Завещание ночи. Переработанное издание - Кирилл Бенедиктов

— Наташа, — сипло выдохнул я одним горлом.

— Наташа? — переспросил он, удивленно подняв брови. — А, это та самая девица, которую вы все никак не могли поделить с внуком археолога? Да брось, Ким, в самом деле… Речь идет о вселенском могуществе, об играх богов, а ты про какую-то девку…

— Где? — хотел спросить я, но из горла вырвалось что-то вроде рычания.

Он улыбнулся — жуткой, мертвенной улыбкой скелета.

— Что-то я плохо слышу тебя, Ким…

И в эту секунду рысьеглазый сзади рявкнул:

— Ложись!

Нечеловеческим усилием я напряг парализованные мышцы и рванулся вперед. Никакого движения у меня не получилось, но я потерял равновесие и начал медленно валиться в направлении куба. Я слышал, как над самой моей головой свирепо прожужжала выпущенная Олегом короткая очередь, а потом металлический пол стремительно придвинулся и врезал мне по морде. Стало очень больно, я закрыл глаза и шмыгнул разбитым носом, а когда сделал это, понял, что мышцы меня слушаются. Я выплюнул выбитый зуб и поднялся. Сзади гремели шаги — это подходил Олег, держа автомат дулом к земле.

— Ну вот и все, щегол, — весело сказал он, хлопая меня по плечу. — А ты боялся…

Я огляделся. Хромец лежал там, куда его отбросила очередь из автомата, — на кожухе какой-то громоздкой машины. Золотистая тога, облегавшая огромное тело, в нескольких местах была залита темной кровью. Пули вошли в него наискосок — от левого бока до правой ключицы, разорвав грудную клетку. Он был мертв. Несомненно и однозначно мертв.

— Готов, — безо всякого сожаления произнес Олег, обходя куб. — А нечего подставляться, дурик лысый…

Я по-прежнему стоял столбом. Я никак не мог поверить, что с моим страшным врагом, с эти бессмертным монстром будет покончено так легко и быстро. Но Олег не знал, что Хромец бессмертен…

— Где же Чаша? — бормотал он, подходя к трупу. — Чаша, она же должна быть у этого подонка…

— Вы совершенно правы, — любезно отозвался мягкий, вкрадчивый голос. — Чаша у меня.

Олег медленно обернулся. Я увидел его лицо: ни страха, ни удивления не было в его глазах. Только сосредоточенность.

Сам я не мог заставить себя обернуться. Мне почему-то казалось, что там я увижу что-то неописуемо страшное. Однако я ошибся — самое страшное происходило как раз передо мной. Прошитое пулями тело Хромца начало медленно таять. Оно съеживалось, будто его поливали невидимой кислотой, издавая шуршащие звуки, и скоро исчезло совсем. Тогда я отступил на шаг и тоже обернулся. На пороге зала стоял Хромец.

Он был и похож, и непохож на своего исчезнувшего двойника, сдувшуюся куклу, растворившуюся тень, или как там еще назывался этот фантом. Он стал выше ростом — по-моему, в нем уже было больше двух метров. Складками ниспадало на пол точно такое же золотистое одеяние, но на этот раз перетянутое красным поясом с бахромой. За поясом что-то блестело, но я не мог разобрать, что именно. И еще — на голове у него была Железная Корона. Простая полоска темного металла, в центре которой тускло отсвечивал желтоватый камешек.

До него было метров пятнадцать. Это если считать от меня, Олег находился еще дальше, метрах в пяти, за кубом, на котором беззвучно зиял пустыми глазницами Череп Смерти. Я переводил взгляд с одного на другого и проклинал судьбу за то, что на мне так не вовремя оказались наручники.

— Отдайте Чашу, — хрипло сказал Олег.

— Вам? — осведомился Хромец по-прежнему любезно. — Ни за что. Даже если бы сам Нергал, повелитель нижнего мира, явился бы сейчас за этой маленькой вещицей, я бы и ему ответил то же самое. Чаша моя. Я искал ее две тысячи лет. Вам, юноша, этого не понять.

— Да что вы говорите, — удивился Олег. Он медленно выходил из-за куба, и автомат в его руке по-прежнему смотрел в землю. — Две тысячи лет? Ай-яй-яй, как долго…

Ясно было, что он согласится с чем угодно, лишь бы отвлечь Хромца и выиграть пространство для маневра. Надо было уходить с линии огня, и я незаметно шагнул вправо, под прикрытие огромного металлического шкафа.

— Брось свою пукалку, — сказал вдруг Хромец с классической блатной интонацией. — Все равно выстрелить не успеешь, спецназовец хренов…

И тут Олег, находившийся уже посередине прохода, вскинул руку — автомат послушно прыгнул вверх — и выстрелил.

Но, на мгновение опередив его, рука Хромца метнулась к поясу, и что-то металлическое, блеснув в неверном свете ламп, со свистом рассекло воздух. Очередь ушла в сторону, глухо пробарабанив по бронированному шкафу, за который я успел отпрянуть, и в следующую секунду Олег выронил автомат.

В его ладони торчала, пробив ее насквозь, стальная звездочка-сюрикэн, излюбленное оружие средневековых японских лазутчиков-ниндзя…

Из-за шкафа мне было не разглядеть, какие действия предпринимает в своем углу Хромец. Но я увидел, как здоровая рука капитана спецназа скользнула к голенищу высокого сапога и швырнула через весь зал метательный нож. Продолжая двигаться со скоростью раненого леопарда, Олег нагнулся, чтобы подхватить автомат, и тут налетевший от дверей золотистый вихрь отбросил его назад и сбил с ног.

Посередине зала будто забилась в странном танце гигантская золотая бабочка. Я завороженно смотрел, как движется размытая, будто при ускоренной съемке, фигура Хромца, как взлетают тяжелые одежды, как пытается подняться Олег и как новые удары отбрасывают его на пол… Потом я повернулся и побежал к выходу.

Вся надежда была на то, что капитан продержится еще минут пять. За это время я добрался бы до тела гарда, освободился от наручников и взял арбалет. О том, что я буду делать потом и сколько еще времени мне понадобится, чтобы добраться до Хромца, я не думал. Главным было вернуть Нефритовый Змей.

Я вырвался в коридор и остановился. Навстречу мне из темной глубины тоннеля брел, неуклюже переваливаясь на непослушных лапах, огромный пес с разодранным боком. В зубах у него было крепко зажато ложе Нефритового Змея, а чехол с Жалом, привязанный шелковым шнуром, волочился позади. В десяти шагах от меня пес поднял голову, и я увидел в его глазах слезы.

Он тяжело, словно ему подбили сразу все четыре лапы, упал на землю, и я бросился к нему. Из-под мощных желтых клыков выступила красная пена, и на окованном металлом ложе была кровь. Бока собаки быстро вздымались и опадали, лапы беспомощно скребли по металлическим плитам.

— Дарий, — ласково позвал я, проводя скованными руками по большой лобастой голове. — Дарий, дружище… Спасибо тебе, слышишь? И не умирай, теперь-то я уже скоро…

Непослушными руками я вытряхнул из чехла стрелу, навинтил на нее хрустальный наконечник и попытался зарядить арбалет. Это получилось у меня с пятого или шестого раза, и стало ясно, что если выстрелить в наручниках я, может быть, и смогу, то уж попасть — никогда. Секунду я колебался: не вернуться ли туда, где лежал труп гарда, но затем за моей спиной раздался короткий, раздирающий душу крик, и я понял, что времени уже не осталось.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});