Слишком поздно (ЛП) - Колин Гувер

  Блядь, я опять это сделал. Позволил мыслям о ней войти в мою голову. Я пытался слушаться своего психиатра... стараться не думать о ней.

  Каждый раз, когда я думаю о ней, такое ощущение, что я старый жиртрес с высоким уровнем холестерина, намертво падающий от сердечного приступа. Рука крепко хватается за сердце, а коленям хочется упасть на пол.

  Почти задыхаюсь, просто вспомнив, что она сделала со мной.

  Моя Слоан.

  Это только моя вина. Я не должен был так сильно любить что-либо, как любил ее. Но я не смог удержаться. Казалось, что она была создана для меня. Словно она была послана на эту землю, в качестве дара, за все дерьмо, что мне преподнесла жизнь в детстве. Какое-то время я даже думал, что она была "извинением Господа" передо мной. Будто он спустил ее прямо ко мне с небес, со словами: "Вот, Аса. Я создал этот луч света, чтобы возместить всю тьму, отброшенную на тебя родителями. Она мой подарок тебе, дитя мое. С ней, твоя боль исчезнет".

  И так и было. Больше двух лет у меня был собственный кусочек рая, с круглосуточным доступом к нему. Слоан была Евой, до того как гребанный змей не испортил ее. Она была милой и невинной. Нетронутой. Мой собственный маленький ангел в человеческом обличии.

  До появления Люка.

  Люк это искуситель моей Евы. Сатана. Заманил ее своим яблоком, введя в грех. Развратил ее.

  Когда я думаю о Слоан, что происходит каждую чертову секунду каждого гребанного дня, я думаю о  Слоан-до-Люка. Слоан, которую я любил. Слоан, которая светилась как ебанная рождественская елка, каждый раз когда я уделял ей хотя бы секунду своего внимания. Слоан, которая пекла для меня кокосовый торт и готовила спагетти с фрикадельками, просто потому что знала, что это вызовет у меня улыбку. Слоан, которая не смотря ни на что  спала в моей постели каждую ночь и ждала, когда я приду и разбужу ее сексом. Слоан, которая выражала мне свою любовь, ухаживая за моим домом, как полагается хорошей женщине. Женщине, которая не является шлюхой.

  Я просто обожал наблюдать за тем, как она убирается. Она никогда не жаловалась на всех тех свиней, которые не уважали мой дом. Она просто убиралась за ними, потому что она знала, как сильно я любил, когда мой дом выглядит убранным.

  Мне не хватает ее. Мне не хватает того, как сильно она любила любить меня. Я скучаю по ее невинности... мой ангел... мое собственное извинение от Бога.

  Но теперь... после того как она попалась на удочку этого ебанного змея... Я хочу, чтобы она умерла. Чтобы они оба умерли. Если она умрет, мне не нужно будет думать о том, что она уже не та девушка, в которую я влюбился. Если она будет мертва, мне не нужно будет думать о звуках, которые она издает, когда ее трахает Люк.  Если она умрет, я смогу оставить в прошлом ненависть к Слоан-после-Люка, которая забрала все, что я когда-то любил в Слоан.

  Я все гадал, если я убью Люка, если он исчезнет из наших жизней, сможет ли она превратиться в прежнюю Слоан, которую я знал? Иногда я подумываю дать ей последний шанс. Возможно, если я сначала убью Люка и дам ей время приспособится к жизни со мной, я смог бы научиться заново любить ее так, как раньше.

  Но я выдаю желаемое за действительное. Он был внутри нее. Не только внутри ее тела, а внутри головы. Он заставил ее думать, что он лучше меня, что он может предложить ей больше, чем я.   Не уверен, хочу ли я простить ее за эту ебанную тупость.

  Ее сияние погасло. Теперь она превратилась в тупую куклу. Слишком много детей играли с ней.

  Ебанный стыд.

  Однако это не продлится долго. Я придумаю, как добраться до них. Вопрос лишь в том, как это произойдет.

Откидываюсь на спинку дивана и закрываю глаза. Засовываю руку в трусы и задаю себе вопрос, когда я уже смогу кончить без мысли о Слоан. Даже ненавидя ее с такой силой, мой член твердеет только от одной единственной мысли о ней.

  Я думаю о  Слоан-до-Люка. О первом поцелуе в том переулке. Когда я узнал, что мои губы первые прикоснулись к ней. Вспоминаю, какая она была чистой и невинной. Как она была очарована мной. Она смотрела на меня так, будто не могла насмотреться. Словно я был самим Богом.

  Мне не хватает Слоан, в которую я влюбился.

  И именно когда я становлюсь невероятно твердым, кто-то стучит в мою дверь.

   - Бляяядь - стону я и вынимаю руку из трусов. Кто-то выбрал паршивое время.

  Встаю и чувствую тяжесть браслета на щиколотке, интересно я когда-нибудь привыкну к нему?   Три месяца и я сойду с ума. Я не смогу выдержать три месяца. Надо бы закупиться снотворным и проспать следующие три месяца.

  Смотрю в глазок и открываю дверь Энтони. Он уже знает что, говорит часто вслух запрещено. Я не дурак и знаю, что эти лохи прослушивают мой дом.

   - Привет, чувак, - здороваюсь я, выхватывая у него черный рюкзак.

   - Привет, - отвечает он, оглядываясь вокруг как параноидальный придурок, - Я нашел тот кокосовый торт, который ты искал.

  Кокосовый торт - это шифр компьютера. Пекарня  - это шифр Слоан.

  Я специально не пользуюсь теми двумя компьютерами, которые стоят дома. Когда окружной прокурор и его люди пытаются состряпать на кого-нибудь дело, они не оставляют в их доме компьютеры. Они их конфискуют. Тот факт, что оба моих компьютера до сих пор в доме доказывает, что они ждут, когда я начну поиски, ведь они наблюдают за мной. И просто чтобы позлить их, каждый день я практически по часу сижу  интернете и набираю в поисковике запрос типа "Как найти искупление через Христа".

  Я даже включаю церковные песнопения, чтобы они подумали, что я действительно меняюсь в лучшую сторону. Черт, прошлой ночью я зашел так далеко, что создал аккаунт на Pinterest (прим.   Pinterest - всемирный каталог идей, где собирают рецепты, советы для родителей, стильные штучки и другие идеи.) Это правда. У Аса Джексона есть страница в Pinterest. Я опубликовал несколько рецептов, и три часа добавлял вдохновляющие цитаты просто, чтобы сбить их с толку.

  Какой же смешной этот гребанный мир.

  Сажусь на обеденный стол на кухне и открываю рюкзак. Я потратил месяц чтобы, наконец найти парня, который бы точно не настучал на меня. У меня на него слишком много информации. Он на всю жизнь загремит в тюрьму, если сдаст меня.