Математик Боя. Становление легенды - Blood_and_Tea

стали выходить у Математика куда лучше.

Но Теро мог похвастаться не только скоростью и силой. Седой еж обладал крайней чувствительностью к опасности, превосходными навыками сенсорики и своими собственным, не похожими ни на что, встречаемое ранее перерожденным, техниками. Гигантский хозяин леса свободно проходил сквозь любые стены, идеально контролировал свое массивное тело и то и дело запускал в противника свои колючки, больше похожие на утяжеленные снаряды для баллисты, нежели на природную особенность ежей. Более того — из-за огромной концентрации природной чакры в лесу Призыва, Теро, как истинный хозяин этого самого леса, был невероятно прочен и имел чудовищную регенерацию.

Пусть бой и был остановлен потому, что седой еж выдохся, Сенсома понимал — его щадили. На своей территории Теро был попросту непобедим.

Но разрушения, оставленные техниками человека (еж действовал куда аккуратнее), были велики. А потому, сразу, как бой окончился, Теро приказал Сенсоме, как главному разрушителю, и Сонику, как тому, кто его привел, «все здесь убрать». Вот и ворчал невеликий (по сравнению с Теро, конечно же) еж на человека — не нравилось ему «ерундой заниматься».

— Ты лучше скажи мне, — Сенсома напрягся, восстанавливая поляну в том месте, где один из его взрывов создал воронку. — Какими это такими фокусами пользовался господин Теро, что мог проходить сквозь объекты?

— Теро-сама — Мудрец, — неохотно отозвался еж, превративший свои иголки во что-то вроде ковша и орудующий им. — Сеннин. Ежиные сеннины разделяют суть чакры. Физическая и духовная часть. Видишь — мои иголки вытянулись, хотя обычно такого не увидишь. Природная чакра позволяет нам менять свое тело почти неограниченно — это физическая часть. А вот духовная часть не ведает физических преград. Понимаешь, иголка?

— Совершенно точно, бесповоротно и абсолютно нет, — признался перерожденный, переходя к другой воронке. — Если он разделяет физическую и духовную части, значит он не может оперировать чакрой. А раз не может…

— Но может же, — перебил Соник. — А раз может, то сам думай.

— А ты сам — сеннин? — прищурился Томура.

— Я только учусь, — еж прищурился в ответ. — А тебе что за ежиное дело, иголка? Неужто сам хочешь стать… ежом?

Сенсома запнулся, ведь он ожидал совершенно другого вопроса, а потом рассмеялся:

— Нет, Соник, ежом не хочу, спасибо уж!

— Это правильно. Плохой бы из тебя вышел еж. Ни колючек, ни взаимности… Одна лишь чувствительность.

— Чувствительность? — зацепился за слово парень.

— Иголка, — Соник вздохнул. — Отстань от меня. Я тебе не учитель. И никто тебе не учитель. Ты договор с кем подписывал? Вот того и донимай.

— А как же твоя хваленая взаимность? — удивился Сенсома. — Я вот открыт к диалогу. А ты нет.

— Взаимность на то и взаимность, что ты сам определяешь, что чувствуешь, — непонятно разъяснил еж. — Вот ты, например, не испытываешь ко мне настоящего уважения, так и я к тебе не должен. А господина Теро уважаешь, отчего, взаимно, пользуешься его уважением. Непонятливый ты, чтоб тебе в тесноте, да не в обиде с ежами жить…

Томура хотел было хохотнуть незамысловатой шутке, но задумался над словами Соника. Непонятливый? Вполне себе понятливый, по людским меркам. Но тут-то не люди, вон — еж размером с медведя, умеющий не только говорить, но и вполне себе пользоваться природной чакрой. Со своим взглядом на мир, принципами и даже «взаимностью» — эдаким кодексом чести.

Ежиным кодексом чести…

— Но, если честно… — немного неуверенно начал Соник, не оборачиваясь. — Еж не всегда должен быть вторым номером во взаимности. Я вполне могу испытывать к тебе чувства, которые для тебя взаимны не будут. Так что… Я слукавил. Клубком свернуться, иголка, я уважаю тебя. Ведь ты — первый, кого не забраковали.

— Аэм… — Сенсома чуть смутился. — Спасибо, Соник. Ты тоже крут, — еж повернул заинтересованную мордочку (хотя уменьшительно-ласкательные в его случае излишни) к нему. — Ну… в плане… Каламбуры у тебя хорошие.

— Спасибо, — выдохнул он. — Пфсь… Каламбуры. Да я, чтоб ты знал, один из сильнейших в гигантском лесу! Я таких ежей на колючки клал! Ой… — Соник снова обернулся, но теперь уже смотрел с легким испугом. — Это она да?.. Твоя?

— Ага, — сразу все понял перерожденный. — Это взаимность. Похоже, ты заражаешься от меня.

Колючки Соника приняли привычный вид, а сам он задрал мордочку вверх, к небу. Долгих пять минут он смотрел ввысь, привыкая к новым чувствам, а потом вновь посмотрел на человека.

— А знаешь, иголка, это даже приятно. Мне, пожалуй, нравится.

* * *

Спустя сутки после битвы, слухи о которой разошлись по всему гигантскому лесу, все его жители пришли на ту самую поляну, на которой он проводился. Сорок шесть ежей и ежих, а так же ежат, пришли послушать своего лидера и хозяина. Своего Мудреца.

Среди них были как большие — размерами с самого Теро, а порой и больше, так и маленькие — в пределах размеров медведей. Белые, черные, бурые, было даже семейство зеленоватых — все они пришли услышать, хотя и так знали, что именно услышат.

Сегодня лес заключал Контракт. И не на яблоки — на Призыв.

— Взаимности всем, — поприветствовал их Теро. — Как вы знаете, Кьедайнамори не заключало Контрактов Призыва уже несколько веков. Мы закрылись от людей, потеряв наших родичей в боях, из-за того, что наши контрактники не испытывали взаимности к битве. Они боялись, ненавидели или презирали бои. Волей Взаимного Рикудо, наш лес не пускает через Свободный Призыв маньяков и чудовищ, прикидывающихся людьми, но это и стало той причиной, по которой мы так давно не выходили в мир. Но сегодня все изменилось. Сегодня мы заключаем контракт с человеком — единственным на моей памяти, который отвечает сражениям взаимностью. Который отвечает миру взаимностью. Который почти как еж, но не еж…

Белый гигант посторонился, пропуская вперед жутко недовольного Соника, везущего на своих, ставших мягкими, иголках самого настоящего человека.

Молодой юноша, носящий очки, чуть смутился, при виде такого большого количества ежей, и помахал им рукой. Было видно, что ему неудобно, что Сонику приходится его возить, но поделать он ничего не мог — это была не его прихоть.

— Сенсома Томура из Страны Огня и Деревни Скрытого Листа! — представил его Теро. — Этот юноша будет тем самым человеком, что своей взаимностью проведет нас в чужой мир. Мир, полный страха, боли и ненависти. Невзаимный мир! Но именно Сенсома станет тем, кто позволит нам приходить в него.