Тени Огнедола. Том 4 - Эри Крэйн

Люфир поболтал жижу в стакане и, долго не раздумывая, опустошил ее в несколько глотков. — Мы займем одну из нор.

— Следи за своим маленьким гшанком, тэццэ, — предупредил бармен и начал таять, точно жир на солнце.

— Он никого не тронет.

Люфир поставил стакан на стойку и прежде, чем Къярт успел что-либо сказать, положил руку на его плечо и потянул прочь.

Глава 17. Тэццэ — "дух, топчущий муравьев"

Временная шкала отсутствует

Упомянутая нора оказалась совсем крошечной, рассчитанной на посетителей ростом немногим выше человека. Подобные округлые отверстия покрывали все пространство между дырами-гигантами, точно поры губку. Но, если присмотреться, можно было заметить ходы и того меньше.

— Тот человек… то существо — это…

— Распорядитель пристани, — произнес Люфир. Он первым ступил на залитый нефтью пол и зашагал по ведущему вглубь извилистому проходу. — Хотя не буду отрицать, что он, возможно, и есть сама пристань.

— А гшанки…

— В упрощенном переводе — «заплутавшая душа, что нуждается в опеке и заботе». Тэццэ — «дух, топчущий муравьев».

Определение показалось Къярту настолько неуклюжим, что он отвлекся от созерцания ряби, которая то и дело пробегала по смоляной поверхности.

— И как это применимо к вам?

— Это аллегория на бесчестность и подлость, которые попирают трудолюбие и невинность. В родном языке распорядителя определение термина «тэццэ» намного длиннее фразы из трех слов. Тебя интересует полный вариант?

— Нет, нисколько.

Зато о том, каким именно образом Люфир заработал себе такую репутацию, и что стало с теми гшанками, о которых говорил распорядитель, Къярт послушал бы с охотой. Но кое-что волновало его больше остального.

— Что распорядитель имел в виду, когда говорил о вашем состоянии?

— Ничего существенного.

Люфир скрылся за крутым изгибом прохода, и Къярту пришлось поторопиться, чтобы не терять его надолго из виду.

За поворотом проход расширялся, образовывая карман в породе — не большой, но достаточный, чтобы разместить двух человек. Правда, размещаться было не на чем: кроме залившей пол нефти и клубящегося под потолком фиолетового тумана в норе ничего не было.

Однако стоило Люфиру сделать несколько шагов, и нефтяные лужи потянулись вверх, превратились в пару кресел и металлическую чашу с углями между ними. Только вместо огня вокруг них клубился все тот же туман, и Люфиру пришлось постучать носком сапога по одной из подпорок очага, чтобы взвесь превратилась в огонь.

— У нас есть немного времени, — сказал он, когда Къярт устроился в кресле напротив. — Можешь задавать вопросы, если они у тебя остались.

Вопросов было столько, что он не знал, с какой стороны к ним подступиться. Они роились в голове, точно стая саранчи, и чем усерднее он пытался поймать хотя бы один из них, тем хаотичнее становилось мельтешение.

Собравшись с мыслями, Къярт заранее приготовился услышать ответ, который ему не понравится.

— Возможно, вы знаете, связано ли наше появление в Огнедоле с нападением духов. Вам известно о том, что сейчас происходит?

— Известно, — Люфир положил ногу на ногу и, откинувшись на спинку кресла, потер переносицу. — Да, эти события связаны. Теперь, когда ты знаешь о мироустройстве чуть больше, ты должен понимать, что проделывая дыру из одного мира в другой, протыкаешь и горизонт. Кристаллы, которые оставил вам Химера, достаточно мощные, чтобы соединить удаленные друг от друга миры. Естественно, удар подобной силы не прошел бесследно. Сейчас граница между Морем Теней и материальным миром размыта как никогда. Это привело к тому, что души просачиваются в Огнедол.

Къярт спал с лица. Рассчитывать на то, что они не причастны к свалившимся на Огнедол неприятностям, было глупо, но все же он питал слабую надежду, что причина появления духов кроется в чем-то более безобидном, чем продырявленная ткань мира.

— Это не ваша вина, — продолжил Люфир. — Вы всего лишь ускорили процесс, который начался еще во времена моей молодости, когда прекратились гонения на магов. Противоположности, берущие начало в Море Теней — сила магов и сила церковников стали сближаться в смешанных браках. Их резонанс привел к стремительному истощению межпространственной ткани в области Огнедола.

— И как это исправить? Запретить магам и церковникам создавать семьи?

— Взять под контроль источник силы церковников. Питающее их Зерно — сродни кристаллам, которые используют некроманты. Оно может быть хранилищем или проводником, но оно не пластично. Зерно образовалось, как противовес силе магов. Но сейчас необходимо поддерживать баланс более мягко. Камень с такой задачей не справится, но живой сосуд сможет.

— Значит, нужен тот, кто этим сосудом станет, — Къярт нахмурился.

Объяснить это остальным будет не просто. Точнее, с самим объяснением сложностей не возникнет, но добиться, чтобы его словам поверили…

— Им станет дочь Гериала, — буднично сообщил Люфир.

Къярт не сразу нашелся, что сказать. Он не считал себя вправе спорить с лучником, когда вопрос касался кого-либо в Огнедоле и, тем более, его семьи. Но когда это касалось Рифы, которая с самого детства оказалась втянута невесть во что…

— Гериал может с этим не согласиться.

— Его согласие или несогласие не имеют значения. Рифа — единственный подходящий кандидат. Ни одна душа в Огнедоле не способна выдержать подобную нагрузку. Энергия, которая наполняет церковников, менее гибкая, чем сила магов. В случае с живым сосудом нужен противовес, иначе она разрушит тело. Но просто взять потомка Первого — единственного, кто обладает достаточным объемом магической энергии — недостаточно. Чтобы душа Рифы стала пригодна для этой задачи, ее пришлось разбалансировать.

— Вы… использовали кузницу для воздействия на душу дочери Гериала?

Задавая вопрос, Къярт и сам не знал, вкладывает ли в него обвинение. Но судя по тому, как похолодел взгляд Люфира, в его голосе все же проскользнули интонации, пришедшиеся мужчине не по нраву.

— Да, я использовал кузницу. И да, поэтому магическая сила Рифы нестабильна. Но все придет в норму, когда она впитает силу Зерна.

— Из-за этого пострадали люди.

— Сколько, по-твоему, пострадает людей, если то, что сейчас происходит в Огнедоле, не прекратится? Ни через неделю, ни через месяц, ни через…

— Я понимаю, — поспешил сказать Къярт, уже сожалея о брошенном в лицо лучнику упреке. — Я понимаю, что так нужно было сделать. Но если вы заранее подготовились ко всему, почему никого не предупредили? Можно было бы избежать стольких жертв!

— Я узнал о существовании проблемы уже после своей смерти.

— И вы никак не могли… даже не знаю, передать кому-то сообщение?

— Къярт, моя душа заперта на горизонте, — Люфир посмотрел на него, как на непонятливого ребенка. Впрочем, в его взгляде читалось скорее безграничное терпение, чем раздражение. — Сюда легко попасть. Но выйти намного сложнее