Настоящая фантастика – 2016 (сборник) - Дмитрий Градинар

Энти беспокоился о друге, корил себя за вспыльчивость и грубость, настоятельно просил Гария немедленно переезжать вместе с Соньей.

В ответном письме Гарий рассказал Энти, как изменился город после его отъезда, как много появилось вокруг безработных, голодных людей и насколько иной стала жизнь рядом с ними. После зимнего закрытия заводов работы на всех не хватало, а чем меньше у людей было денег – тем меньше они покупали. Теперь в городе работало не более трети от прежнего числа магазинов и аптек, еще меньше – кафе и ресторанов, развлекательные заведения закрылись почти все. Зато появилось огромное количество ломбардов, обычным делом стали дети-попрошайки и стайки подростков, норовящие стянуть что плохо лежит.

Росла преступность, люди старались не ходить по улицам после заката, приучились запирать на ночь двери и закрывать ставни. В районе, где жил Гарий, многие завели собак. Сам он взял в привычку дважды проверять перед уходом, заперты ли окна.

Работать было трудно: он все время тревожился за Сонью и то и дело названивал ей. Обычно жена не брала трубку. Гарий понимал, что она или путешествует, или снова забыла телефон под подушкой – но тревога от этого меньше не становилась, и окончательно успокаивался он только тогда, когда добирался до дома.

Пригородные поселки, спроектированные отделом Гария, действительно заселялись людьми, жилье которых отобрали банки в качестве компенсации за невыплаченные кредиты. Таких было предостаточно: поначалу, после закрытия заводов, многие семьи набрали новых долгов, рассчитывая таким образом пережить трудные времена.

Некоторым выселенцам удавалось пристроиться на какую-нибудь работу в городе, и зачастую они оказывались совсем неплохими людьми: и новый разносчик газет, и билетер в единственном работающем кинотеатре, и продавщица пончиков. Но на всех работы не хватало, поэтому приятных людей среди выселенцев было много меньше, чем грязных детей-попрошаек и мрачных мужчин с тяжелыми взглядами. Трудно было поверить, что все эти люди совсем недавно обитали в соседних кварталах – теперь они выглядели опасными чужаками и заставляли жителей города ощущать себя незваными гостями в собственном доме.

Гарий писал Энти: ты был прав, друг, нам с Соньей нужно было уезжать еще весной. Покидать этот заживо гниющий город.

Но Гарий не знал, куда именно они должны были поехать.

Куда-то, где Сонья сможет отказаться от машины времени. Отправиться к Энти, на восток? Но захочет ли этого жена?

Вернуться к ней на родину? Этого Гарий боялся больше всего. Ведь там наверняка теперь все не такое, каким было прежде. Друзья Соньи давно разъехались или просто стали другими людьми, да и когда-то любимые ею места изменились. Гарий боялся, что, если жена вернется домой, это станет для нее самым большим, последним разочарованием.

Если она поймет, что мир ее детства больше не существует – ей некуда станет бежать.

Сирена взвыла так внезапно и пронзительно, что Гарий уронил макет телебашни. Она упала на бархатное зеленое поле, растолкала пластиковые домики, а те повалили картонные деревья и скамейки.

На улице что-то надрывно кричали в мегафон. Через закрытое окно можно было разобрать только «Ур-вам-быр-быр».

Пока Гарий морщил лоб, разглядывая свой макет, кто-то из сотрудников пробрался к окну, поднял жалюзи, распахнул створки. Посмотрел вниз и ахнул, отшатнулся.

В помещение ворвались вопли, визг шин, звон стекла. Потом снова заговорили в мегафон:

– …сохранять спокойствие, плотно закрыть окна и двери, обеспечить запас питьевой воды и не покидать помещений. Не пытайтесь перемещаться по городу, это небезопасно.

Вопли стали громче, и послышался глухой частый стук, как будто множество дворников заколотили по асфальту черенками метел.

– Во избежание заражения рекомендуется ограничить конта… – усиленный мегафоном голос захлебнулся на полуслове, взвизгнули шины, снова заверещала сирена. Ее звук быстро удалялся, а вслед ему несся топот множества ног и стук палок по асфальту.

В комнату вбежал седенький конструктор – глаза вытаращены, очки съехали, узел аляповатого галстука распущен.

– Местный канал! Местный канал!

Махнул рукой и побежал дальше.

Четверо проектировщиков бросились в конференц-зал. Гарий остановился в дверях: звук хорошо был слышен и здесь.

– …случаи заболевания туберкулезом во всех трех пригородных поселках. Госпитализация невозможна по причине недостатка коек в инфекционном отделении. Организация карантинной зоны невозможна. Беспорядки, охватившие пригород при попытке ограничить перемещения выселенцев, на данный момент распространились на южную, восточную и западную части города. Службы поддержки правопорядка не успевают реагировать на обращения граждан. Общественность спрашивает: кто виноват в сложившейся…

Потом в ушах Гария зазвенело. На деревянных ногах он шагнул обратно в кабинет, рванул с вешалки чью-то легкую куртку с капюшоном, висящую тут с весны, и зашагал к выходу из офиса.

Дернул плечом в ответ на недоуменный окрик седого конструктора.

Дом Гария находится в восточной части города.

Его жена была в доме одна.

Несколько кварталов удалось проехать на машине, потом дорогу перегородил затор из других, брошенных машин, и дальше пришлось идти пешком. Сначала Гарий просто петлял по городу. Когда слышал крики, стук, звон – сворачивал в противоположную сторону.

Прохожих на улицах, конечно, не было. Несколько раз проносились машины медслужбы и службы охраны правопорядка. Все они ехали в противоположную сторону, были основательно потрепаны и не останавливались при виде одинокого пешехода.

На тротуарах валялся вывернутый из баков мусор, стекла витрин, брошенные палки, одну из которых Гарий подобрал. То и дело встречались небольшие компании, но они не обращали внимания на него, были заняты: тащили в охапках продукты и вещи, которые еще оставались в разграбленных магазинах.

Потом он стал натыкаться на вооруженные группы людей. Они были взбудоражены, шли быстро, размахивали палками и железными прутами. Гарий накинул на голову капюшон куртки, выдвинул челюсть, перехватил свою палку покрепче и пошел рядом с другими людьми, стараясь подражать их размашистым шагам. К счастью, в толпе были не только молодые парни, но и взрослые мужчины, и Гарий в ней не выделялся.

Он старался дышать в воротник и по сторонам не глазеть, но подмечал, что лица у многих бледны и странно перекошены, а движения – неестественно резки. Наркотики? К тому же, судя по запаху, многие были пьяны.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});