В космосе холодно (СИ) - Духовникова Евгения

— Это оплата систем жизнеобеспечения, кислорода, воды и утилизации отходов, — пояснил бородач.

— И прокат гусеничных каров. Безлимитный. Можешь кататься сколько хочешь.

— Ясно, — Сол надела невинную улыбку, для верности хлопнув ресницами. — Спасибо.

— Не "спасибо", а "благодарю", — одёрнул её старший. — Нужно отвечать "благодарю", — нравоучительно добавил он. — У нас на Умбре так принято.

Проворчав про себя, что рехнётся, пока узнает и зазубрит все их специфические правила этикета, Сол отправилась на поиски места, где можно было бы передохнуть, а ещё лучше — как следует подкрепиться. Последним, что она ела, было печенье, обнаруженное в реквизированном флаере на Флосе, и организм, в частности, желудок, всё настойчивее давал о себе знать громким голодным урчанием.

Дорога петляла между разномастных "пузырей" строений, по большей части — отелей и увеселительных заведений всех сортов и калибров, судя по пёстрым неоновым вывескам. Текстовая информация дублировалась пиктограммами, поэтому распознать, где казино, а где, скажем, парикмахерская, не составляло труда даже издалека. Выбрав не слишком претенциозный и почти целомудренный паб, Сол направилась прямо к нему.

Далеко справа в тёмном проулке мелькнули чьи-то силуэты, и Сол осознала, что если б не вакуум вокруг, она услышала бы возню и звуки борьбы. Она запнулась на мгновение, борясь с желанием прийти на помощь, но вспомнила суровые законы Умбры и буквально силком заставила себя пройти мимо. Скверно, но ничего не поделаешь.

В конце концов, она сюда не драчунов разнимать явилась. К тому же, эти типы могли оказаться вооружены — о каких-либо регламентах касательно ношения оружия здесь не слышали.

Заведение, что она выбрала, оказалось вполне сносным даже по меркам крупных туристических планет: просторный обеденный зал, мягкие кресла, чистые скатерти, расторопные и смышленые официанты. Правда, подбежавшая к ней конопатая девчонка с ходу обратилась к ней "на ты", но, видимо, на Умбре так уж было заведено. А, заметив Шушпанчика, которого Сол посадила пред собой, девчонка с умилением пискнула. Прикасаться к нему она, впрочем, не стала: должно быть, знала, что это — талисман пилота.

Еда здесь также оказалась весьма недурной, — во всяком случае, ожидания оправдала. Оставив на время все прочие заботы, Сол взяла в руки столовые приборы и с яростью голодного мурра набросилась на еду — салат, фаршированные томаты, тыквенный крем-суп и хорошо прожаренный стейк.

А вот содержимое графина с лимонадом с некоторой опаской Сол изучила, даже понюхала его содержимое, но проходящий мимо официант, заметив это, успокоил её:

— На Умбре есть ледники. Это не рециклированная вода.

Девушка густо покраснела, и чтобы замять неловкость, засмеялась:

— Вот и отлично. Тогда мне, пожалуй, ещё кофе с молоком и взбитыми сливками. Двойной.

Официант тоже хихикнул. Остановился, поставил поднос с грязной посудой на свободный столик.

— А я всегда думал, пилоты — народ не брезгливый… Надолго к нам?

— Понятия не имею.

Интересно, известно ли здешней публике о Йорфсе? И получится ли найти среди них союзников, сторонников или хотя бы единомышленников?

— Чем же, интересно, занимается такая крошка?

Похоже, заговаривать с незнакомцами без лишних церемоний и реверансов здесь тоже было в порядке вещей.

Сол мрачно уставилась на дородного красноносого мужчину, похожего на раскормленного бульдога. Невооружённым глазом было видно, что он весьма и весьма навеселе.

— Мир спасаю, — в голосе Сол скользнул откровенный сарказм.

— Правда? — толстые губы растянулись в беспардонной улыбке. — И сколько же за это нынче платят?

— Нисколько, — девушка хмыкнула. — Я волонтёр. А что, горите желанием помочь?

— Да легко! — он залихватски взмахнул рукой, едва не потеряв равновесие. — Я, если хочешь знать, прима-пилот. Знаешь, сколько у меня часов налёта? Да тебе, детка, столько и не снилось, сколько я за свою жизнь налетался!

Сол неопределённо повела головой, про себя подумав, что из этого пьянчужки такая же прима, как из неё — вышивальщица крестиком. Но сказать ничего не успела, потому что в этот самый момент в человеке, хотевшем незаметно прошмыгнуть мимо, она с изумлением узнала того, кого меньше всего ожидала здесь увидеть: Траверса Преста.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Их глаза встретились, и её старый знакомый замер как громом поражённый.

— Сол?.. — прошептал он охрипшим голосом.

По его взгляду Сол поняла: он знает, что она в розыске, и ехидное "Не ожидала повстречать вас здесь, господин Прест" замерло где-то в горле, так и не слетев с языка. По всей видимости, в голове у господина Преста пронеслась похожая мысль, потому что он несколько раз открыл и закрыл рот с довольно глуповатым видом. В итоге он присел на кресло напротив, оттесняя красноносого в сторону, и осторожно произнёс универсальное:

— Приятного аппетита.

— Спасибо, — Сол кивнула. — То есть, благодарю.

Траверс Прест вымученно улыбнулся; это далось ему с трудом, его встревоженность, озабоченность и смятение сильно бросались в глаза, и эти эмоции, похоже, не имели никакого отношения к их нежданной встрече.

Самым правильным сейчас было завести разговор на тему как можно более далёкую, пока разговор естественным образом не зашёл о ней самой.

— У вас проблемы, господин Прест? — участливо осведомилась Сол. — Могу я вам чем-нибудь помочь?

— Нет… — пробормотал он рассеянно. — То есть да, есть немного. Но тут ты, увы, бессильна… Если у тебя, конечно, нет лишнего миллиона юнитов. — Он сделал паузу, но потом тряхнул головой и торопливо заговорил: — Сол, я проигрался вдрызг. Здесь есть казино… "Золотая анаконда". Однажды после получки мой сослуживец позвал меня с собой. Поначалу мне везло, я выигрывал… А потом проиграл всё, да вдобавок ушёл в минус. Сильно. Задолжал им баснословную сумму. Я пытался отыграться. И не смог.

Сол понимающе кивнула. Вот, оказывается, в чём дело. Прест — игрок. Наверняка Лайан именно так его и зацепил — оплатил его долг — и тем самым купил с потрохами. А, может, старина Прест и сам проигрался Лайану — кто знает?

— Сегодня вышел последний срок. У меня была с собой небольшая сумма. Я проиграл. Я надеялся — вдруг получится сорвать джек-пот. Понимаю, что это наивно и опрометчиво, но это был мой единственный шанс. Теперь нет и его. Мне конец, Сол.

Сол постаралась изобразить на своём лице сочувствие, хотя подлинной жалости к Траверсу Престу она не испытывала. Сам виноват, авантюрист недобитый.

— Если я не верну долг, меня убьют, — плаксиво проскулил он. — Не представляю, что делать.

— У них здесь столь суровые порядки? — Сол недоверчиво подняла брови.

— Гм… Странный вопрос. Ты что-нибудь знаешь об Умбре? И вообще… Как давно ты здесь?

— Ну, если округлить, около трёх часов.

— Боже мой, Сол! — Прест издал взволнованное восклицание. — Как можно этого не знать! Умбра — жёсткий и жестокий мир, не знающий милосердия и сострадания. Поверь, я не преувеличиваю. Здесь либо пан — либо пропал, третьего не дано. Между нами — я дал бы тебе совет бежать отсюда сломя голову, бежать, пока не поздно, но… — он замялся.

— Но в моём случае это не выход, — Сол иронично рассмеялась, понимая, что теперь её черёд откровенничать. Траверс Прест был с ней откровенен, выложил всё как на духу, и теперь совершенно резонно ждал от неё того же. Впрочем, ей самой хотелось выложить всё как есть, без купюр — ей до смерти осточертели недомолвки и тайны.

— Почему?

— Меня ж объявили врагом народа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Глаза её собеседника округлились в изумлении.

— Хотите сказать, вы не знаете?

— Я знаю только то, что ты объявлена в розыск, — смутился Прест. — Причина мне не известна. Могу лишь предположить, что всё это как-то связано с той давней историей с Гарнелем Легрантом.

— Ещё как связано, — кивнула Сол. Проглотила последний кусочек стейка, не спеша наполнила стакан лимонадом. Рассказ предстоял долгий.