История русской риторики. Хрестоматия - Владимир Аннушкин

4. Этот основной вид ораторской речи в различных родах ораторства, в различных случаях и у различных ораторов имеет множество видоизменений. Потому не всякая ораторская речь содержит все вышеозначенные пять частей или не в том же порядке. Иногда оратор начинает прямо с объяснения предмета, без приступа; иногда, оставив разделение, т. е. не предупредив слушателя о различных видах обстоятельств, прямо повествует и излагает эти обстоятельства; иногда, наконец, он оставляет без полного развития общие истины, на которых основываются его доказательства, как мысли всем известные и не подлежащие сомнению. Вообще форма речи изменяется по свойствам главной мысли, которая числом своих сторон определяет и число частей самой речи. Вышеозначенные части ораторской речи, по общности своего значения и потому, что основанием своим имеют процесс умственного убеждения, могут, однако, быть названы нормальными. Рассмотрим их в большей подробности.

5. Приступ целью своею имеет, во-первых, объяснить причину, по которой оратор начинает говорить об известном предмете, равно как и обстоятельства, в которых он находится, во-вторых – расположить слушателей к убеждению и привлечь внимание и благосклонность их к себе. Древние выражали это словами reddere auditores benevoles, attentos et dolices (сделать слушателей благосклонными, внимательными и послушными). Они различали два рода приступа: естественный и искусственный. В приступе естественном (principium) оратор прямо, без всяких околичностей, начинает свой предмет и объясняет дело. В искусственном (insinuatio), как бы не доверяя самому себе и не надеясь на успех речи, мало-помалу склоняет слушателей на свою сторону, побуждает внимание и приготавливает их к убеждению. В примере этого рода приступа можно привести приступ во второй речи Цицерона против Рулла, народного трибуна, предложившего закон о разделении полей (lex agraria). Наконец, третий род приступа бывает в тех случаях, когда самый предмет живо трогает оратора и слушателей. Это приступ внезапный (ex abrupto). Таков известный приступ Цицерона в речи против Катилины, в присутствии которого оратор как бы вышел из себя: «Доколе, наконец, Катилина, будешь ты злоупотреблять терпением нашим?..» Непосредственно за приступом следует главное предложение, как бы примыкающее к нему. В предложении кратко, но ясно излагается главное содержание речи: это зерно, из которого развивается вся она. При всей полноте предложение должно быть возможно кратко и понятно.

6. Изложив главный предмет свой, оратор разделяет на части его содержание. Тут начинается вторая часть речи – разделение ее содержания. В речах небольшого объема, в которых легко обнять умом последовательность всех частей, разделение опускается. Условия и правила ораторского разделения заключаются в общих законах логического деления понятий. Заметим только, что речь должна сама собою разлагаться на составные части, а не разрываться. Divisa, non fracta debet esse oratio. (Речь должна быть разделена, а не разорвана.) Из разделения прямым образом проистекает изложение обстоятельств предмета, к которым по сущности разделение это и относится. Изложение обстоятельств, смотря по свойству предмета, принимает характер повествования или описания. Условия хорошего ораторского изложения заключаются в очевидной ясности и краткости так, чтобы слушатель легко мог удержать в памяти все излагаемое, и в правдивости, чтобы он впоследствии не уверился в противном и не переменил решения, к которому побудил его оратор. Образцы ораторского изложения находим мы, между прочим, в речах Цицерона, в похвальном слове Карамзина Императрице Екатерине II и пр.

7. В теории доказательств или доводов представляются обыкновенно два главные предмета: их изобретение и расположение. Древние риторы, учители красноречия, думали, что с помощью искусства можно доставить оратору возможность находить доказательства на все предметы и на все случаи. Отсюда произошли так называемые топики или общие места (loci topici, loci communes, sedes argumentorum). Эти топики состояли в известных, общих мыслях, которые можно было приложить почти ко всем случаям и на которых оратор, основывал свои доказательства. Притом одни из этих топиков относились ко всем родам речей, другие – к одному только отдельному, какому‑либо роду. Кроме того, в этих топиках различали «места лиц» и «места предметов» (loci personarum et loci rerum). Такое учение производило, однако, только блестящих декламаторов, которых и в Греции, и в Риме было такое множество. Напротив, все изобретение доказательств или доводов состоит в развитии понятий, служащих основанием тому умозаключению, на котором зиждется целая речь. Если оратор хочет словом своим побудить слушателей к известной цели, он должен для этого углубиться в предмет свой и одушевиться им. Тогда только достигнет он желаемого. Вот в чем истинный источник ораторского изобретения.

8. Условия, которым должно следовать в расположении доводов, отчасти показаны были выше. Они заключаются в общих правилах развития основной мысли сочинения, правилах, которые показаны были в общей реторике. Но следует применить их к настоящему случаю.

a. Не должно смешивать доводов разнородных.

b. В последовательном порядке своем они должны возрастать и усиливаться (ut augeatur semper et increscat oratio – чтобы речь усиливалась и возрастала).

c. Доводы более убедительные и сильные могут быть излагаемы в виде особых рассуждений.

d. Не должно слишком распространяться в доказательствах и увеличивать их число. В противном случае они теряют силу и убедительность.

e. Вместо прямых доказательств можно употреблять и косвенные или опровержения, особенно в тех случаях, когда противное мнение слишком укоренено в умах слушателей.

9. Часть патетическая имеет целью по изложении всего предмета речи и всех доказательств в его пользу тронуть сердце, возбудить и воспламенить страсти. В этой части окончательное торжество оратора. Древние и эту часть речи старались привести в правильную систему. Они подробно исследовали характер каждой страсти, проникали в ее причины и наблюдали действия и обстоятельства, при которых страсти особенно раскрываются. Отсюда правила о возбуждении и утолении страстей, правила, которые Аристотель, а за ним римские теоретики изложили глубокомысленно и в подробности. Общие правила патетической части состоят в следующем:

a. Часть эта не должна переступать за пределы, приличные предмету речи.

b. Она должна основываться на истинном убеждении и не иметь принужденности.

c. Она должна быть чужда всех излишних распространений и риторических украшений. Все это ослабляет впечатление речи на слушателей.

10. Наконец, в заключении (peroratio) своей речи оратор или выводит следствия из доказанной истины, или вкратце приводит основные мысли всего доказанного, или возбуждает сочувствие слушателей к истине, которую старался раскрыть. Христианские витии почти всегда оканчивают речи свои молитвою. Заметим, что многие из речей Демосфена, Эсхина и Цицерона служат прекрасными образцами в расположении вышеозначенных частей речи.

11. Кроме знания, как сочинять речи, оратор должен быть сведущ и опытен в искусстве произношения и декламации. Ораторская декламация требует, чтобы каждое слово в устах оратора было одушевлено, чтобы одушевление это выражалось во взгляде и в движениях тела, которые, при всей скромности и приличии своем, должны соответствовать тону речи и различным его изменениям. Много содействует в этом отношении гибкий и приятный орган голоса, выразительность и одушевление взгляда, благородство движений и приемов и, наконец, достоинство в осанке.

12. Что касается ораторского слововыражения, то первым условием речи служит совершенная стройность его. Она состоит не только в чистоте языка, но и в его благозвучии (numerus oratorius, rithmus), в округленности периодов и в строгой разборчивости выражений, сравнений и уподоблений. Ораторское красноречие принадлежит поэтому к высшим родам прозаического изложения и имеет, хотя чисто практическую, но тем не менее высокую цель – вселить убеждение, тронуть сердце и побудить волю. Поэтому сила и теплота чувства для оратора столь же необходимы, как и совершенное углубление всеми умственными силами в предмет своей речи. Притом он должен знать людей и общество, чтобы согласовать свою речь с положением, отношениями и личными особенностями слушателей. Все это требует с его стороны высокого искусства в равновесном построении составных частей речи и не позволяет ему ограничиваться в ее тоне одними поучениями и назиданиями.

13. В старину ораторское искусство ставили в близкой связи с поэзией, но они существенно различны между собою. Основанием поэзии служит чувство, зарождающее фантастические помыслы. Основанием ораторского красноречия служит ум, управляющий всеми движениями чувства и далекий от вымыслов фантазии, прелестных и очаровательных в поэзии, но нисколько не согласных с практической целью оратора.<… >