Нахалка на его голову - Елена Солт

Мне жаль, Роза, но твоё время на проекте истекло.

В зале все ахнули. В пабе тоже.

Что?! Идиот! Конченный идиот! На что он рассчитывает?! Хочет позора на всю страну? Ведь Ариша пошлёт этого засранца! Пошлёт, без сомнений!

Надо было видеть, как улыбка сползла с лица надменной блондинки. Не сказав ни слова и проигнорировав футляр с бриллиантовыми часами, Королёва развернулась и покинула сцену с гордо поднятой головой. Старский развернулся и двинулся в сторону Ариши. МОЕЙ Ариши. Ну-ну. Такого на шоу ещё не было, подумать только – финал без победительницы!

Нервно дёрнул галстук, ослабляя. Каждый шаг Старского по сцене эхом отдавался в груди, совпадая с замедлившимся ритмом сердца. Шаг, шаг, ещё шаг. Если бы взглядом можно было прожигать – экран в пабе уже бы расплавился.

 Макс остановился в полуметре. Арина только сейчас подняла на него глаза. И снова у меня дух захватило от её красоты. Внешне спокойное достоинство, приобретённое, показное. Но в глазах – знакомые чёртики и огонь.

- Аринка-мандаринка!

Сжал кулак. Дебильная фразочка, которая ни хрена не подходит! Какая мандаринка, придурок?! Разве она рыжая? Нет! Дебила кусок.

- Помнишь, с чего всё началось? А? Давайте вспомним вместе!

Старский обернулся и подал кому-то знак. На экран вывели видео, снятое на телефон Лики Супер. Арина в белой майке с пятном от соуса на груди, развалившись на диване, рассуждает о Максе:

«Попсятина какая-то низкопробная. Я такую фигню не слушаю. Мне больше рэпчик по душе, там тексты со смыслом, и под них катать клёво».

«Понятия не имею, как он выглядит. Если как очередной расфуфыренный женоподобный олень с бабскими серёжками в ушах, то это отстой, я на таких даже не смотрю».

По залу прокатился хохот. Макс развёл руками и обернулся к камерам:

- Вы бы смогли её не заметить? Я не смог! Правда, всё, о чём я мечтал – открутить маленькой нахалке башку, вот этими самыми руками! Думаете, она остановилась на этом? Нет! Она продолжила устраивать бардак и драки, но я уже заметил, сумел разглядеть в этой дикарке нежную ранимую девочку с чутким сердцем. День за днём я направлял её, объяснял, твёрдой рукой вёл через коварство и интриги реалити-шоу, пока не понял, что всё изменилось. Теперь не я направляю её, а она меня. – Макс шагнул ближе и взял лицо Ариши в свои сраные мерзкие руки. - Аринка, мандаринка моя, если б не ты, я бы не выбрался с того острова. Я обязан тебе жизнью, так возьми и моё сердце!

А затем этот гад опустился на одно колено и протянул ей кольцо. Кольцо, твою мать!

- Арина, любовь моя, ты станешь моей женой?

- Да.

Твою. Мать. В поднявшемся вокруг шуме и улюлюканье я стоял, как вкопанный, не сводя с них остановившегося взгляда. Вот Макс надел ей на палец кольцо. Вот она радостно смеётся. Вот он подхватывает её на руки и кружит.

Играет музыка финальной песни, у них обоих в руках микрофоны.

Вот она смотрит на него так, как смотрела на меня. Только на меня. Гадство!

Всё застлало красной пеленой. Со всей дури вмазал в дверной косяк.

- Эй там, полегче, - подал голос бармен, пытаясь перекричать шум в зале.

Едва не снёс с петель дверь и выскочил наружу, пытаясь отдышаться. Прошёл по улице взад и вперёд, затем резко взревел, выплескивая голосом лютую ярость. Прохожие испуганно шарахнулись в стороны, я же пошёл быстрым шагом к машине. Ничего.

Это не может быть правдой. Она не могла. Не могла. Это всего лишь очередная её тупая выходка. И она ответит за неё, клянусь!

Повернул в тихий двор, где была припаркована машина, и замер. Возле служебного входа пять человек в костюмах. Прищурился и узнал каждого: личная охрана Старского. Приблизился к ним и остановился, засунув руки в карманы.

Один из парней шагнул мне навстречу и сказал:

- Влад Дмитриевич, вам лучше уехать. Есть распоряжение сверху.

- От Зимина? – Выплюнул презрительно. – Я не подчиняюсь ему.

- Нет, не от Ивана Фёдоровича, а от самого, - парень показал пальцем наверх и, сглотнув, добавил, - от генерального.

Парадокс, но даже после этого я продолжал убеждать себя, что всё это – глупая ошибка. Но стоя позади толпы возле центрального входа и видя, как Арина и Старский под вспышками фотокамер и в кольце охраны проходят к чёрному бронированному лимузину и исчезают в нём, я понял: никакой ошибки нет. Я сам принудил её к этому выбору, делать который она не хотела. Но сделала.

Последний шанс – набрать её номер. Женский электронный голос сообщил, что абонент не абонент. Она меня заблокировала. Вот и всё. Теперь это точно конец.

26. На дне

Полгода спустя.

Влад.

Сменил работу и все прежние привычки, которые враз опротивели. Спортзал по вечерам заменил старый добрый Джэк. Вместо стейков и овощей – замороженная пицца из ближайшего супермаркета. На всё стало срать.

Единственное, что осталось прежним и не потеряло смысл – это Тая. Потребность видеть её и при этом быть в адеквате – единственное, что удерживало на плаву и не давало пойти ко дну окончательно.

Я таки подал на развод и единоличную опеку над дочерью. И Юля, вполне ожидаемо, пошла в ответную атаку. Суд длился полгода, она затягивала его, как только могла, и в итоге дело было оставлено без рассмотрения. Мы не общались с Юлей совсем, все контакты шли через юристов и няню. Но бывшая, на удивление, позволяла видеть дочь сколько и когда хочу. А раз так, я забил на всё остальное. Хочет жить со штампом в паспорте – плевать. На всё теперь плевать.

Я приезжал к подъезду. Няня выводила Таю, и мы ехали куда захочется. В кафе-мороженое. Кормить лебедей в парке. На карусели. Кататься на лошадках. Искать красивые листики в лесу. На эти краткие мгновения