Инквизиция: Омнибус - Дэн Абнетт

Это было слишком, и на секунду Росс потерял контроль и едва не впал в кому. Он отчаянно пытался удержаться — одинокий цветок, сопротивляющийся буре. «Еще один полет», решил Росс. Сузив зону поиска до района вокруг форта, где Делахант оставил аварийный маяк, Росс описал над ней круг.

В четырех тысячах метров под землей тело Росса содрогнулось в приступе судорог. Кровь текла по его лицу. Она текла из носа, ушей, глаз, из каждой поры на коже. Атмосфера чудовищной бойни пожирала его.

Не в силах больше поддерживать свою психическую форму отдельно от тела, Росса решил вернуться. Он уже начал удаляться от конических шпилей и бронзовых крыш Верхнего Бураганда. Но вдруг он что-то заметил — едва ощутимую психическую искру, кто-то активировал инквизиторскую печать. Росс остановился, затаив эфирное дыхание. Он попытался найти этот знак снова, и на этот раз он был более осязаемым. Глубоко под огромным амфитеатром в торговом квартале Верхнего Бураганда, Росс почти смог дотянуться и коснуться его. Это должен быть Делахант…

Отбросив осторожность, Росс рванулся вперед, как хищная птица. Приняв форму психического копья, он влетел в амфитеатр и направился к казармам в западном крыле комплекса.

Промчавшись сквозь каменные колонны психическое копье влетело в спортивный зал. Там у стены лежал инквизитор Делахант. Он был без сознания, и его отчаяние было слишком ощутимым, но он был жив.

Росс привел его в чувство резким ментальным сигналом.

«Маркус Делахант?»

— Это я… — прохрипел инквизитор. Он моргал, пытаясь разглядеть Росса, как человек, смотрящий на солнце. Делахант не был псайкером, и не мог его увидеть. Несмотря на кровотечение и спазмы, Росс собрал последние ментальные резервы, и вызвал образ, который Делахант мог узнать. Это был образ Росса в юности, когда они с Делахантом учились в Схоле Прогениум. Он появился перед глазами Делаханта — подвижный высокий подросток Ободайя Росс, облаченный в форму Схолы на несколько размеров больше.

«Маркус, это я, Ободайя»

— Старый мерзавец… Как давно это было? Шестнадцать, семнадцать лет назад? — усмехнулся Делахант сквозь сломанные зубы.

«Слишком давно, Маркус. Я знал, что ты здесь, ты слишком крутой, чтобы просто так сдохнуть, варп выплюнет тебя обратно».

— Если бы… Я не знаю, сколько мне еще осталось. Весь город просто кишит солдатами Великого Врага. Я слышу, как они ломятся в дверь…

«Знаю, Маркус. Я вижу это. Скажи скорее, где именно ты находишься?»

Делахант пожал плечами.

— Думаю, в Галерее Восьми Ветвей. Это старый спортивный комплекс для борцов в торговых кварталах Бураганда. Кажется, я как-то смог сюда заползти.

«Продержись до заката, дружище. Мы вытащим тебя»

— Подожди, Росс…

«Маркус? Быстрее, я теряю сознание»

Росс уже почти минуту не дышал. Началась гипоксия, и углекислый газ отравлял кровь.

— Росс, если я вас не дождусь, вся информация, которую я нашел — в моем кольце.

«Ты нашел Старых Королей?»

Делахант покачал головой.

— Я даже не знаю, что это. Я расскажу все, что мне известно, когда вы придете сюда, если, конечно, враг не доберется до меня раньше.

«Мы найдем тебя раньше, Маркус. Найдем».

После этого у Росса уже не оставалось сил. Он прервал психический контакт, слишком быстро и резко для его ослабленного состояния. Задыхаясь и корчась в судорогах, он рухнул на каменные плиты.

Когда Бастиэль Сильверстайн нашел Росса, инквизитор стоял на коленях, откинувшись назад и выгнув спину. Его лицо было покрыто засохшей кровью.

Он выглядел так, словно был уже мертв. По крайней мере, так подумал Сильверстайн, пока его аугметика не обнаружила, что пульс еще есть. Охотник бросился вперед, подхватил Росса и помог ему сесть.

— Сир, что случилось? — спросил Сильверстайн.

Росс моргнул и неразборчиво пробормотал:

— Я в порядке… просто установил психический контакт…

Сильверстайн помог ему опереться о стену и поднес оловянную кружку, от которой шел пар.

— Я принес вам немного чая.

— Спасибо… — Росс взял кружку обеими руками и, переведя дыхание, сделал небольшой глоток чая. Это был слабый дешевый чай, какой давали гвардейцам, но его горечь улучшила настроение Росса.

В этот момент проснулась Селемина. Она сбросила покрывало и машинально поправила волосы. Когда она заметила Росса, ее глаза расширились.

Росс поднял руку, прерывая возможные вопросы, прежде чем она их задаст.

— Спокойно. Я в порядке, но сейчас важно другое.

— Росс…

— Тсс. Делахант жив, и я знаю, где он. Приведи Гешиву, посмотрим, какую помощь он может нам предоставить. Мы пойдем за Делахантом сегодня ночью.

Глава 6

Есаул обычно был совсем не против того, чтобы стоять часовым на крыше. Там всегда была возможность застрелить какого-нибудь раба, достаточно глупого, чтобы бродить по улице после наступления темноты. Глядя вниз со своего поста на крыше самого высокого дома, Есаул чувствовал себя почти богом. С начала вторжения он собрал впечатляющую коллекцию ушей и зубов, украсив ими ремень своего добытого в бою лазгана. Но ему хотелось еще.

На молитвенных башнях-минаретах пробило двенадцать часов. Громкоговорители на минаретах и в альковах храма когда-то оглашали улицы пением святых имперских гимнов и молитв. Сейчас все изменилось. Сейчас из динамиков раздавались заклинания Хорсабада Моу на гортанном низком готике. Это были страшные, уродливые звуки, их воющие интонации и зловещую монотонность не могли заглушить даже статические помехи.

Эти заклинания, звучавшие на безмолвных улицах покоренного города, сильно деморализовали непокорных жителей и бойцов сопротивления. Звуки так хорошо отражались от медных и бронзовых крыш города, что эхо звучало несколько минут. Есаул слушал эти звуки с удовольствием. Он достал из одного из многочисленных подсумков на доспехах сигарету с обскурой и закурил. Наслаждаясь чудовищным пением, Есаул глубоко затянулся наркотическим дымом.

Завитки дыма вырвались из щелей его металлической маски. Из-за сухих жарких дней и холодных ночей пустыни кожа под маской воспалилась. Есаул небрежно потыкал штыком в щели маски, чтобы уменьшить зуд.

Вдруг что-то мелькнуло в тенях на улице внизу. Сразу же забыв про скуку и зуд, Есаул, перегнувшись через край, глянул с крыши на улицу. Еще раз затянувшись обскурой, он смотрел сквозь дым во тьму внизу. И снова увидел это: кто-то, выйдя из тени под стеной, бросился бежать. На секунду Есаул подумал, не галлюцинации ли это от обскуры. Но нет, вскоре к двоим бегущим по улице присоединился третий.

Отбросив окурок, Есаул взялся за оружие. Лазган на сошках был установлен на краю крыши так, чтобы с нее можно было простреливать всю улицу. Судя по тому, как спешили эти неизвестные, это могли быть мародеры. Есаул устроился поудобнее, прижавшись щекой в маске к прикладу. Глядя в прицел, он следил за бегущими силуэтами. В перекрестие попала спина одного из мародеров. Есаул приготовился выстрелить, объявив этим ничтожествам о своем присутствии. Он снова был богом, а они — его игрушками.

Внезапный удар по затылку прервал его приятные мысли с такой силой, что Есаул едва не уронил лазган с крыши. Захваченный врасплох Броненосец перевернулся на спину, прикрыв руками голову, и следующий удар пришелся на его ржавые наручи. Его противник не прекращал атаку, стоя над лежащим Броненосцем и нанося удар за ударом.

В тусклом лунном свете Есаул смог разглядеть того, кто напал на него. Это был человек в гражданской одежде, но с оружием и военным снаряжением — явно боец сопротивления. Есаул убил уже достаточно их, чтобы узнать в темноте еще одного.

— Эшулк! — прорычал Броненосец. Яростный ближний бой был его стихией, из его левой бронированной перчатки выдвинулось спрятанное в ней лезвие — одно из многих в его доспехах. Есаул сбил с ног противника, и теперь они поменялись местами. Сразу же свободной рукой в железной перчатке Есаул схватил врага за горло и приготовился нанести смертельный удар.

Но не успел. Невидимый нож пронзил его горло. Сильные руки запрокинули голову Броненосца, и штык-нож вонзился под железную маску.

Высоко на крыше партизан просигналил рукой, что все чисто. Часовой снят.

Росс просигналил в ответ, и его группа развернула строй, держа под прицелом улицу. Это была узкая, тесная и извилистая улица, ведущая к торговому кварталу. Росс и Сильверстайн укрылись за обломками тележки торговца фруктами, покрашенной в синий цвет и позолоченной. Пока они прикрывали улицу, Селемина и капитан Прадал проскользнули мимо них, держась ближе к стенам магазинов и мастерских по краям улицы. Они прошли мимо мастерской портного, часовщика, парикмахерской — все пустые и покинутые. На свисающих карнизах, как фонари, висели птичьи клетки, когда-то наполненные певчими птицами. Сейчас птицы были мертвы, их трупики высохли.