Великая. История «железной» Маргарет - Маргарет Тэтчер

Внутри страны очевидная неизбежность полномасштабного военного конфликта пошатнула уверенность тех, чье стремление вернуть Фолклендские острова всегда было слабее, чем казалось со стороны. Некоторые из членов парламента хотели продолжения переговоров во что бы то ни стало. Противоречия, которые наметились в партии лейбористов, должны были расшириться из-за того, что происходило в ООН. Генеральный секретарь ООН все активнее включался в дискуссию. На замечание Генсека Переса де Куэльяра, что обе стороны не сумели договориться, ухватились Дэнис Хили и Майкл Фут. У меня произошло серьезное столкновение с мистером Футом во вторник 27 апреля. В действительности Генеральный секретарь очень быстро понял ситуацию, но ущерб уже был нанесен. Сами мы изучали потенциальную эффективность предложения президента Мексики Портильо по предоставлению площадки для переговоров.

Но Хейг не хотел, чтобы мы этим занимались. У него были свои дипломатические проблемы. Министр иностранных дел Аргентины, разгневанный освобождением Южной Джорджии, отказал ему во встрече, хотя они и встречались в частном порядке. Мистер Хейг вновь переработал предложения, оговоренные с Фр. Пимом в Вашингтоне, и передал их аргентинскому правительству. Он сообщил хунте, что поправки недопустимы и у них мало времени на ответ, хотя сам впоследствии не стал придерживаться этой линии.

На заседании кабинета в четверг 29 апреля мы обсудили сложившуюся неопределенность. Крайний срок, предоставленный аргентинцам для ответа, прошел, но мистер Хейг теперь говорил о возможности внесения аргентинской стороной поправок в его предложения. После заседания кабинета я отправила сообщение президенту Рейгану, обозначив, что, с нашей точки зрения, аргентинская сторона отвергла американские предложения. И действительно, в тот день Аргентина формально отклонила текст. Президент Рейган ответил на мое сообщение так: «Я уверен, вы понимаете, что теперь необходимо четко пояснить, что были предприняты все возможные попытки к достижению справедливого, мирного решения, и что аргентинской стороне был предложен выбор между подобным решением и эскалацией конфликта. Мы обязуемся сделать публичное заявление о предпринятых нами попытках. Мы обозначим предложение американской стороны в общих терминах, но не будем обнародовать его, чтобы не создавать вам осложнений. Я понимаю, что, видя все сложности предложения, вы его не отвергли. Мы не дадим поводов усомниться в том, что правительство Ее Величества добросовестно работало совместно с нами и что у него не осталось выбора, кроме как прибегнуть к военным мерам, исходя из права на самооборону».

Пятница 30 апреля знаменовала конец дипломатической и начало военной кампании по возвращению Фолклендских островов. США открыто были на нашей стороне. Президент Рейган сообщил тележурналистам, что Аргентина прибегла к военной агрессии и этому нельзя позволить увенчаться успехом. Важнее всего, что президент обозначил готовность США положительно ответить на просьбу о предоставлении военной техники. К сожалению, не было наложено эмбарго на импорт из Аргентины.

Именно в этот день вступила в силу ОЗП. Справедливо будет заметить, что с этого момента наше внимание занимала не дипломатия, а военные вопросы. В центре внимания Военного кабинета в то утро был аргентинский авианосец «Вейнтисинко де Майо». Его корабли сопровождения были вооружены ракетами «Экзоцет», поставленными Францией в 1970-е гг. Это была серьезная угроза. Поэтому мы разрешили атаку на авианосец, где бы он ни был, при условии, что это к югу 35 широты и к востоку 48 долготы, и находится вне 12-мильного ограничения аргентинских территориальных вод. Такая атака основывалась на праве на самооборону в рамках статьи 51 Хартии ООН. Согласно уведомлению от 23 апреля, дополнительных предупреждений не требовалось.

Глава 20

Фолкленды: победа

Перевод Баратов П.Н.

Битва за Фолклендские острова в мае – июне 1982 года

С начала мая до середины июня военные проблемы все больше поглощали меня. Одновременно я вынуждена была вести переговоры ради переговоров, поскольку многие политики требовали избегать применения силы, как будто Аргентина не применила ее первой, вторгнувшись на острова. В воздухе витал назойливый страх неизвестности. Достаточно ли имеющейся воздушной поддержки? Где аргентинские подводные лодки? Сможем ли достичь результатов в короткие сроки до приближения суровой зимы в Южной Атлантике?

Во время завтрака в Милтон Холле я ответила на телефонный звонок, в котором сообщалось, что наши «Вулканы» разбомбили взлетную полосу в аэропорту Порт Стэнли. Наша морская группировка наносила удары по аргентинским позициям в других местах. Пока не было потерь со стороны Британии, но предстояло ждать еще много часов, прежде чем «Вулканы» после затяжного полета с дозаправкой в воздухе вернутся на остров Восхождения.

В тот день аргентинские ВВС предприняли крупную атаку на наши корабли. Они могли отправлять фотоснимки во внешний мир, а у нас такой возможности не было. Они утверждали, что много наших самолетов сбито, но известный репортер Брайан Хэнраган, корреспондент ВВС, прямо сообщил: «Я пересчитал их на вылете, пересчитал при возвращении, – все на месте». Следующий день, воскресенье, которое я провела в Чекерсе, имел огромное значение для исхода Фолклендской войны. Члены Военного кабинета, начальники штабов и служащие прибыли в Чекерс на ленч и дискуссию. Вопрос был особый и требовал срочного решения.

Я пригласила Вилли Уитлоу, Джона Нотта, Сесила Паркинсона, Майкла Гаверса, Терри Левина, адмирала Фиддхауза и сэра Энтони Акланда. Адмирал Филдхауз сообщил, что одна из наших подлодок, «Конкерор», наблюдает за аргентинским крейсером «Генерал Белграно». «Белграно» сопровождали два эсминца. Крейсер обладал шестью мощными орудиями и ракетами море-воздух, а также мог нести противолодочные ракеты «Экзоцет». Вся группировка направлялась к границе ОЗП. За день до этого имели место продолжительные авианалеты на наши корабли, и у адмирала Вудварда были основания считать, что идет подготовка полномасштабного наступления.

На основании имеющейся информации адмирал Вудвард заключил, что авианосец и группа «Белграно» выполняют классический маневр «клещи» против нашей группировки. Поэтому мы решили, что должны провести атаку на крейсер. Приказ, изменяющий правила ведения боя, был отправлен из Нортвуда на «Конкерор» в 1:30 дня, но только в 5 часов «Конкерор» сообщил о его получении. «Белграно» был торпедирован и затонул около 8 вечера. Наша подлодка стремительно ушла из опасной зоны. Ошибочно посчитав, что возможны новые удары, сопровождение «Белграно» начало осуществлять меры против подлодок, вместо того, чтобы спасать экипаж крейсера. В результате потери составили 321 человек погибшими. Плохое состояние и подготовка корабля увеличили потери. Мы в Лондоне сразу узнали о попадании в «Белграно», но о том, что он пошел ко дну, нам стало известно лишь спустя несколько часов. Множество глупостей прозвучало вокруг причины уничтожения «Белграно».

Решение топить «Белграно» было принято исключительно из военных, а не из политических соображений: утверждение, что мы старались сорвать мирную инициативу со стороны Перу, не выдерживало никакой критики. Те из нас, кто принимал решение в Чекерсе, ничего не знали о предложениях Перу, которые очень напоминали план Хейга, отвергнутый аргентинцами ранее. В результате катастрофической потери «Белграно» аргентинский флот вернулся в порт. Уничтожение «Белграно» оказалось одним из решающих шагов этой войны.

4 мая эсминец «Шеффилд» был поражен аргентинской ракетой «Экзоцет». Это показало, с какими опасностями сталкивались наши войска. «Шеффилд» был достаточно старым кораблем с устаревшим радаром: он передавал в Лондон сообщение через спутник за мгновение до попадания ракеты, что помешало ему заранее зафиксировать нападение и выбросить ловушку. К тому же перегородки были открыты, и, как мы поняли из масштабов пожара, в конструкции было слишком много алюминия. Сначала мне сообщили о 20 погибших, затем о 40. Было трудно понять, как сообщить такую новость. В тот день мы также потеряли один из наших «Хэрриеров».

К этому моменту Фр. Пим вернулся из США. Нам не понравились американо-перуанские предложения, которые он привез, но Хейг не стал вносить предложенные нами изменения или передавать их перуанской стороне, поскольку считал, что Аргентина отклонит их. Я получила сообщение от президента Рейгана с просьбой пойти на компромисс. Утром в понедельник 5 мая я впервые созвала Военный кабинет и полный Кабинет для рассмотрения американо-перуанского предложения. Нас они совершенно не устраивали, но нам нужно было дать какой-то ответ. Я хотела удостовериться, что промежуточное управление учтет пожелание островитян. Я также хотела, чтобы Южная Джорджия и прочие Фолклендские подконтрольные территории оставались вне рамок предложения. Кабинет твердо стоял на своих позициях.