Орки (СИ) - "Урук Хромой"

Поймав за пояс рванувшуюся к старику Таур, посадил ее себе в ноги и удерживал ее так минут пять, пока у меня не было охраны. Так как орки, сообразившие наконец, что я им сказал, грохнули смехом. А это для не знающих, что это смех, выглядит устрашающе. По-крайней мере стоявшие на телегах люди и наблюдавшие за переговорами заволновались и запаниковали. Оба переговорщика сидели молча, побледнев и не шевелясь. А вокруг них скакали, катались по земле, выли, орали и хохотали, при это колотя друг друга, чем попало, три десятка орков. От лесу к нам мчались еще несколько десятков встревоженных воинов.

Продолжавшая вырываться из моих рук, посеревшая от злости Таур, шипя и плюясь, рассказывала, тоже посеревшему от ужаса старику, что и как она с ним сделает.

Боявшийся пошевелиться от ужаса, селянин перекатил на меня глаза и, заикаясь, произнес.

- Что это она?

- Да понравился ты ей, вот рассказывает, как вы хорошо и ладно жить будете, ну и хвастается, какая она хозяйка и как тебя любить будет, ну ты понял, - я глумливо улыбнулся и подмигнул ему.

Старик мгновенно побагровел и еще шире раскрыл глаза, став похожим на рака.

- Не надо мне ее, я старый уже, освободи меня от такой напасти.

- А тогда скажи мне, старый конь, с какого перепугу мне или кому-нибудь еще из них, - я обвел рукою веселящихся орков, - твои девки красивыми покажутся.

- Понял я все, понял. Так всем и скажу, спокойные и кроткие у тебя воины. И эти, как их... - он покрутил рукой и, покосившись на не унимающуюся Таур, закончил, - и воины. Сдаемся мы, на твое слово понадеявшись. Все остальное обговорим.

Оживший купец было сунулся с вопросом.

- А мастера мои... - но я отмахнулся от него, глядя в сторону реки. От нее к нам, хромая, бежала, прижимая к груди руку, самка из дозорного десятка с того берега реки.

Подняв руку, я рыкнув. Остановил веселье и ткнул в сторону бегущей рукой. Вытащив за ухо из-за бревна своего посыльного, яростно прошептал ему в лицо.

- Урта, Чада, сюда, бегом.

Девчонку тем временем принесли ко мне. Приподняв ей голову, заглянул в ее гаснущие глаза и, гладя по косичками, тих сказал.

- Что случилось, говори.

Открыв глаза и с трудом поймав мой взгляд, она хрипло прошипела, плюясь кровью.

- Ночью нас вырезали, всех, - она замолчала, набираясь сил, - мы взяли двоих, трое ушли, один ранен. Вождь, это Егеря ушли. Я их видела раньше. Только они так пахнут. Егерей двое, один из них ранен. Прости, - она уронила голову.

- Несите ее к лекарям. Ничего не жалеть, лечить.

Повернувшись к людям, рыкнул.

- Вы знали, что у вас Егеря, и они ушли на тот берег?

Позеленевший купец упал на колени. Старик, кряхтя, встал с ним рядом.

- Руби меня, только пожалей мою семью, не знал. Наймом занимался Ульрих, я его всадников не знаю.

- И я не знал, кто мы для них, - он кивнул на стоящего рядом купца, - идут мимо пнут, мы селяне, они воины. Не знал я тоже.

- Я вас услышал, вы меня тоже. Идите к своим. Некогда мне.

Поклонившись, переговорщики ушли в лагерь. Я, сидя на бревне, прикидывал, что все это нам дает и чем грозит.

Орден решил не выпускать из своих лап такое переселение в Приболотье. Вырезали десяток моих вояк. Девчонка молодец, выживет, получит имя.

Прибежавшим Болотникам быстро рассказал обо всех новостях, заставив их засопеть от новости о Егерях.

- Чада, бери с собою лапу следопытов и идешь со мной. Ты, - я ткнул в грудь вскинувшегося Урту, - остаешься за Старшего Похода. Ты немного знаешь язык, примешь сдающихся, сунутся воины умирать, убейте их стрелами. Таур, - я покосился на мрачную лучницу, - от тебя лапа лучших. Ты остаешься помощницей Урты. Я иду за Егерями. Ждете меня здесь, - остановил обоих поднятой ладонью, - я скоро вернусь. Идите, готовьте все.

Повернувшись к своей свите, осмотрел их. Одинаково ощетинившись, все трое смотрели на меня, готовясь спорить.

- Еда на три дня, лекарства, мой лук, дротиков по паре, мое копье и два колчана стрел. Почему вы еще здесь?

Еще через полчаса пробегая во главе небольшого отряда к реке, столкнулся с шедшей с лопатами группой людей, разглядев среди них главного вояку, остановился и проговорил, пропуская мимо себя бегущих орков.

- Хорони своих, копайте себе, вернусь, сам вас убью.

И, глядя в удивленные лица, оскалившись, улыбнулся.

- Отловлю ваших Егерей и вернусь. День-два, ждите. Жить-то хорошо.

Махнув рукой, убежал к реке.

* * *

На берегу меня уже ждали. Притащившие бревно Болотники, привязав на торчащий из него сук принесенную веревку, столкнув ее в воду, бодро заскочили на него вдвоем и, оттолкнувшись от берега, поплыли по течению, стоя на бревне в полный рост и подруливая своими копьями как шестами. Потратив на переправу минут десять, они оказались на том берегу. Отвязав веревку, они по указаниям оравшего на всю реку Чады, привязали ее к ближайшему дереву. После чего пришедший с нами десяток натянул ее, и мы по очереди перебрались через реку. Махнув остающимся, я побежал в сторону уже рыскающих по лесу Болотникам. Чада, мрачно косясь на лежащих вокруг убитых, рассказал как было дело, тыкая руками для наглядности.

- Мы не уследили. Вдоль берега видно, поднялись к нашей засеке и вплавь добрались на этот берег. В ножи взяли наблюдателей. Они тревогу поднять не успели, но одного ранили. Оставшихся убили, напав со стороны склона. Прохлопали их сопляки, прими их в строй Темнейший. Плохо мы их учили и мало. Девчонку добили, как и остальных, но она как-то оживела и добралась до нас. Живучая, останется живой, возьму себе в жены. Двух наши положили, это раненого до этого и еще одного ранили, хорошо так, крови натекло. Как она и сказала, их трое, один ранен. Ушли от нас они на полдня. Догоним. Я это место теперь знаю.

- Веди.

Вслед за бегущими впереди Болотниками, мы порысили в лес. Растянувшись в цепочку, в паре шагов друг за другом, мы час за часом бежали по редколесью вдоль реки, люди пытались выбраться обратно к перевалу, не зная хорошо местности, они не уходили от воды.

На коротком привале я поймал Чаду за ухо и, подтянув к себе, прошептал в мохнатое ухо.

- Ты не увлекайся, вдруг засада?

- Вождь, какая засада-то, им сейчас бежать и бежать.

- Смотри, я тебе сказал.

Однако, он меня услышал и впереди теперь бежали два его следопыта. За ними сам Чада с двумя лучницами и потом уже остальные. Передние сменялись каждый час.

И все равно засаду мы прохлопали. Егеря, они и есть Егеря.

Неожиданно прилетевшие стрелы скосили, как мне показалось, всю голову нашего отряда, нырнув под укрытие ближайшего камня, готовя лук, быстро огляделся. Впереди на тропе, неподвижно лежали один Болотник и лучница, еще один Болотник пытался ползти со стрелой в спине. Метко бьют, мелькнула мысль, а руки уже сами делали привычную работу. В густые заросли, выше нас на шагов сто, откуда в нас летели стрелы, начали отвечать, рычащие от ярости лучницы, к раненому поползли Чада с еще одним своим воином. Я тоже включился в перестрелку, посылая вверх по склону стрелы в выглядывающие из зарослей силуэты.

И в этот момент я почувствовал на себе взгляд, я очень хорошо помнил это ощущение, взгляд прицеливающегося в тебя стрелка. Не раздумывая, метнулся в сторону и на ходу выстрелил в сторону, откуда мне пришло чувство опасности. Прыгнувшая за мной Ая немного не успела и полетела кувырком со стрелой в ноге. Хорошо натасканные мною посыльные разлетелись в стороны, как испуганные воробьи. Еще одна лучница, захрипев, ткнулась лицом в камни осыпи, выставив со спины окровавленный наконечник стрелы.

В нас теперь летели стрелы с двух сторон, Чада с товарищем, тащившие за камни раненого, попали под обстрел первой группы. Они убили его воина и добили раненого, и только Чада, какими-то звериными скачками, на четырех лапах, прыгая по камням из стороны в сторону прилетел ко мне в укрытие.

Я в это время, затащив за камень воющую от злости Аю, ломал стрелу, торчащую у нее в ноге.