Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

могут уничтожить.

– Чего же ты хочешь от меня, Владыка?

Мудрый и Справедливый немного помолчал, будто раздумывая говорить или нет о цели своего визита, и продолжил:

– Какое-то время назад, я так же, один на один разговаривал с Балвером. Тогда мне так же удалось улизнуть от неусыпной опеки лордов. Но это не так уж и важно. Мне кажется, что ты единственный, кому я могу доверять.

– Чтож, если это действительно так важно, то я – весь внимание. – Больше всего Рутгера подкупили слова Владыки о покойном военном вожде, словно он сравнил его с Балвером. Это показалось многозначительным и многообещающим.

– Лорды ведут какую-то свою, сложную игру, и, кажется, я понимаю, их цель – власть над всем Обитаемом Миром. Пока они не очень сильны, или, правильнее будет сказать, чуть ослабли, но ведь всё меняется, не так ли? Что они ещё придумают, мне не известно. Что будет, если власть попадёт в руки жадным, и попирающим всё человеческое, лордам? Мне даже страшно подумать!

– Мы не допустим этого! – В запале выкрикнул Рутгер, и поймал себя на мысли, что начал говорить, как Сардейл. Напыщенно и пафосно.

– Кто это – мы? – Владыка усмехнулся. – Вы – это кто? Клан Снежных Барсов? Царь россов? Вальхар?

Стальной Барс посмотрел в глаза Альгару, и, чувствуя, как на него накатывает какая-та жаркая волна, не давая возможности смолчать, выпалил:

– По возвращению из степей я стану военным вождём.

Мудрый и Справедливый широко улыбнулся, словно только этого и ждал. Будто он как рыба, был выброшен на жаркий песок берега, и был обречён умирать, но произошло чудо, и снова оказался в воде, без какой не мог прожить и мгновения.

– Вот теперь я верю тебе. Тогда, при разговоре с Балвером, кажется, это было много столетий назад, хотя прошло всего чуть больше недели, он сказал, что видит своим преемником только тебя. Что только ты соответствуешь ему по характеру, и взглядам на мир. Теперь я тоже уверен, что ты подходишь на этот высокий пост.

– Владыка, но зачем ты мне всё это говоришь?

– Что у меня на голове?

Светлые, длинные волосы Альгара, по обычаю вигов были затянуты на затылке в тугой пучок, и перевязаны тонкой красной лентой – принадлежностью к клану Большого Орла.

– Ничего.

– Только сняв корону, я чувствую себя человеком. Я устал. Я устал подписывать законы и указы, противные мне самому, и моему народу. Я устал говорить то, чего требуют от меня лорды. Я пытаюсь сопротивляться, но это мало чем помогает. Мой голос в замке Вольфбура, как глас умирающего в пустыне. Семья – это единственное, что меня сдерживает не обнажить меч против лордов.

Мудрый и Справедливый опустил голову, и Рутгер заметил среди прядей волос седину. Сколько ему лет? Тридцать? Тридцать пять? Но это не возраст для седых волос! Даже у воинов, побывавших в смертельной опасности, нет таких седых клочков!

– Самое страшное – это видеть, что все твои усилия тщетны. Так что, воевода клана Снежные Барсы, найди убежище Древних Богов, и возвращайся в родные горы. А я приберегу тебе место Владыки.

– Владыки? – Рутгеру показалось, что он ослышался. Слишком стремительный взлёт ожидал его впереди. Он, конечно, понимал, что люди, верящие в него, будут медленно и планомерно продвигать его всё выше и выше к трону, но ведь это обычно происходит постепенно, и занимает несколько лет!

– Что здесь удивительного? – Альгар вскинул голову, и в его глазах зажёгся огонёк непокорности. Пылающем взором он осмотрел воеводу с ног до головы, и повторил: – Что здесь удивительного? На трон Владыки всегда садился тот, кого поддерживают сильные этого мира! То, что виги голосуют, бросая в кучи белые и чёрные камни, совсем ничего не значит!

– И так было из века в век?

– Не знаю. Могу сказать только то, что так посадили на трон меня. С тобой будет совсем другая история. – Мудрый и Справедливый утолил жажду, выпив кубок до дна, и продолжил, обращаясь к напряжённо молчащему Рутгеру: – Когда ты вернёшься из степей, то я уверен, что все воины кланов пойдут за тобой. Тогда уже будет не важно, что предпримут лорды, чтобы удержать власть в руках. У тебя будет сила и мощь всей страны Лазоревых Гор! Только под угрозой смерти они отдадут всё, что присвоили себе за четыре года моего правления. Запомни это, и никогда не забывай.

– Почему тогда вожди кланов не поддержали меня, когда я обвинил лордов на Совете в грабеже и измене? Почему они ограничились только тем, что пригрозили? Неужели я так слаб, что они это почувствовали, и не пошли за мной? – С каким-то отчаянием вскричал Стальной Барс, словно от его вопросов сейчас зависела всё. И судьба страны Лазоревых Гор, и его собственная.

Владыка улыбнулся, но в его глазах не светилась радость. В них большим, серым камнем, тяжелела усталость:

– Ты ещё слишком молод, и не испорчен большой политикой, и, наверное, не сможешь меня понять, и всё же я попробую тебе кое-что объяснить. Это всего лишь мои догадки, но в них есть доля истины. – Альгар помолчал, собираясь с мыслями, встал, сделал несколько шагов по земляному полу шатра, и сев на место повёл свой рассказ: – Я просмотрел несколько древних свитков и летописей, и прочитал в них, что нечто подобное уже было в стране Лазоревых Гор лет четыреста назад. Лорды так же грабили свой народ, что еле сводил концы с концами. Тогда даже начался голод, и люди начали умирать от истощения.

– Я учился в Храме Бессмертного Тэнгри и ничего такого не слышал! – Не смог удержаться от замечания Рутгер.

– Не удивительно. – Парировал Мудрый и Справедливый. – Разве об этом кому-то хочется вспоминать? Прошлое переделать не сложно. Достаточно только переписать историю так, как надо. Ладно, мы отвлеклись… Виги озлобились. Тут и там начали громить кладовые лордов, купцов. Они были полны хлеба, солонины и вина! Народ был не просто возмущён, а уже начались вооружённые противостояния. Было достаточно искры, и никто бы не смог остановить пожар войны. Думаешь, лорды поняли и сообразили, что нужно делать? Как бы ни так! Кто-то поднял цены, кто-то приказал своим наёмникам жестоко подавить выступления. Наиболее умные решили сбежать в Россу. – Альгар замолчал, и все переживания отразились у него на лице, будто он сам когда-то участвовал в событиях четырёхсотлетней давности.

Ничего этого Рутгер никогда не