Эвермит: Остров Эльфов (ЛП) - Каннингем Элейн

Реннин снова повернулся к зеркалу. Слабая сардоническая улыбка заиграла на его губах, когда он предстал перед своим изменившимся обликом. Теперь он был воином лунных эльфов, белокожим и серебристоволосым. Его телосложение стало тяжелее, почти человеческим, а руки и плечи свидетельствовали о внушительной силе.

"Простите меня, госпожа, - пробормотал он, - но я сомневаюсь, что мои родители одобрили бы такое превращение".

Амларуил встала рядом с ним, положив руку ему на плечо. "Доверь мне свою семью, как я доверяю тебе свою", - твердо сказала она ему. "Я расскажу Илороти все, что им нужно знать, чтобы они поняли, как важен их сын для Эвермита. Твои сородичи благородны; они сохранят свой совет и лишь с гордостью скажут, что Реннин ездит на задания к королю".

Эльф повернулся и низко поклонился Амларуилу. "Спасибо, что позволили моей семье сохранить лицо".

"Ты все еще думаешь, что это мое намерение?" - потребовала она. "Ты замечательный эльф, Реннин, с необычными талантами. И хотя ты служишь королю Заору, ты также будешь моим личным представителем и опекуном моих сыновей. Я не поручаю это задание легкомысленно".

"Рыцарь королевы", - задумчиво пробормотал Реннин, и в его глазах зажглась гордость.

Амларуил подняла одну бровь. "Не думаю, что королева Лиди'алира поблагодарит тебя за такое описание", - сухо сказала она.

"Лиди'алира - пустоголовая дура", - беззлобно ответил Реннин. Он пожал плечами. "Простите меня, но мне кажется, что именно вы, а не Лиди'алира Амариллис, являетесь законной королевой Эвермита. И я говорю это не только из-за наследников, которых вы подарили Заору".

Прежде чем Амларуил успела ответить на это заявление, Реннин выхватил свой меч и положил его к ее ногам. "Я буду служить Вам и Вашим детям, в тайне и чести, скрытый рыцарь скрытой королевы", - сказал он и опустился перед ней на колени.

Возможно, потому, что молодой эльф смотрел на нее с таким сияющим ожиданием, возможно, потому, что он так отчаянно нуждался в вере в свою и ее ценность, Амларуил взяла меч и с благоговейной торжественностью объявила Реннина Илороти рыцарем Эвермита. И когда он ушел, она обнаружила, что не жалеет об этом поступке.

Амларуил снова надела скрывающую мантию Верховного мага. Но прежде чем вернуться к своим обязанностям, она сделала паузу, чтобы задумчиво посмотреть на свое отражение в зеркале.

Ей показалось, что на ее лбу застыла слабая тень короны. И она подумала, что, возможно, магия кольца Реннина позволяет ему не только видеть сквозь иллюзии, но и создавать их. Молодая эльфийка увидела истину, которую сама только-только начинала принимать: Хотя она правила лишь в башнях Солнца и Луны, сердцем и духом она была истинной королевой Эвермита. Боги знали это: разве не она, будучи девочкой, прикасалась к лунному клинку Заора, королевскому мечу, как к своему собственному?

Какое значение имело то, что эльфы не признавали и не признают ее? Она все равно будет служить - скрытая королева, как назвал ее Реннин, но все же королева.

Довольная, Амларуил покинула свои покои, чтобы вновь взять на себя управление Башнями.

20. Окна в Мир

Амларуил пыталась сурово смотреть на этих одинаковых мальчишек, стоящих перед ней, их курчавые синие макушки покорно опустились, а босые пальцы ног зашаркали по полированному мраморному полу.

Однако было трудно вызвать в себе хоть что-то похожее на материнский гнев по поводу последнего проступка мальчишек. В самом деле, она только и могла, что удержаться от того, чтобы не заключить обоих в свои объятия и не простить их за этот, все прошлые и все будущие проступки.

Харлион и Зоран, ее сыновья-близнецы, были маленькими копиями своего отца. Крепкие и упрямые, они унаследовали резкие черты лица Заора - вплоть до вмятины в центре подбородка - и характерные кудри отца цвета сапфира. Амларуил не могла не улыбаться, глядя на них, - благословение приходило к ней слишком редко.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

"Вы, мальчики, находитесь под опекой лорда и леди Кроулнобар", - напомнила она им с насмешливой строгостью. "Вы должны слушаться их так же, как меня, и с усердием изучать все то, чему они хотят вас научить".

"Но танцы?" воскликнул Харлион, выплюнув это слово с изысканным презрением. "Какая нужда в этом у воинов Эвермита?"

"Таков обычай Кроулнобаров - обучать всех молодых эльфов, находящихся под их опекой, как придворной жизни, так и боевым навыкам", - напомнил ему Амларуил. "Это, добавлю, обычай, с которым я полностью согласна. Жизнь не ставит перед нами одной задачи, и эльфийский дворянин должен уметь вести себя хорошо во многих обстоятельствах. А что вы вообще имеете против танцев? Это так же важно для эльфа и так же естественно, как магия!"

"Ну, эти две вещи не так уж плохи, если сложить их вместе", - заметил Зоран, его голубые глаза сверкали озорством. Близнецы обменялись хитрыми взглядами. Их плечи пожали, когда они захихикали, вспоминая утренние события.

Амларуил с трудом удержалась от того, чтобы не присоединиться к ним. Образ чопорно спокойной Чикландры Кроулнобар, визжащей и хватающейся за свои развевающиеся юбки, едва не стал для Амларуил гибельным.

"Вам не следовало заклинать леди Чикландру танцевать на потолке, нежели на полу", - наставляла она их.

"Леди Куриные лапки", - сымпровизировал Зоран, чем вызвал у близнецов очередной приступ хихиканья. "Этой леди следовало бы носить более длинные панталоны, я бы сказал!"

"Она и танцует, как курица", - сказал Харлион. Он высоко закинул руки на бока, хлопая локтями, как крыльями, когда проделывал первые шаги в хороводе. Его маленькое лицо жутко точно имитировало натянутую, чопорную улыбку леди Чикландры.

Наконец Амларуил поддалась хихиканью, что вызвало у нее пару одинаковых, заговорщицких ухмылок.

"Не думайте, что я это одобряю", - предупредила она мальчиков. "Какого бы мнения вы ни были о танцах леди Чикландры - или о ее ногах, если уж на то пошло, - вы должны проявлять к ней должное уважение. Пугать и смущать свою хозяйку - это не то поведение, которого я от вас ожидаю".

Искреннее разочарование в ее голосе окончательно испортило близнецам настроение. Они пробормотали извинения, и когда Амларуил отпустила их, они действительно вышли из комнаты и пошли по коридору, который вел в сад, а не бросились сломя голову в открытое окно, как это было принято. Однако уже через несколько мгновений они нашли деревянные мечи и принялись с остервенением колотить друг друга, издавая боевые вопли, достаточно громкие, чтобы заставить задуматься хорошо вооруженного людоеда.

Амларуил вздохнула, наблюдая за игрой мальчиков. "Моя работа в Башнях слишком часто отрывает меня от них".

"Здесь их хорошо учат, госпожа", - заверила ее Реннин Илороти, выходя из тени и становясь рядом с магом. Золотой эльф был частым гостем в замке Кроулнобара, а близнецов он считал своими личными подопечными. "Во всем Эвермите нет лучшего мастера меча, чем Эланьяр Кроулнобар".

Маг повернулась и улыбнулась Реннину. "Вот уж никогда не ожидала услышать от тебя такие слова в адрес Серебряного эльфа!" - поддразнила она его.

Реннин в ответ пожал плечами. "За последние десять лет я многое повидал. Все не так просто, как я когда-то думал, и золотые эльфы не такие уж образцы, какими нам нравится себя считать. Есть эльфийские культуры, которые, хотя и сильно отличаются от культуры Эвермита, но достойны уважения."

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

"Так ты сказал ранее. Расскажи мне больше об эльфах Муншае", - попросила она, зная, что ее молодому советнику не терпится поговорить об этом, ведь он недавно вернулся из поездки на эти острова.