Я убиваю - Джорджо Фалетти

– Блин, он что, хочет попасть в книгу рекордов Гиннеса!

– Пожалуй. На совести этого мерзавца десять убитых. Беда в том, что и я их чувствую на своей.

– Если хочешь знать, у меня то же самое, Фрэнк. Держись!

– А что еще остается.

Он отключил связь. Бедный Купер, у каждого из них были свои неприятности.

Некоторое время Фрэнк пребывал в растерянности. Ожидая официального подтверждения смерти Гудзона Маккормика и опасаясь, что в любую минуту откроется дверь и появится Ронкай, вне себя от ярости, он не знал, что делать. Возможно, Ронкай получает сейчас головомойку, и хотя, обычно сдержанный, постарается устроить такую же и своим подчиненным.

Фрэнк включил компьютер и вставил дискету. Открыл первую из двух картинок в формате JPG.

На экране появилась фотография. Снимок сделан в каком-то общественном заведении, очевидно, без ведома Маккормика. Видимо, в одном из людных нью-йоркских баров, длинных и узких, со множеством зеркал, чтобы казались просторнее, куда в обеденный перерыв стекаются сотрудники соседних офисов наскоро перекусить каким-нибудь холодным блюдом. А вечером такой бар превращается в место сбора холостяков, подыскивающих себе пару. Адвокат Гудзон Маккормик сидел за столиком и разговаривал с каким-то человеком в плаще с поднятым воротником, который был снят со спины.

Фрэнк открыл второй файл. Это была увеличенная, менее четкая деталь предыдущего снимка.

Фрэнк рассматривал видного собой американского парня с коротко, по нью-йоркской моде, постриженными волосами, в хорошем синем костюме, отлично подходившим для завсегдатая судов. Таким, по всей вероятности, было еще недавно лицо оскальпированного покойника, найденного утром. Мог ли предполагать этот парень, отправляясь в Монте-Карло для участия в регате, что кончит свою жизнь в тесном багажнике «мерседеса»? И что последней его одеждой окажется клеенчатый мешок для трупов?…

Фрэнк продолжал рассматривать снимок. Внезапно в голове у него возникла сумасшедшая мысль, словно кончик сверла показался из слишком тонкой стены.

Но кто бы мог подумать…

Он открыл телефонную книгу, которую нашел в компьютере Никола. Его друг не был любителем электроники, но список телефонов все же заложил в компьютерную память. Фрэнк надеялся найти нужный номер. Набрал фамилию, и соответствующий номер тотчас появился на экране вместе с полным именем владельца и адресом.

Прежде чем позвонить, Фрэнк вызвал Морелли по переговорнику.

– Клод, вы записали вчерашний звонок Жан-Лу?

– Конечно.

– Мне нужна копия. Срочно.

– Уже готова. Сейчас принесу.

– Спасибо.

Молодец Морелли. Говорит мало, а делает много. Набирая номер телефона, Фрэнк подумал, как, интересно, складываются его отношения с Барбарой теперь, когда он не бывает на радио. С ней Клод, конечно же, не был молчаливым, а наверняка действовал энергично. Его мысль прервал голос в трубке.

– Алло?

Ему повезло – ответил именно тот, кто ему был нужен.

– Привет, Гийом, говорит Фрэнк Оттобре.

Парень нисколько не удивился этому звонку. Он ответил так, словно они виделись минут десять назад.

– Привет, агент ФБР. Чем обязан такой чести?

– Мне очень понравилось в последний раз у тебя. И мне крайне необходимо снова обратиться к твоим услугам…

– Конечно, приезжай, когда хочешь.

– Еду немедленно.

Фрэнк отключил связь и еще раз внимательно рассмотрел фотографию на экране компьютера, прежде чем выключить его и вынуть дискету. Выражение его лица при этом было таким же, как у неисправимого игрока, когда тот смотрит на шарик, крутящийся в рулетке.

55

Фрэнк остановил «рено» у окрашенных в зеленый цвет ворот на улице, где жила Елена. Вышел из машины и с удивлением обнаружил, что они приоткрыты. При мысли, что через несколько секунд он увидит женщину, которую любит, сердце заколотилось. Но он увидит и генерала Натана Паркера, и от ярости у него тут же сжались кулаки. Фрэнк заставил себя успокоиться, прежде чем войти. Гнев – плохой советчик. А в плохих советах он сейчас нуждался меньше всего. Сам же он мог предложить генералу просто отличные рекомендации.

Встреча утром с Гийомом многое прояснила. Приехав к нему накануне вечером, он попросил его проверить две вещи. Во флигеле, где тот работал, на этот раз царил полный хаос. Аппаратура у парня была занята, но он потратил весь вечер и всю ночь, чтобы выполнить просьбу Фрэнка. Ему пришлось проделать настоящее сальто-мортале, но он сумел приземлиться на ноги. И поддержать шатающегося Фрэнка Оттобре, специального агента ФБР.

Когда Гийом положил перед ним результат своих исследований, Фрэнк остолбенел, увидев, что его мудреные гипотезы оказались верны. Они были всего лишь предположениями, догадками, лишенными всякого смысла и значения. Он сам назвал себя сумасшедшим, но…

Ему захотелось обнять парня. Фрэнк решил, что хватит уже называть его так только по причине возраста. Ведь по сути Гийом был, как говорится, мужик с яйцами – иными словами, настоящим мужчиной. Фрэнк окончательно убедился в этом, покидая дом. Гийом молча проводил его до ограды. Они шли по саду, и каждый думал о своем. Фрэнк уже открыл дверцу, садясь в машину, но взглянув на Гийома, остановился.

– Что случилось?

– Не знаю, Фрэнк. Странное ощущение. Словно мне сняли повязку с глаз.

Фрэнк понимал, что имеет в виду Гийом, но все равно спросил:

– Что ты хочешь сказать?

– Ну, все это. Я будто обнаружил вдруг, что существует еще один мир, где угрожают не только другим, но и нам… Людей убивают не только в выпусках новостей, но и на тротуарах, когда они проходят мимо тебя…

Фрэнк молча выслушал этот крик души. Он понимал, к чему клонит Гийом.

– Прошу тебя, Фрэнк. Только скажи искренне. Мне не нужны подробности, проясни лишь одно сомнение. То, что я сделал для тебя в тот раз и сегодня, поможет поймать убийцу Никола?

Глаза у Гийома сверкали. Выглядел он легкомысленным парнем, но это был зрелый человек. Он любил Никола Юло, как, несомненно, любил и его сына Стефана.

Фрэнк посмотрел на Гийома с улыбкой.

– Рано или поздно все закончится. И мы с тобой поговорим. Не знаю когда, друг мой, но я во всех подробностях объясню тебе, до какой степени ты помог нам в этом деле и, в частности, мне.

Гийом кивнул. Он открыл ворота, и пока машина выезжала, неуверенно помахал рукой.

Ты великолепен, Гийом.

С этой мыслью Фрэнк миновал в ворота и въехал в сад возле дома Елены. Он удивился тому, что увидел. Все окна на втором этаже и все балконные двери, выходящие в сад, были распахнуты. Внизу какая-то женщина в синем полотняном переднике включала вилку в розетку, потом отошла, и вскоре Фрэнк услышал гул пылесоса и увидел, как она двигает щеткой. Наверху, из спальни Елены, появилась другая женщина в таком же переднике, повесила на перила балкона плетеную циновку и принялась выколачивать ее ивовой выбивалкой.

Фрэнк подошел к дому. Его совершенно не устраивало увиденное. Между тем из центральной двери темного ореха появился какой-то мужчина. Пожилой человек в светлом костюме с некоторой претензией на элегантность. На голове у него была панама в точно таком же стиле, как и дом. Увидев Фрэнка, он направился к нему. Хотя выглядел тот моложаво, Фрэнк, посмотрев на его руки, понял, что лет ему скорее семьдесят, чем шестьдесят.

– Здравствуйте. Что вам угодно?

– Здравствуйте. Меня зовут Фрэнк Оттобре, я друг семьи Паркеров, тех, что живут здесь…

Человек неожиданно заулыбался, обнажив ряд белых зубов, стоивших, несомненно, целое состояние.

– А, тоже американец. Рад познакомиться.

Он протянул твердую руку с пятнистой кожей. Фрэнк подумал, что, кроме возраста, у этого типа явно что-то не в порядке с печенью.

– Меня зовут Тавернье. Андре Тавернье. Я владелец этой вещицы…

Он с заговорщицкой улыбкой указал на дом.

– Мне очень жаль молодой человек, но ваши друзья уехали.

– Уехали?

Он, похоже, был искренне огорчен, что вынужден сообщить плохую новость.

– Да, уехали. Я оформлял контракт об аренде через агентство, хотя обычно делаю это сам. Приехал сегодня утром с уборщицами, чтобы познакомиться с моими жильцами, и встретил их во дворе с чемоданами в ожидании такси. Генерал – вы знаете, кого я имею в виду – сказал мне, что какие-то непредвиденные обстоятельства вынуждают его немедленно уехать. Просто беда, потому что он заплатил за месяц вперед. Я из вежливости сказал, что возвращу деньги за неиспользованное время, но он и слышать не захотел… Прекрасный человек…

Я бы тебе объяснил, нафталиновый франт, что это за прекрасный человек…

Фрэнку очень хотелось объяснить это месье Тавернье. Если он так разбирается в людях – пускай в дальнейшем требует оплату вперед, и наличными. Но Фрэнка больше интересовало другое.

– Не знаете, куда они уехали?

Месье Тавернье зашелся хриплым кашлем – кашлем заядлого, несмотря на возраст, курильщика. Фрэнку пришлось подождать, пока тот не достанет из кармана испачканный платок и не вытрет губы.