i af0d3b7246f951a5 - Admin

     Янош смущенно встал.

     — Милан сказал, что я вас не правильно понял, и что у вас в библиотеке такая книга есть. А я купил вам еще один экземпляр.

     — Оставь ее себе, — пожал плечами маг. — Милан прав, у меня есть роман о Тристане и Изольде. Я, конечно, не большой любитель любовных романов, но этот ценю за древность. Приятно знать, что предки были такими же, как мы. Это навевает мысль, что слова, которые произносят об эволюции, не более чем пустой звук. На самом же деле имеет место не эволюция, а накапливание знаний. Вот в двенадцатом веке, когда эта книга была создана, ее даже не напечатали, и не потому, что хотели, а потому, что не умели. А в двадцатом — напечатали, причем не для того, чтобы читать — ведь это произведение за восемь веков несколько утратило свою актуальность, а для того, чтобы продемонстрировать торжество науки, ума и высшую справедливость.

     — Но я купил не только ее, — смущенно возразил Янош.

     — Да, помнится, ты называл несколько авторов. Но я решил, что для тебя будет более познавательным чтение Вергилия, чем твоего излюбленного Семейного журнала.

     Янош с облегчением вздохнул. И в самом деле, если вспомнить, сколько денег они переводили на покупку бульварного чтива на границе, то покупка каких-то десяти книг обошлась не так уж и дорого.

     — Но я спрашивал тебя не о книгах, — продолжил Вацлав. — Ты говорил о камушках, когда я к вам зашел.

     — Господа, вы не могли бы продолжить в комнате, — попросил Милан. — Я хочу домыться и вылезти.

     Вацлав кивнул и вышел.

     — Подожди, Милан, я принесу тебе халат.

     — У меня нет халата, Янош. Поэтому иди и не беспокойся.

     Янош вышел. Вацлав видел, что сделал это молодой человек крайне неохотно. Он с удивлением посмотрел на него.

     — Вацлав, — неуверенно проговорил Янош, — может быть, поговорим об этом в Верхней Волыни? Вы любите откладывать неприятные разговоры до дома. Может, и этот отложим?..

     Вацлав пожал плечами.

     — Если хочешь, мой мальчик. Но лучше бы тебе подумать, и совсем его больше не затевать.

     Янош пожал плечами.

     — Ты уже принял душ?

     — Пока нет. Милан хотел расслабиться в ванне, а я взялся его развлечь. Вы поужинаете с нами?

     — Да, мой мальчик. Думаю, нам надо бы позвать и Стаса. Ему грустно будет остаться в одиночестве.

     В этот момент из ванной вышел Милан.

     — Иди, мойся, Янчи, а я закажу ужин. Если будешь принимать ванну, могу принести тебе ужин прямо туда.

     — Я лучше быстренько приму душ.

     Янош скрылся в ванной комнате и оттуда немедленно раздался звук льющейся воды. Вацлав пошел к двери.

     — Закажу ужин и приглашу Стаса, — объяснил он. — Или вы хотите побыть вдвоем?

     — Зови, — согласился молодой человек.

     — Видишь, ты ошибся, мой мальчик.

     — Не знаю, Вацлав. Просто он еще не определился в жизни. Мне кажется, что в Угории серьезно относятся к собственности.

     — Можно подумать, что только в Угории, — засмеялся маг. — Это ты у нас делаешь вид, что равнодушен к материальным благам. Да и то не ко всем.

     — Что поделаешь, если у тебя секретарь — бездельник и раздолбай!

     — Да ничего. Приходится даже ужин самому заказывать. А ты еще говоришь, что справляешься с оговоренными служебными обязанностями. А ведь именно этот пункт я особо оговаривал при приеме на работу.

     — А ведь и правда. Тогда давай я схожу, закажу ужин, а ты позовешь Стаса.

     — Сиди уж. У тебя все равно не получится.

     На следующий день верхневолынцы спустились вниз довольно рано. Их сопровождающие еще даже не успели заказать себе обед. Увидев их, Аввакум немедленно скомандовал «По коням» и пошел во двор подогнать экипаж. Через несколько минут верхневолынцы уже усаживались на свои обычные места.

     — Господа, если у вас мало наличных, обменяйте деньги здесь, в городе. Дальше по дороге городов у нас не будет.

     Вацлав испытывающе посмотрел на Аввакума.

     — Это почему еще, Саввушка?

     — Вы же едете в Поморье, господа. А я хочу отвезти вас туда самой короткой дорогой. Здесь же есть одна дорога, она ведет аккурат в Новы Двур. А там места знатные. Между Бугом и Вислой болот нет, земля плодороднейшая. Вот и идет торговый тракт через всю страну. По дороге есть постоялые дворы и трактиры, а вот городов не густо. Тракт специально так построили, чтобы через города не проезжать.

     — Ладно, Саввушка, тогда проводи нас к ближайшему банку.

     Аввакум подстегнул лошадей.

     — Рассчитывайте дней на десять пути, господин Вацлав. Если повезет — доедем до Вяла Подляска за неделю. Если будете хорошо себя чувствовать и сможете ехать без частых остановок.

     — Понятно. Значит, лучше рассчитывать дней на десять — двенадцать. А то оказаться без денег в дороге не очень то весело. Во сколько обошлась нам последняя гостиница, Янчи?

     — Восемьсот злотых.

     Аввакум охнул.

     — Пять сотен еда, две — ночлег, еще сотня — лошади, — пояснил молодой человек, — Еще хорошо, что у вас трехмерки. Катались бы вы на многомерках, мы бы и вовсе в трубу вылетели.

     — Так, значит при этаком раскладе, да еще на обед добавить,... — Вацлав принялся старательно что-то подсчитывать в уме.

     — Добавь еще сотни четыре, — посоветовал Милан. — С твоими талантами мы дешевле не обойдемся.

     — Слишком дорого, — тихо возразил Аввакум. — И так до хрена выходит. Лучше я уж велю ребяткам, обходится овощными блюдами. А то мало того, что мы ранили господина Милана, задержали вас в дороге, так еще и разоряем вас вчистую.

     — Не выдумывай, Саввушка, — отмахнулся Вацлав. — Сейчас вы у меня на службе, так что вправе пользоваться всеми преимуществами такого положения, раз уж вам приходится терпеть все связанные с ним неудобства. Так, Милан, если к восьми сотням прибавить еще четыре, да все это умножить на десять... Получится...

     — Получится двенадцать тысяч, Вацлав, — подсказал секретарь.

     — Точно. А если умножать не на десять, а на двенадцать...

     — Слушай, не лезь в дебри. Сними двадцать кусков, и поехали. А что касается твоих скучных расчетов, то наши друзья может и с большим приятством пришибут нас за двадцать кусков, но, думаю, они и двенадцатью не побрезгуют. Что скажете, Аввакум?

     — Скажу, что не дело вы говорите, господин Милан, — со степенной обидой возразил разбойник. — Мы — народ честный. Пока мы хотели вас ограбить, мы так и говорили. А сейчас мы подрядились вас проводить до границы. И ничего взамен не просим. Ни харчей, ни денег. Единственное, что ежели вы хотите, чтобы мы не отставали от вас, в смысле не останавливались, чтобы подработать на харчи, то вам надо подкармливать нас помаленьку. Но что б мы разносолов просили, дак не бывать такому! А деньги ваши нам без надобности. Господин Вацлав нас и так уже разодолжил, дав детишкам на молочишко.

     — Ладно, не сердитесь, — извинился Милан.

     — На вас нам сердиться не положено, господин Милан. Вы же до сих пор от раны страдаете, я же вижу. А вы к нам отнеслись очень даже по-хорошему. И властям не донесли, и кормите — поите.

     Аввакум остановил экипаж у банка.

     — Пожалуйста, господин Вацлав. Вы позволите вас проводить?

     — Разумеется, Саввушка. Ты еще и Гордея с собой возьми. Деньги и в самом деле немалые.

     — Да не такие уж и большие, — вздохнул Аввакум. — У нас некоторые вообще миллионами считают. Но только промеж своих. А вы вот за свои деньги других кормите.

     — Потому и не считаю на миллионы, — хмыкнул Вацлав.

     — Вам бог воздаст за вашу доброту, — пообещал Аввакум.

     — Да уж, — вздохнул маг, — Спроси у Милана, он тебе обстоятельно докажет, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным.

     Через несколько минут Вацлав вышел из банка. Аввакум занял свое место на козлах, а Гордей — во главе арьергардного отряда.

     — Вот что, Саввушка, — проговорил Вацлав, — покажи-ка нам относительно сухое местечко. Вроде той давешней полянки с цветочками, только посуше. Бывают же у вас какие-нибудь пригорочки.

     — Как не бывать, — согласился Аввакум. — Сыщем. Погодите, господа, я только Гордею скажу. Уж он то все здешние места и вдоль и поперек хаживал.

     Аввакум затормозил, обменялся с Гордеем парой слов и снова пустил лошадей вскачь.

     — Сделаем, господин Вацлав. Не извольте беспокоиться.

     Экипаж проехал по чистым, широким улицам вдоль трех— четырехэтажных домов и выехал в лес. В это время года — стояла середина апреля — леса были поразительно хороши. Свежие, распускающиеся листочки на деревьях, яркая трава, множество цветов и несмолкающий птичий хор. Путники любовались красотами природы и мечтали остановиться на привал.

     — Эх, хорошо бы пикничек в лесу устроить, — мечтательно проговорил Милан. — Что вы не останавливаетесь, Аввакум? По-моему здесь чудесно.