Розы для богатых - Джонелл Лоусон

Когда он подошел к ней сзади, Отэм пробормотала:

– Привет, Брайан.

– Как ты узнала, что это я?

– Лосьон. У меня острый нюх.

Он сел на стул рядом и показал на тарелку:

– Почему не ешь?

– Потому что дрянь. Если Арти будут кормить этой гадостью, он никогда не выздоровеет.

– В Доме Осборнов еда не противная. Почему бы тебе не поехать домой, пообедать и немного поспать?

Она уронила вилку на тарелку, помотала головой и сказала:

– Я единственный человек у Арти. Я хочу быть здесь, когда он проснется.

– Я навел справки. Арти будет спать всю ночь. Даже если он вдруг проснется, ему вкололи столько успокоительного, что он все равно не поймет, здесь ты или нет.

– Знаю, но мне будет спокойнее, если я останусь.

– Ты будешь чувствовать себя спокойнее, если поедешь домой и ночью как следует выспишься. – Брайан поднялся, взял ее за руку и потащил за собой.

Отэм посмотрела на его руку и вопросительно взглянула на молодого человека:

– Что это, черт возьми, ты такое делаешь?

– Забираю тебя домой.

– Нет, не забираешь.

– Отнесу тебя на руках.

– Не отнесешь.

– Отнесу.

Она долгим взглядом посмотрела ему в глаза, пожала плечами и пошла за ним к машине. По дороге домой Брайан пытался втянуть ее в разговор, но она смотрела в боковое стекло и отказывалась отвечать. Когда автомобиль свернул на подъездную дорожку к Дому Осборнов, Отэм неожиданно спросила:

– Брайан, тебе когда-нибудь было страшно, по-настоящему страшно?

– Конечно. Большую часть жизни.

– Не могу себе представить, что ты чего-то боишься.

– Не физически. Просто с тех пор, как я стал достаточно взрослым, чтобы понимать, чего от меня ожидают, я боялся, что не смогу соответствовать. Когда я был ребенком, мне приходилось задирать шею, чтобы посмотреть на папу. Даже когда мой рост стал шесть футов два дюйма и я мог смотреть ему прямо в глаза, я все еще испытывал то же самое ощущение задранной шеи. Это чертовски больно. – Он остановил машину перед домом и посмотрел на Отэм, повернувшись на сиденье. – Может быть, если бы я вернулся домой как мужчина, все было бы по-другому. Как бы то ни было, я уже никогда не узнаю.

– И ты чувствуешь себя виноватым?

– Да, чувствую себя виноватым. Мне надо было раньше приехать домой, хотя бы на время. А я все говорил себе: «В следующий раз. Когда я в следующий раз буду в Штатах, съезжу домой». Мне хотелось вернуться и помириться с отцом, но я боялся, что попаду здесь в ловушку, не смогу уйти во второй раз. – Он помолчал и улыбнулся. – Ну вот, опять это слово.

Она тоже улыбнулась:

– Интересно тебе или нет, но твой отец гордился тобой за то, что ты воспротивился ему. Он очень любил тебя, Брайан.

– У него была чертовски своеобразная манера демонстрировать любовь.

Отэм распахнула дверцу и вышла из машины.

– У твоего отца была чертовски своеобразная манера делать большинство вещей.

Он тоже вылез из автомобиля и пошел за ней в дом. Вынув из нагрудного кармана «Далмэйн», протянул ей:

– Снотворные таблетки. Прими две и ложись в постель. Я попрошу Молли принести тебе еду.

– Я не хочу есть. Таблеток тоже не хочу.

– Прими, – повторил он. – От них ты будешь крепче спать.

Она поглядела на Брайана, потом на таблетки, взяла коробочку и пошла по лестнице. Брайан смотрел, как она поднимается. На верхней площадке Отэм оглянулась назад и улыбнулась ему. Брайан вдруг подумал, что все получилось как-то слишком уж легко. Когда она вошла в свою комнату, он взбежал по ступенькам и сел на бархатный диванчик напротив ее двери.

Около него стоял овальный столик, на котором была ваза с красными розами. Он не мог припомнить случая, когда бы здесь не было каких-нибудь цветов. Однажды, когда ему было лет шесть или семь, Брайан, проходя мимо, взял из вазы одну розу и отнес ее своей матери. Она была так довольна, что он всегда стал брать из вазы цветок, если шел к ней.

Повинуясь внезапному порыву, Брайан взял бутон и отломил его от стебля. Отэм действительно оказалась хитрой. Минут через десять дверь тихонько скрипнула, и появились каштановые локоны. Она посмотрела налево по коридору, потом на Брайана. Он усмехнулся и подмигнул ей.

– Собираешься куда-нибудь? Не в больницу ли?

Она широко раскрыла дверь.

– Черт тебя побери, Брайан!

Он встал с диванчика и вложил розу ей в руку:

– Возьмите цветок, прекрасная леди.

Отэм взглянула на розу, и усталость в ее глазах сменилась приятным удивлением. Она провела нежными лепестками по губам и лукаво улыбнулась ему:

– Экономишь на стебельках, да?

Он пожал плечами:

– Где таблетки?

– На тумбочке. Я не буду их принимать.

Брайан кивнул и пошел к ее кровати, откинул простыню, вытряс из коробочки две таблетки и направился в ванную, откуда вернулся со стаканом воды.

– Выпей.

– Я не принимаю таблеток, Брайан. Меня от них по утрам шатает.

– Я мог бы сесть на тебя, взять тебя за нос и запихнуть проклятые таблетки тебе в рот. Если ты вдруг не заметила: я больше тебя.

Отэм схватила таблетки.

– Я тебе это еще припомню! – Она запила таблетки водой, а потом поставила розу в стакан. – Спокойной ночи, Брайан.

– Дудки. У тебя ведь хватит ума уехать, проглотив две таблетки. Я не уйду, пока ты не заснешь.

Она не возражала, когда он уложил ее в кровать и снял с нее туфли и брюки, но когда он стал расстегивать кофточку, шлепнула его по руке.

– Я не ношу лифчика.

Он поглядел на ее соски, выступающие под тонкой материей, и сказал:

– Ух ты, никогда бы не догадался!

Брайан повернулся спиной, пока она заканчивала раздеваться. Когда Отэм забралась под простыню, он присел на кровать. Удовольствие от подаренной розы было мимолетным. В ее глазах снова стояли страх и крайняя усталость.

– Боишься? – спросил он.

– Я просто в ужасе. Никак не могу отойти. Я поняла, как быстро смерть умеет наносить удар. У меня появилась эта безумная мысль, что если я буду там, то смогу отвести его.

– Арти теперь вне опасности, правда?

– В принципе да. Но всякое еще может случиться. Может снова начаться кровотечение, может попасть инфекция.

– А как у него со спиной?

– Теперь у врачей больше надежды, чем раньше. Нога начала чуть-чуть двигаться. – Отэм прижала простыню к груди и села на кровати. – Если он поправится, то это будет долгий и тяжелый процесс. Я хочу, чтобы он был рядом и под постоянным наблюдением. Мне кажется, что квартира над гаражом – не самое подходящее место. Если его нельзя поселить в Доме Осборнов, то я сниму квартиру в городе.

– Не мели ерунды.

Брайан уложил ее на подушки, но, видимо, ей хотелось поговорить. Однако вскоре слова она стала произносить медленно, с трудом и полузакрыла глаза.