался, но я удрал от него. Они же не могут летать так быстро и всё обошлось. Вот только баран очень сильно блеял, когда я его в багажник на Минке засовывал. Отошел зараза, от нейропарализатора, такой, понимаешь, вредный шашлык оказался. Да, ещё водила мне тоже какой-то паршивый попался, Москву совсем не знает. Так что намучался я, дети мои.

С приходом Вахтанга веселье стало ещё более бурным и радостным. Медико очень соскучилась по отцу, но того гораздо больше интересовала не она, а его внук и правнучка, ну, и ещё то, что теперь и он мог пригласить на вальс Лулу. Говорить же Стосу о том, что он просто не мог усидеть в Сванетии, откуда был родом, узнав о том, что тому скоро придется обустраивать целый остров, он не стал. Как и не стал говорить о том, что он непременно полетит на Сиспилу. Это Стосу и так было ясно с первой же минуты.

Подержав на руках мирно спящих, не смотря на шум, внука и правнучку, он пошел на кухню заниматься шашлыком вместе с Севкой. Неофиты клана всё никак не могли поверить в то, что моложавый дед Вахо действительно прилетел сам, а не на самолете и мужчины стали наперебой показывать им на что они способны. В итоге это привело к тому, что Серёга и Эдуардо щедро одарили своих крестниц энергидом, а Лулуаной влила этот белый, с золотыми искорками, шар, в Игоря. Со всем остальным им предложили разобраться позднее.

Вслед за этим и остальные мужчины стали щедро наделять энергидом своих подруг, а Хачик и Володя, махнув рукой на всё, влили его и в своих детей, понимая, что они тоже полноправные члены звёздного клана. Ни Стос, ни Лулу не нашли в этом ничего страшного, ведь если эти юные создания не проболтались никому до сих пор, то ничего не случится и в дальнейшем. Тем более, что вскоре им всем было суждено очень надолго покинуть Россию и перебраться в тёплые края, на какой-то остров Тумареа, о котором они уже стали говорить, как о своём настоящем доме, хотя переселение еще только-только намечалось и до того дня, когда они отправятся в южные моря, было ещё ой как далеко. Всё это их нисколько не смущало и они праздновали, заодно, и грядущее событие.

Глава четырнадцатая. Колония звёздных путешественников.

После того, как крохотный космический кораблик по имени Лулу так славно послужил Вилли и Костику, Хачик больше никому не разрешал сесть в пилотское кресло. Место штурмана навсегда заняла его жена Валентина и если кого-то срочно требовалось привезти в Москву или отвезти куда-то, то они могли рассчитывать только на места пассажиров. Единственным человеком, которому этот парень впервые уступил своё место пилота, был отец этого маленького, но такого могучего космического корабля — Стос, да, и то лишь потому, что Лулу, едва он только услышал о его робкой просьбе тотчас объявил забастовку, когда Хачик попытался отказать ему.

Однако, Стос даже не стал брать управление челноком на себя, а лишь попросил Лулу доставить его во Францию самым простым и надёжным образом, выбрав для этого любой маршрут, что тот и сделал за каких-то полторы минуты. Вежливо поблагодарив Лулу, этот пассажир попрощался со всеми и выбрался из корабля наружу, прямо на обочину дороги, ведущей в Ниццу. Менахем уже был в этом курортном городке для миллионеров, а ему теперь предстояло дождаться Аньез и доехать до него на её машине. На всякий случай он даже захватил с собой свой загранпаспорт и водительские права.

Ждать ему пришлось не очень долго, так как Лулу доставил его всего лишь на четверть часа раньше времени рандеву. Вскоре на шоссе показался красный "Феррари F-50" этой африканской принцессы. У Стоса заранее зашумело в голове и громко заколотилось сердце, так как Лулу дала ему строгий наказ непременно превратить эту чернокожую красавицу в истинную дочь Сиспилы, — человеко-арнису, так как она не очень-то доверяла столь деликатное дело прохиндею Митяю. Разумеется, сделать это ему предлагалось в постели, но только в том случае, если девушка сама пожелает того.

Соблазнять её он мог любыми способами. Это ему не возбранялось. Правда, у него почему-то не было уверенности в том, что он сможет это сделать, так как говорить с девушкой с помощью компьютера, который не только делал для него перевод с французского на русский, но ещё и управлял его голосовыми связками, было весьма затруднительно. Ведь что ни говори, а это делало его речи не такими пылкими и страстными, чтобы соблазнить такую красотку.

Едва только увидев его стоящим на длинном прямом участке извилистой горной дороги, Аньез тотчас притопила так, что красная машина мигом подлетела к нему и тормозить ей пришлось, словно на красный сигнал светофора. Чернокожая Афродита, одетая в плотно обтягивающие ноги джинсы и пушистую розовую курточку из искусственного меха, грациозно и медленно выбралась из машины. Она подошла ближе и, вложив свою узкую руку, затянутую в перчатку тонкой бежевой замши в его широкую, крепкую ладонь, приблизившись вплотную, спросила:

— Ты Стаси?

Стос, судорожно вдохнув дурманящий аромат её духов, ответил слегка оскалившись и пристально глядя в большие, тёмно-карие глаза девушки с кофейными белками:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});