Любимая игрушка Зверя (СИ) - Ангелос Валерия

- Он заходил ко мне, - роняет глухо. – Несколько дней назад вернул долг.

Удивительно. Наверное, Наташа помогла с финансами. Ну или салон наконец начал приносить доход. Если честно, мне наплевать. Гораздо больше волнует свод законов, который штурмую сутки напролет.

- Хорошо, я рада, что вы разобрались, - отвечаю и пробую закрыть дверь.

- Подожди, Ира, - раздается протест. – Дай нормально объяснить.

- Я занята, - выдыхаю с раздражением. – Пожалуйста, не мешай…

Она проскальзывает в квартиру, оглядывается по сторонам, словно опасается слежки, а после вкладывает в мои руки сверток. Нечто довольно тяжелое, обернутое полотенцем.

- Тина? – выпаливаю вопросительно. – Что происходит?

Моя бывшая лучшая подруга закрывает за собой дверь. Прижимается к ней спиной. Дышит как-то прерывисто, рвано.

- Миша принес это в качестве выплаты, - выдает она. – Обещал, позже отдаст остальное. Уверена, он понятия не имеет о реальной стоимости. Тут же целое состояние. Я никогда столько бы занять не смогла. А он видимо решил, здесь подделка. Бижутерия.

- Кристина, я не…

- Посмотри, - заявляет с нажимом. – Просто посмотри. Это же твои? Твои вещи. Я угадала? Знаю, у него теперь есть крутая любовница, но у нее он бы такое не рискнул стащить.

Разворачиваю полотенце. Пальцы подрагивают. Пара мгновений – блеск бриллиантов ослепляет меня даже в полутемном коридоре.

Подарок Никиты. Тот невероятный комплект. Произведение искусства.

- Твои, - тихо смеется Тина. – Значит, я правильно сделала, что тебе вернула. Мишка-то думает, рядовые стекляшки. Но так только настоящие брюлики сверкают. У меня глаз наметан.

Киваю. Слов не нахожу.

Может, это добрый знак? Все вернется на круги своя? Наладится?

Вряд ли Багров снова пришлет своих псов обшаривать квартиру. Они уже осмотрели каждый угол. Тут сейчас самое безопасное место для хранения бриллиантов.

- Ир, ты прости меня, - продолжает. – Пожалуйста. Постарайся понять. Я дура была. Ну такая. Втрескалась в Мишку с первого взгляда, а он тогда на тебя вечно смотрел.

- Тина, давай в другой раз, - обрываю ее. – Спасибо, что вернула мне драгоценности, но я и правда очень занята. Нужно многое успеть.

- Я в курсе, - замечает она. – Миша детей забрал, ведет себя как скотина. Весь подъезд на ушах. Да весь двор, пожалуй. Ну и парень твой в тюрьму попал. Трудное время. Слушай, я одного барыгу знаю, он мог бы помочь с продажей ювелирки. Хватит одного кольца или браслета. Получишь средства, оплатишь адвокатов. Все эти тяжбы в копеечку выходят.

- Я подумаю, Тин, - выдаю рассеянно, выпроваживаю крестную своих детей из квартиры, желая поскорее остаться наедине со своими мыслями.

Может, дело говорит? Продать надо? Пару вещиц заложить хотя бы.

Нет. Нельзя. Неправильно это. Никита бы не одобрил. К тому же все эти предметы стали слишком личными для нас.

Прячу драгоценности, после возвращаюсь к изучению материалов, так и засыпаю за компьютером. Никогда не думала, будто это возможно. Вроде отвлекаюсь всего на миг, прерываюсь, лишь бы слегка передохнуть, смежить веки на несколько секунд, а потом вернуться к делу. Но глаза открываю уже утром, и то пробуждает меня очередной звонок в дверь, сама бы вряд ли из сладких грез вынырнула. Подскакиваю на месте, лихорадочно потираю лицо ладонями, сбрасывая остатки сна.

Смотрю на часы и ужасаюсь. Столько времени впустую!

Поднимаю, иду открывать.

- Привет, Ириша, - сладкий голос и не менее сладкое выражение лица.

Тянет захлопнуть дверь. Да так, чтобы врезать по стоящей на пороге Наталье. Никогда прежде не хотела причинить человеку физическую боль. А теперь сама своим желаниям ужасаюсь. Хотя бить тут нужно скорее бывшего супруга.

- Михаил идет против закона, против того самого постановления, которое швырнул мне в лицо, - говорю я. – Он не отвечает на звонки и на сообщения, игнорирует все мои попытки связаться, не позволяет увидеться с детьми в отведенные для этого часы. Я это просто так не оставлю. Я уже собираю документы для…

- Ой, ничего ты не сделаешь, - отмахивается Наталья. – В нашей стране все решают деньги. У кого их больше, тот и прав. Поверь, я оплачу решение любого суда, если Михаила это сделает счастливым.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Стоп. Так выходит… она? Не Багров-старший?

- Да, у меня есть финансы и серьезные связи, - самодовольно продолжает женщина и пробует пройти в квартиру, но я преграждаю ей путь. – Хочешь тут общаться? Ладно, будь по-твоему.

- Я не хочу с тобой общаться, - чеканю. – Я хочу вернуть своих детей. И пока они живут с вами, пусть Михаил выполняет обязательства по закону, а не прячется от меня.

- Ты бы лучше свои проблемы решала, - хмыкает. – Куда тебе о детях волноваться? Это лишние хлопоты.

Она достает из сумки черную пластиковую папку, протягивает мне. - Оцени предложение, - заявляет. – Очень щедрое. Другого не будет.

- Что там? – хмурюсь.

- Ты отказываешься от прав на детей, - выдает ровным тоном. – А взамен я выплачиваю солидную сумму денег. Учитывая твое положение, долго размышлять не стоит. Против тебя ведет войну сам Багров. Поверь, он не прекратит и не отойдет назад. Сынка своего помаринует в тюрьме и простит за дурное поведение. Но тебя в порошок сотрет. Этот человек всегда получает желаемое. Сейчас он жаждет твоей крови. Поэтому радуйся, что дети с нами, вне поля зрения всесильного олигарха. Так им гораздо безопаснее жить. Вдали от разборок.

Жутко осознавать. А ведь она права. Чертовски права.

- Я люблю Мишу, - говорит дальше. – Еще со школы. Детская влюбленность. Глупая. Но никак не сотрется. Он издевался надо мной, насмехался, травил. Бывало, я его ненавидела. Мечтала уничтожить, но… черт, этот мужчина не выходил из моей головы. Столько лет прошло. Я представляла, как вернусь в родной город королевой, как всех заставлю кусать локти от зависти, как он увидит меня и поймет, кого не замечал раньше, кого потерял. Но мы встретились, а Михаил по-прежнему вокруг тебя вился. Старые чувства не ржавеют. Верно в народе речь идет. Мои – не ржавеют. Ваши – явно трещину дали. Когда я навела справки и узнала, сколько измен у твоего супруга, сколько раз он тебя предавал и с кем, то поняла, идеальная семья лишь видимость, обман. Увести его оказалось проще простого. Я привыкла добиваться своих целей. Поэтому, если придется терпеть ваших… «детей», эту мелкую дикарку и малолетнего гопника, я согласна. И я готова оплатить это прямо сейчас. Решай. Хватит ломаться. Тебе необходимы финансы для борьбы.

Неужели сама так активно действует? Или Багров через нее опять игру ведет? Через Мишу засадил Ника в тюрьму. Теперь вот через Наташу пробует очередной виток извращенного плана провернуть. Тут не угадать. А вообще – наплевать.

Я никому не могу верить. Никому. Да и не важно это.

Разве продам своих детей? Никогда. Ни за что.

- Наташа, - говорю. – Сделай, пожалуйста, шаг назад.

- Зачем? – спрашивает, но подчиняется.

Захлопываю дверь. С грохотом. Возвращаюсь обратно в комнату. Нервно хожу по квартире. Стараюсь унять дрожь.

Раздается звонок. Снова.

Проклятье. Направляюсь открывать, наполняюсь кипучей яростью. Гнев переполняет, злость бьет через край. Мне кажется, я и убить готова. Наверное, не стоит открывать в таком состоянии. Надо успокоиться. Надо…

- Какого черта ты опять лезешь? – выдаю, резко распахнув дверь.

- И тебе приятного дня, - улыбается мне незнакомый парнишка, окидывает оценивающим взглядом и присвистывает. – Теперь ясно, почему Ник тебя выбрал. Такая же бешеная и дикая, как он.

Высокий. Худющий. На вид подросток, но взгляд выдает возраст. Этот парень очень странно надевает рюкзак, наперед, будто опасается, что его ограбят. В руках теребит кепку.

- Ты кто? – интересуюсь тихо.

- Тайсон, - бросает в ответ. – Прости, задержался. Раньше никак не мог объявиться. Пришлось уладить срочные дела.

Глава 51

Я знал, что отец продолжит войну. Он привык побеждать. Всегда и во всем. Забыл про поражение. И главное – забыл, что я такой же. Не сдамся, не одумаюсь, не отступлю. Отвык проигрывать. Захочу и добьюсь. Иначе быть не может. Буду танком переть. Таранить до упора. Пусть несколько битв продую, продолжу грызться до последнего вздоха. Лучше сдохну, чем ринг покину. Это глубоко. Внутри. В крови. Безусловный рефлекс, который ничем не вытравить. Диагноз до конца дней. Гребаная судьба.