Странники - Андрей Круз

По ящику кино какое-то идет, пока не интересно, на новости отвлекусь, может, про погибших подробности будут. Так, что в компьютерах?

Один, похоже, просто личный. Всего поменьше, фотоальбомы из жизни до Эпидемии, опять смотреть аж нехорошо, порнушки до черта. Вот реально очень много, прямо энтузиаст. Такие же семейные видео. Есть папки «работа», но они не слишком заполнены и файлы там больше старые.

Второй комп — вот он явно служебный. И тут уже систематизация видна. Аудио и видео не раздельно, точнее — раздельно внутри папок под каким-то другим названием. Или место, или имя. Внутри каждый файл обозначен датой, съемки или прослушки, наверное. Папок и файлов очень много, они заводились еще и до Эпидемии. То есть Грейсон всегда на прослушке работал? Очень похоже.

Откуда начинать? С себя? По имени меня нигде нет. По датам искать? А по каким? Когда я в Гарден-Сити жил? Вряд ли меня кто тогда слушал. Да и слушать было нечего, я ни с кем не общался. Сняли с Люси интимно? Нет, это заранее не предсказать было бы, никто бы ничего не снял, да и смысла не было. На тот момент я ни у кого реального интереса не вызывал, как мне кажется.

Так все же по датам? Какие совпадают с теми записями, что я нашел в компьютере Пикетта. Хотя бы глянуть, где они сделаны.

Так, ну вот прямо по этим самым датам, сразу файлы… Есть на эту дату записи, как раз видео.

Включил, запустил. Ну точно, тот же аэродром, только камеру установили в самолете, она через иллюминатор снимает. Звука не слышно, но есть звуковые файлы отдельно. Видимо, микрофон висел на ком-то.

Да, вон Уоррен, вон рядом Пикетт, вон тот мужик, что с Уорреном, Фицпатрик… Машины в кадре. Так, а вот вид с другого борта самолета. Да, пожалуй, что это Сент-Пол. Больше ничего под описание не подходит.

И в этой же папке есть еще записи, довольно много. И раньше, и позже. Куда смотреть? Давай пораньше, буду двигаться в направлении печки. А потом от нее обратно.

Везде Уоррен, это его папка. Преимущественно Сент-Пол. Меняется погода, меняется одежда, меняются участники со стороны федералов, Пикетта я больше не вижу. Какой-то немолодой, похожий на испанца, в очках и в военной форме, сидящей на нем как на явном гражданском, и еще какой-то, тоже немолодой, в куртке и джинсах, с коротким седым ежиком. Держится уверенно, говорит командно. Как Уоррен, того не смутишь.

Раньше, раньше… вот в офисе каком-то разговор. Такая комната для совещаний. Камера упрятана где-то на стене, напротив окно, большое. Свет падает так, что разглядеть, что за окном, не очень получается. Уоррен, Фицпатрик, еще какой-то рослый и плечистый, вроде Фицпатрика, мужик, почему-то в черном подшлемнике вместо шапки, хоть и в помещении. Второй «высокой договаривающейся стороны» не видать пока. Похоже, что они их ждут. Разговор пишется, но вообще ни о чем важном не говорят. Голос мужика в подшлемнике вроде как знакомым показался.

Так, ладно, проматываем дальше, чтобы он лицом повернулся.

Так, вот дверь открывается, заходит тот же седой, в камуфляжной куртке поверх свитера, с ним женщина с портфелем, еще двое. Уоррен и остальные повернулись в профиль, человек в подшлемнике наполовину прикрыт Фицпатриком.

Седого представили как Роберта Маршалла, депьюти-директора Департамента безопасности отечества. Уоррен своих представил как Фицпатрика и Хендерсона. Хендерсон чуть сдвинулся вперед, пожимая руки, и профиль показался мне знакомым. Неужели?..

Ну-ка, пусть повернутся по-другому… Проматываем, разговор потом послушаю. Вот, прямо в камеру, на повороте…

— Твою мать, — сказал я со всем возможным чувством. — Твою же в креста гробину бога душу мать.

Нет, тут я уже не ошибусь. Никак невозможно. Я его слишком хорошо запомнил, слишком. Лысая голова на крепкой шее, уши как у борца, сломанный кривоватый нос, маленькие глаза, мощные плечи.

«И те, кто пришел с тобой сюда, они… знают цену прохода?» — спросил я его тогда.

— Значит, вот кто с тобой пришел.

Уоррен.

Зачем? Да понятно зачем, чтобы жить подольше. Как он тогда сказал? Что сожженный с людьми автобус тоже нужен? Построить ему следующий проход? Усилить?

Тогда чем Уоррен с ним рассчитался? Почему не мешал уничтожить банду?

Списал? А может, просто не знал, как проходы пробиваются? А потом узнал и…

Так, вот один из тех, кто прилетел с Маршаллом, прошел мимо камеры, отбросив тень. И сразу прорезался на какие-то секунды пейзаж за окном. Где это они? Нет, не знаю, стена, стоянка пустая. Не узнаю.

Что мне этот странник сказал перед тем, как я его убил?

«Тут есть несколько человек, которых я привел. Кто-то знал обо всем, кто-то думает, что попал случайно, но есть».

Уоррен — он знает?

Должен знать, но… я вижу в Уоррене сильного руководителя, но… называйте это интуицией или как хотите, но вот даже того цинизма, что был в Милославском, я не чувствую. Вот не чувствую, и все тут. Хотя подспудно, где-то в глубине души, мне показалось при том нашем разговоре в ресторане «Лесопилка», что ничего нового я ему не сказал. Что-то мелькнуло в глазах. Недостаточно хороший актер.

Фицпатрик? Фицпатрик, как я понимаю, всегда при Уоррене. Стал бы тот держать очевидного злодея рядом? Ну, если и сам такой… тогда почему Хендерсон оказался в Форт-Мак-Мюррее и Уоррен не мешал его убивать?

«Несколько человек, которых я привел».

А что я сделаю?

Да понятно что. А потом возьму Настю, мы угоним «геркулес» и улетим в Россию, например. Или мы просто рискнем и сунемся в дверь в Грэнби. Может быть, попадем в Углегорск и вернемся с подкреплением. Просто надо понять, кто именно этого заслуживает.

Или можно просто жить. Можно прямо сейчас захлопнуть крышку компьютера, а потом выбросить его в озеро. И забыть навсегда. Если получится забыть, потому что пока забыть тот автобус у меня не получается. Потому что я чувствую и свою вину — мы не могли этих людей спасти. И то, что Хендерсон умер в муках у меня перед глазами, не кажется мне достаточной карой.

Он сжег этот автобус, как мне кажется, чтобы то ли активировать, то ли усилить тот проход, в который он пытался сбежать. Он завел Тьму в город, он убил много людей, и даже не для того, чтобы жить долго, этого он и так достиг. Он так развлекался.

Если Уоррен знал, что нужно для того, чтобы он попал сюда… вот как мне это выяснить?

И заодно подспудно мысль в башке рождается: «А тебе оно надо? А ты действительно готов снова наплевать на едва устоявшуюся жизнь, свою и жены, и пойти в крестовый поход за правду?»

Уоррен не сделал тебе ничего плохого. Скорей наоборот. И он нужен анклаву, на самом деле нужен. Сколько было в истории людей, которые и злодействами известны, и в то же время без них все было бы куда хуже? Много. Очень много.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});