Рыцарь золотого веера - Алан Савадж

тёплый приём.

— Но в наших ли это интересах, капитан?

— Если вам это не нравится, то винить во всём вы должны только самих себя. Периодически я говорил вам, чего принц ждёт от Европы, но вы упорно продолжаете привозить свои зеркала и часы, кипы никчёмных тканей и всяческие безделушки. Когда же вы поймёте, минхеер, что Япония — не Африка и что её цивилизация в некоторых отношениях превосходит вашу?

— Господи, сэр, ваши слова меня просто изумляют, — заявил Спекс. — Вы разве не реформист? Этот Сотомайор — папист. Больше того, он воплощает всё злое могущество Испании, против которой наши два народа столь долго сражались.

— Ваши народы, минхеер Спекс. Мой народ ещё не воевал с Испанией и пока что не собирается.

— О боже! — воскликнул Спекс — О боже!

— Однако, — заметил Зегерзоон, взглянув на Сукэ, — ваш принц, похоже, предпочитает протестантский вариант христианства римскому. Это правда, что он приказал даймио Аримы атаковать большой португальский корабль?

— Правда, мастер Зегерзоон. Но пользы от этого не было никому. Однако вы заблуждаетесь, думая, что руководствовался он религиозными соображениями. В отличие от Европы, здесь на это внимания не обращают. Он поступил так, чтобы груз — а ему сообщили, что там огнестрельное оружие и порох, — не был переправлен в Осаку, семейству Тоётоми.

— А истинность доклада, уважаемые джентльмены, — заметил Сукэ, — подтвердилась, когда галеон загорелся и взорвался. Говорят, что грохот был сильней, чем при извержении вулкана.

— Ох уж эти мелкие царьки с их вечными раздорами, — вздохнул Спекс.

— Я бы посоветовал вам выбирать слова, сэр, — предупредил его Уилл. — Тем более что вы находитесь во дворце одного из этих мелких царьков, как вы их называете. Да и не забывайте, что принц мановением руки соберёт армию больше, чем Испания и Австрия вместе взятые. А теперь извините меня, господа. Мой господин ожидает меня.

— Но вы уж замолвите за нас словечко, капитан Адамс, — просительно произнёс Зегерзоон. — Минхеер Зандвоорт, мы умоляем вас во имя наших общих предков.

— Не сомневайтесь, минхеер Зегерзоон, — заверил его Мельхиор, — что капитан Адамс и я поступим так, как этого требуют интересы Японии. В этом вы можете быть уверены.

Палата совещаний — комната в сорок татами — была заполнена коленопреклонёнными вельможами, среди которых виднелось несколько испанцев, великолепных в своих сияющих бархатных камзолах. Они оглядывались вокруг со странной смесью интереса и встревоженности на лицах. Принц сидел на возвышении в дальнем конце комнаты, рядом с ним — сёгун, а перед ними громоздилась высокая фигура дона Нуньо де Сотомайора.

Уилл вздохнул. Да, непростое дело ожидает его. Наместник испанского короля, Виверо-и-Веласко, оказался на удивление простым и симпатичным человеком, стремящимся побольше узнать о Японии и старавшимся соблюдать здешние обычаи. Сотомайор же не только остался стоять, выглядя совершенно неуместно в комнате, полной коленопреклонённых людей, но и не согласился оставить свою шпагу у входа. Теперь его рука покоилась на эфесе самым вызывающим образом.

Лицо Иеясу тем не менее оставалось непроницаемо-сосредоточенным, как и обычно, но Хидетада нахмурился. Принц хлопнул в ладоши, и Сукэ с Уиллом прошли вперёд, оставив Мельхиора среди вельмож.

Уилл и Сукэ исполнили коутоу. Как гулко бьётся его сердце. Сколько раз он стоял вот так и чувствовал себя так же? И сколько он ждал, чтобы снова очутиться вот здесь? Сукэ предположил, что принц использовал свой гнев как инструмент. Но не восемь же лет и не по отношению к своему Андзину Миуре. Иеясу действительно был разгневан. Слишком рассержен из-за мелкого непослушания. Это был не просто гнев, но ещё и ревность. Мужчина может взять себе жену, чтобы сделать свой дом счастливым, чтобы она подарила ему детей для продолжения рода. Но взять любовницу, когда первый человек в стране предложил ему свою благосклонность и был отвергнут… Просто удивительно, что ему не предложили совершить сеппуку.

— Андзин Миура, — произнёс Иеясу. — Он мой советник по иностранным делам, мой господин Сотомайор.

Испанец свысока бросил презрительный взгляд:

— Англичанин, — сказал он. — Я много слышал о тебе, англичанин.

— Я польщён, мой господин.

— А тебе не кажется унизительным для европейца, какой бы ипостаси христианства он ни придерживался, вставать на колени перед повелителем варваров-язычников?

— Нет, мой господин. Я даже не посчитал бы это унизительным и для вас, поступи вы по примеру остальных. Я бы даже посоветовал вам сделать это, если позволите.

Сотомайор несколько секунд внимательно разглядывал его, потом повернулся к Иеясу.

— Если вы не возражаете, давайте приступим к делу, принц Иеясу, — произнёс он на ломаном японском. — У меня здесь текст договора, который вы обсуждали с доном Родриго-и-Веласко.

Иеясу неторопливо наклонил голову.

— Здесь совместная — наместника и ваша — декларация о защите всех христианских священников-миссионеров в Японии, о подготовке солидного альянса между Испанией и Японией и, в-третьих, о борьбе с голландскими пиратами.

Иеясу снова наклонил голову.

— Тогда ничего не говорилось, принц Иеясу, о применении оружия против португальцев здесь, в Японии. Но до меня дошли известия, что совсем недавно в японских водах был атакован и затонул португальский корабль.

— Печальный случай, — согласился Иеясу, — роковое стечение нескольких ошибок, мой господин Сотомайор. Прошло столько времени с тех пор, как португальцы присылали сюда свои корабли, что мы посчитали пиратом именно это судно. Во всяком случае, насколько я понимаю, испанцы — соперники португальцев в этих местах.

— Соперники, принц Иеясу, но не до кровопролития, — произнёс Сотомайор со всей серьёзностью. — Оба наших народа вполне уверены, что настоящие наши враги — это Англия и Голландия.

Иеясу кивнул:

— Я слышал об этом. Теперь я хотел бы выслушать предложения наместника касательно окончательного договора между нашими странами.

Сотомайор развернул свиток.

— Здесь всего четыре пункта, принц Иеясу, для облегчения их взаимного понимания и недопущения их различных толкований. Пункт первый: как друзьям и союзникам микадо и народа Японии испанцам разрешат строить в Японии такие корабли и в таких количествах, в каких возникнет потребность.

Иеясу бросил взгляд на Уилла.

— Я буду счастлив содействовать испанцам в этом деле, мой господин принц, — отозвался тот. — Чем больше кораблей они построят, тем шире будет торговля с Испанией.

— Да будет так, — согласился Иеясу. Сотомайор тоже взглянул на него и теперь обращался и к нему тоже.

— Пункт второй: испанским штурманам разрешат обследовать гавани Японии с целью составления подробных карт этих мест — для предотвращения в будущем кораблекрушений.

— Это также очень для нас выгодно, мой господин принц, — отозвался Уилл. — Хорошие карты японских прибрежных вод, если их предоставят и нашим морякам, окажут неоценимую услугу нашему флоту.

— Их предоставят японской стороне, — согласился Сотомайор.