Тяжелой поступью - Валери Фрост

— Тогда она станет воскресшей богиней, спустившейся на грешную Арарту, дабы спасти души заблудших.

— И отомстить врагам.

Последнее умозаключение Камель не понравилось — она поспешила запить услышанное вином.

— Аня? — Искамель вкрадчиво заглянула в глаза подруге, и Анна сразу поняла, о чем дальше пойдет речь.

— Мы с ним даже ни разу не целовались, — опередила подругу Земная. — Он казался мне таким мальчишкой. Это при том, что ему уже три четверти века.

— Кстати! — Камель подпрыгнула в кресле. — У него же день рождения на следующей неделе!

— Черт! — И в эти четыре буквы было вложено намного больше смысла, чем могло показаться на первый взгляд: подарок, организация вечеринки, список приглашенных и так далее.

— Ой, подумаешь! Нэгуэ все организует.

Земная взглянула на подругу, и той вдруг показалось, что она вновь в темном переулке, а на голову только что вылили ведро помоев.

— Зевс!

Камель подпрыгнула и разлила остатки напитка на платье. Помощник материализовался из воздуха на расстоянии вытянутой руки от Земной.

— Зевс, миленький, узнай, сколько будет стоить аренда императорского театра в столице на два последних дня следующей недели.

— Прошу простить меня, леди, но эти дни уже заняты.

— Черт! Кем? Можем перекупить?

— Боюсь, что нет.

— Почему?

— В этом случае мы нанесем серьезное оскорбление императорской чете.

— Что?! — Обе девушки покинули насиженные места.

— Старый император, — Зевс часто-часто заморгал, — и весь двор празднует день рождения нынешнего императора.

И замолчал, втянув голову в плечи. Ане показалось, что у нее напрочь отсутствует очень важный орган, потому что дыхание остановилось.

— Он вернулся? — шепотом, как совсем недавно, уточнила Земная.

— Ну, — Зевс запнулся, опустил глаза.

— Иди, Зевс, я сама все расскажу. — Камель махнула рукой и усадила Аню в кресло, присела перед брюнеткой и протянула бокал.

Аня послушно приняла подношение, отхлебнула.

— Эдэр снова будет императором Южной Кельтии, — сообщила Камель и вдруг грохнулась на пол. Аня, не обращая внимания на упавшую подругу, подскочила и с силой швырнула бокал. Тот, ударившись о стенку, разлетелся тысячью радужных брызг.

— Что ж им так нужен этот проклятый трон?!

Аня выкрикнула вопрос и рухнула в кресло. Камель поднялась, испуганно косясь на подругу.

— Аня…

— Императором становятся, если женятся!

— Аня, — Камель осторожно заглянула в голубые глаза, готовые пролить первые слезы. — Он уже женат. — И, опережая графиню, напомнила: — На Сольвейг. Пропавшей, ушедшей.

Аня все-таки разрыдалась: от обиды на собственную глупость, на недальновидность, на потерю ориентиров, на слабость от пережитого, от нереализованных планов.

Камель благоразумно не вмешивалась, позволила рыданиям сойти на нет и потянулась к подруге, заключив ее в объятия.

— Знаешь, каким будет самый лучший подарок ему на день рождения? — полушепотом спросила рыжая.

Аня отрицательно покачала головой, заставив Камель хитро улыбнуться.

— Велосипед? — предположила Земная и тем самым надолго отринула грусть и уныние.

Все время, оставшееся до праздника в честь молодого императора, замок Монако стоял на ушах. Лишившись хозяина — его сиятельства графа Монакского, — обитатели каменной обители попытались расслабиться, но, зажатые железной рукой Нэгуэ, обрели прежнюю форму и поспешили принять единоличного правителя в лице графини Фанни из Омахи.

Говорят, когда женщина несчастна, она начинает двигать мебель. Земная смело разрушила старые стереотипы и начала двигать мебель, пребывая в очень бодром настроении духа. Наряды для бала были готовы, ноги, простите, побриты, запасные пары чулок сложены в чемоданы, подарок подготовлен. Что оставалось делать? Правильно! Двигать мебель!

Ровно за день до торжества вся честная компания отправилась в столицу. Аню, как всегда, транспортировали в бессознательном состоянии.

Дон-Длон опьянел от количества выпитого за здравие молодого императора. Забывшие о столетиях стены домов танцевали в огнях. Щедро раздаривая подарки, городская стража ревниво следила за порядком.

Решив не изменять традициям, Аня с друзьями проехала большую часть пути к театру в экипаже, а оставшийся путь посвятила пешей прогулке. Не боясь измазать подол белоснежного платья городской пылью, брюнетка шла к цели, задорно улыбаясь всем встречным, заражая энергией ушедшего знойного дня незнакомых людей.

Камель, еле поспевая за подругой, тянула на буксире дракона. Зевс и Нэгуэ, как всегда, о чем-то бурно спорили, забывая порой смотреть под ноги.

— Ее сиятельство графиня Монакская леди Фанни из Омахи, — объявил церемониймейстер, когда в празднично украшенный зал одной из первых вошла Аня.

Словно призраки прошлого, выплыли из-за колонн огненные водопады, очаровывающие приглашенных своим мастерски сотворенным светом. Оркестр на балконе рассыпался в музыкальных приветствиях, играя все новые и новые мелодии в подарок прибывающим гостям. Вот задорная легкая мелодия улетела под потолок, ознаменовав приход молодой дебютантки в платье исключительно розовых оттенков. А вот тяжеловесный министр финансов — оркестр приветствовал его тяжелой поступью басов.

— Интересно, чья это идея? — Камель заговорщицки подмигнула подруге и плавно отчалила к столику с закусками.

Аню наперебой приглашали танцевать. Девушка не сопротивлялась — позволила озорству и веселью поглотить все свое существо.

По прошествии пары часов Земная обнаружила себя в объятиях галантного родственника сказочного героя, осмелившегося расстроить деда, бабу и многих лесных зверей, и попросила принести воды. Услужливый кавалер поспешил исполнить просьбу, но опоздал, однако не очень расстроился, так как стоящая рядом дама, активно обмахивающаяся веером, стрельнула глазками и безраздельно завладела вниманием танцора.

Аня тем временем пробиралась сквозь толпу по направлению к балкону, дабы выразить почтение господину Пэйону.

— Леди Анна! Вы неподражаемы! — Пэйон раскинул руки и важно склонил голову.

— Должна заметить, что быть более неподражаемым, чем ваш талант, невозможно. — Брюнетка присела в реверансе. — Какая изящная идея — приветствовать каждого гостя индивидуальным гимном. Изящная и опасная.

Пэйон игриво сверкнул глазами:

— А как же риск? Кто не рискует, тот не пьет игристого.

Не дав Ане продолжить, блондин развернулся к оркестру и, взмахнув палочкой, заставил зал взорваться звуками торжественного гимна.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});