Майкл Джексон: Заговор - Афродита Джонс

разговаривали в номере отеля в Майами. Майкл заметно

торопился, он собирался на похороны одного легендарного музыканта. Башир предложил написать ему "что-нибудь короткое" для этого печального случая. Майкл вежливо принял идею, хотя и было заметно, что он не планировал соглашаться с предложением Башира.

Майкл был серьёзен. Он давал указания своему видеооператору делать съёмку Башира, задающего вопросы. Башир шутил, что если будет сделано хоть одно его фото, оно будет стоить Джексону 5000 долларов за штуку. Пока Майкл в последнюю минуту пудрил лицо, все мобильные и гостиничные телефоны были отключены. Едва камера начала работу, Майкл стал мягко напевать мелодию.

Башир спрашивает, помнит ли Майкл слова песни "With a child's heart".

Но Джексон отвечает, что не совсем помнит, как записывал эту песню. Он был так мал, и было так много песен. Разговаривая, Майкл трясёт головой вперёд-назад, поправляя свою дорогую сатиновую бардовую рубашку. Не смотря на то, что его стиль был безупречен, Майкл очевидно стеснялся, продолжая перед записью беспокойно ёрзать, поправлять волосы и рубашку.

Башир спрашивает, почему Майкл решил, что он подходит для проведения мероприятия Международный детский праздник?

Майкл отвечает, что проведение такого дня было его мечтой долгие годы. Он говорит, что тогда никто не кричал во весь голос о правах детей, и он чувствовал, что семейные связи постепенно рвутся. Майкл рассказывает о поколении, помешанном на технике, сожалея о том, что дети проводят слишком много времени за видеоиграми и компьютерами. Он хотел бы, что Международный день ребёнка стал тем днём, когда люди соберутся вместе (он сжимает руки) и проведут целый день для детей. Джексон говорит, что для организации Детского дня он подходит просто по умолчанию, ведь больше никто не делал ничего подобного. "Они наше будущее, и я люблю их безмерно. Я хочу сражаться за них, быть голосом среди безмолвных".

Башир вспоминает обвинения 1993 года, которые были предъявлены Майклу юным мальчиком. Баширу интересно, что скажут люди по поводу Детского Дня, если у них ещё осталась уйма вопросов о том, что случилось в 1993 году.

– Они не знают меня. Это всё выдумки. Я никогда бы не сделал этого (он сжимает руки). Я скорее вскрою себе вены, чем обижу ребёнка. Нельзя осуждать кого-то! Как можно смотреть на фото человека из новостей и говорить, "Я ЕГО НЕНАВИЖУ!"

Майкл говорит о том, что рос среди взрослых, и объясняет, что когда дети играли в игры или укладывались дома в постель, он в три часа ночи выступал в клубах, и после его выступления начиналось стриптиз-шоу. Он вспоминает, что в детстве у него не было друзей, и ему с братьями приходилось работать, работать и ещё раз работать. Джексон говорит что сейчас он компенсирует все праздники Рождества и Дней Рождения, которых был лишён, так как его воспитывали в очень строгой вере Свидетелей Иеговы. Неверленд – это то место, где есть животные и различные развлечения, всё то, чего Майкл был лишён в детстве.

– И везде есть сладости, – говорит Майкл, смеясь. – Это здорово!

Башир упоминает о достатке Майкла, но замечает, что, похоже, у него совсем нет времени им насладиться.

Майкл отвечает, что получает удовольствие от принадлежащих ему благ, через своих детей. Он может насладиться всем этим только за воротами Неверленда, говорит он. Но когда он пытается выйти в люди и хорошо провести время, "это превращается в рутину, снова и снова".

Баширу интересно, считает ли Майкл свои выступления рутиной.

Майкл отвечает, что для него это не рутина, и говорит о том, что он остаётся один на один с музыкой и танцем. Он считает, что тот артист, который всё время "размышляет" на сцене, не сможет донести свой посыл в наилучшем виде. Майкл говорит, что всегда видит, когда танцор просчитывает (он делает свои фирменные движения), заявляя, что рассчёт и размышления – неверная составляющая танца. Майкл считает, что музыка и танец – это из области ощущений, словно ты становишься одни целым с музыкальными инструментами. "Ты должен прочувствовать. Стать басом. Стать ударными. Стать гитарой, струнными инструментами".

Башир говорит, что после того времени, что они провели вместе, он чувствует, что Майклу по-настоящему одиноко. Он говорит, что "беспокоится" за Майкла и хочет знать, бывает ли он когда-нибудь счастлив.

Джексон отвечает, что очень много вещей расстраивают его, и поэтому он хотел сделать Неверленд местом, где есть счастье. Он говорит, что новостные программы, где рассказывают о том, как дети убивают друг друга, стреляют из оружия, все эти истории о насилии в школах, причиняют ему боль. Он рассказывает, что не смотрит новостей, потому что не может вынести репортажи о том, что детей похищают и убивают.

– Такие вещи просто убивают меня. Вот я и стараюсь не смотреть новостей, – говорит Майкл. – Я чувствую их боль. Я чувствую это (прижимает руки к груди). Я всё чувствую.

Башир предполагает, что выступления – единственная вещь, которая делает Майкла счастливым.

Майкл говорит, что он любит выступления больше чем что-либо. "Возможно из-за того, что я провёл всё своё детство на сцене".

Башир отмечает, что Майкл окружил себя людьми, которые во всём с ним соглашаются. Нормально ли это? Он приводит пример, когда они вместе были в Германии, никто не остановил Майкла, когда он, показывая, свесил своего малыша из окна.

– Наша гувернантка была там. И я держал ребёнка крепко и сильно. Мне лучше знать, – говорит Майкл, упоминая, что видел родителей, которые подбрасывают детей в воздух, и ловят. Майкл уверяет Башира, что в том, что он сделал, не было ничего плохого. Он всего лишь пытался поприветствовать своих немецких поклонников, которые просили его показать младшего ребёнка. И вот он решил им показать Бланкета на минутку, так что теперь у них есть представление о малыше.

Майкл говорит, что пресса показала эту запись и всё вывернула наизнанку, вызвав обратный эффект.

– Я вытащил его на один лишь момент. Я держал его крепко. Это продолжалось ну от силы пару секунд. Но когда это показали в новостях, они замедлили запись! – рассказывает Майкл, делая руками медленный жест. – Они выставили меня эксцентричным идиотом, сумасбродом, трясущим малышом из окна. Они не показали полностью как всё было.

Башир приводит цитату из газеты: "После того, что произошло в Берлине, люди озаботились вопросом благополучия детей Джексона".

– Они не знают меня, – сказал Майкл. – Как они могут так говорить, когда они совсем меня не знают?