Хребты безумия (сборник) - Говард Лавкрафт

Вход в гавань охраняли два высоких мыса. Расстояние между ними было столь малым, что, сумей встретиться в проливе корабли – один с моря, другой из порта, – они ни за что бы не разминулись. Дозорных вроде бы не наблюдалось, поэтому галера устремилась в пролив, проскользнула меж мысов и оказалась в гавани. Там уже находилось несколько судов, стоявших на якоре у каменного причала, по которому, подгоняемые лунными жабами, сновали рабы-нелюди – таскали ящики и бочонки, грузили их на повозки, покрикивали на запряженных в постромки чудовищных тварей. Над пристанью нависал утес, у подножия которого притулились какие-то строения, а по склону вилась дорога, исчезавшая за гребнем.

Завидев галеру, существа на причале засуетились: те, у кого были глаза, таращились на судно, а лишенные глаз помахивали розовыми щупальцами. Они, разумеется, не догадывались, что черная галера сменила хозяев, ибо издали упыри сильно смахивали на рогатых рабов-нелюдей, а призраки заблаговременно попрятались. Замысел вождей состоял в следующем: едва корабль пристанет, выпустить на врагов немых призраков, а самим идти полным ходом обратно в открытое море. Брошенные якобы на произвол судьбы, призраки похватают всех живых существ, каких только сумеют найти, а затем, изнывая от тоски по дому, преодолеют свой страх перед водой и полетят к подземелью, обремененные добычей, которую потом разделят по справедливости.

Упырь Ричард Пикмен спустился в трюм и разъяснил призракам, что от них требуется, а тем временем галера подошла едва ли не вплотную к одному из зловещих причалов. Внезапно Картер заметил, что на берегу нарастает беспокойство. То ли корабль двигался не туда, куда предписано, то ли кто-то уловил разницу между рабами-нелюдями и упырями на палубе. Должно быть, подали сигнал тревоги: из зданий без окон у подножия утеса выплеснулся целый поток лунных жаб, на галеру обрушился град дротиков, двое вампиров упали замертво, третий был ранен. Но тут распахнулись настежь люки, и из трюма вырвались призраки – они закружились над пристанью подобно стае громадных рогатых нетопырей.

Лунные жабы попытались отпихнуть галеру от причала длинным шестом, однако на них накинулись призраки, и они забыли и думать о своих попытках. Зрелище впечатляло: безликие призраки парили над пристанью, залетали в дома, носились над дорогой; порой они роняли по ошибке кого-то из жаб, твари падали и разбивались о камни, распространяя вокруг отвратительную вонь. Когда последний из призраков покинул галеру, прозвучала команда, гребцы навалились на весла, и корабль устремился прочь из гавани. На берегу по-прежнему царил хаос.

Пикмен решил, что призракам понадобится несколько часов, чтобы довершить дело, а потому галера бросила якорь примерно в миле от гранитной скалы, и упыри занялись ранеными товарищами. Пала ночь, серый сумрак сменился тусклым свечением облаков; предводители пристально вглядывались в небо, ожидая появления вереницы призраков. Где-то под утро показалась черная точка, вскоре к ней присоединились другие, и словно возникло еще одно облако. Перед самым рассветом облако рассеялось, а через четверть часа его было не сыскать и следа. Призраки улетели на северо-восток. Когда упыри убедились, что призраки направились в сторону Саркоманда и ворот в Великую Бездну, галера снялась с якоря и снова вошла в гавань. Команда высадилась на берег и рассыпалась по окрестностям.

Ужасными были находки, сделанные в башнях и домах без окон: в основном остатки нечестивых пиршеств. Внутренняя обстановка домов была весьма скудной и состояла, как правило, из диковинных стульев и скамей, сделанных из древесины лунного дерева; стены украшали затейливые узоры. Повсюду валялись оружие и драгоценности, в том числе вырезанные из цельных рубинов идолы с наружностью явно неземных существ. Эти идолы, несмотря на материал, который пошел на их изготовление, не заслуживали того, чтобы ими любовались, и Картер разбил целых пять штук на мельчайшие кусочки. Копья и дротики он, с одобрения Пикмена, распределил среди упырей. Тем такое оружие было в новинку, однако обращение с ним не составляло никакого труда, поэтому Картер надеялся, что упыри вскоре освоятся.

Чем выше по склону утеса, тем чаще встречались храмы и реже – жилые дома. Сделанные в скале многочисленные пещеры скрывали во мраке резные алтари, все в бурых пятнах от жидкости, которой их наполняли, святилища для поклонения тем, кому были не чета даже дикие божества, воздвигшие себе замок на вершине неведомого Кадата. В одном из скальных храмов Картер обнаружил уводивший в темноту коридор и забрался в него с зажженным факелом. Коридор привел его в подземный зал со сводчатым потолком, на стенах которого виднелись изображения всевозможных бесов, а посредине зияла дыра, как две капли воды напоминавшая жерло бездонного колодца в монастыре на плато Ленг, где обитает верховный жрец в желтой шелковой маске. Картеру почудилось, будто он различает в стене рядом с ямой бронзовую дверцу, но что-то подсказало ему, что открывать ее не нужно и лучше даже не приближаться, и он заторопился обратно, к своим союзникам-упырям, которые шныряли по острову, проявляя завидную любознательность и полное равнодушие к тому, что повергало человека в панику. Они отыскали бочонок крепкого лунного вина и закатили на борт галеры. На складе недалеко от пристани нашлось громадное количество лунных рубинов, как ограненных, так и необработанных, но когда упыри выяснили, что самоцветы не годятся в пищу, они потеряли к ним всякий интерес.

Вдруг с причала донесся окрик часовых. Все, кто находился на берегу, обернулись к морю. В проливе показалась черная галера. Оставалось лишь какое-то мгновение до того, как рабы на ее палубе заметят упырей и сообщат о том хозяевам-жабам. По счастью, вампиры не додумались выкинуть копья и дротики, которыми вооружил их Картер; повинуясь приказу человека, подкрепленному распоряжениями Ричарда Пикмена, упыри построились в боевой порядок и приготовились отразить натиск новоприбывших. Волнение на борту галеры свидетельствовало о том, что экипаж корабля в замешательстве, а то, что судно, едва войдя в гавань, подняло все весла, доказывало – жабы приняли в расчет многочисленность упыриного войска. Вот галера развернулась и помчалась в море, однако вампиры отнюдь не предполагали, что им удалось одержать столь легкую, бескровную победу. Галера либо отправилась за подкреплением, либо ее команда попытается высадиться на остров в другом месте, поэтому на высокий утес были посланы дозорные с наказом проследить, куда двинется вражеское судно.

Несколько минут спустя один из дозорных вернулся с вестью, что лунные жабы и их рабы высаживаются на побережье восточного мыса и поднимаются наверх тропинками, крутизны которых испугаются и горные козлы. Тут в глубине пролива вновь мелькнула галера, а потом прибежал второй дозорный с донесением, что еще один отряд, еще большим числом, занял западный мыс. В этот миг галера, которую только что поминали, проскользнула в гавань, действуя лишь одним рядом весел, и бросила якорь.

Картер и Пикмен разделили упырей на три группы – две направлялись в бой, а третья оставалась в городе. Первые группы немедленно разошлись в разные стороны, третью же разбили на сухопутную и морскую. Морской, под командованием Картера, предстояло атаковать вражескую галеру. Та, видя, что противник выбирает якорь, вышла в открытое море. Картер не стал преследовать ее, так как понимал, что может понадобиться в городе.

Отряды жаб и рабов-нелюдей взобрались на вершины мысов, их фигуры отчетливо вырисовывались на фоне сумеречного неба. Завизжали дудки; общее впечатление, которое производили жабообразные твари, было ничуть не менее тошнотворным, чем вонь, исходившая от их тел. Неожиданно в поле зрения возникли упыри. Воздух заполонили дротики, к визгу дудок добавились крики упырей и завывания нелюдей, и все вместе они слились в чудовищную, демоническую какофонию. Тела валились с обрывов то в открытое море, то в воду гавани; в последнем случае их незамедлительно проглатывали некие твари, чье присутствие ощущалось лишь по пузырькам на поверхности.

Сражение продолжалось около получаса. Но вот западный мыс оказался полностью очищенным от нападавших. Однако на восточном, где, судя по всему, бился в рядах своих воинов предводитель лунных жаб, дела обстояли иным образом: упыри медленно отступали.

Пикмен отправил туда подкрепление, а затем в схватку вмешались подоспевшие с западного мыса, и стало ясно, что победа достанется упырям. Они отогнали врагов к обрыву. Нелюди к тому времени все полегли, уцелели только жабы, да и то немногие, но дрались они отчаянно, размахивая огромными копьями. Дротики уже не годились, завязалась рукопашная.

Битва кипела, и тела сыпались вниз одно за другим. Все, кто падал в гавань, погибали в челюстях неведомых тварей, из тех же, кто очутился в открытом море, некоторым посчастливилось добраться до подножия мыса, где торчали из воды обнажившиеся с отливом камни, а нескольких лунных жаб подобрала их галера. Впрочем, упыри на камнях находились в незавидном положении: влезть наверх они не могли, ибо единственный проход загораживали жабы, а с галеры принялись метать дротики. Но тут, очень вовремя, появился Картер, прогнал лунную галеру подальше от берега, снял горстку упырей с камней, выловил тех, что барахтались в воде, и прикончил обнаруженных у подножия мыса лунных жаб.