Повязанный кровью - Павел Корнев

Дальнейший остаток ночи запомнился урывками. Сначала мы куда-то бежали, потом наткнулись на телегу с валявшимися вокруг зарубленными хозяевами и недолго думая погрузили на нее тайнознатца. Спасительная мысль выкинуть пехотные плащи с нашитыми на них черными единорогами и смыть сажу в придорожной луже пришла нам чуть раньше, чем мимо промчался первый отряд всадников в красно-синих накидках кавалеристов Йорка. Позднее навстречу несколько раз попадались спасавшиеся бегством остатки войск Ранлоу, но поворачивать обратно мы не стали и продолжили неспешное движение на север.

– Через заградотряды на границе Долины Кедров с Ранлоу нам с клеймами так и так не проскочить, – рассудил Шутник, – а обратно в эту мясорубку меня как-то не тянет.

– Да и пока мы не бежим вместе со всеми, на нас внимания не обращают, – кивнул согласившийся с ним Арчи.

– Это до поры до времени, – посмотрев на укрытого дерюгой тайнознатца, предупредил приятелей я. – Надо найти место, где себя в порядок привести можно.

– В лес сворачивать не будем, – решил здоровяк и, взмахнув вожжами, поторопил двух впряженных в телегу коняг. – Попадется какой постоялый двор на дороге, там и остановимся.

А вот с постоялыми дворами не заладилось. От одних остались лишь обугленные деревяшки, другие заняли остановившиеся на ночь солдаты Йорка, а в третьих пировали заранее начавшие праздновать победу бунтовщики и примкнувшая к ним всякая шваль.

– Дальше так и будем на север двигать? – Я перебрался к тайнознатцу и приложил руку к груди. Сердце бьется – значит, очухается. Оглядев его местами обуглившуюся хламиду, я попытался ее стащить, но она буквально расползлась по швам. Да и тень с ней – все равно носить уже нельзя. С перчатками дела обстояли не лучше – толстая кожа почти полностью прогорела и растрескалась. Надо бы от этих вещичек избавиться. Неровен час, на пикет красных кошек нарвемся.

– А куда еще? – сплюнул на дорогу Габриель. – В Альме на корабль сядем и обратно в Империю вернемся.

– Главное, чтобы монет хватило, – кивнул Арчи.

– Не хватит – матросами завербуемся, – беспечно отмахнулся Шутник. – Ты вот что, Арчи, правь-ка к обочине.

– А что такое?

– А то, что ваши кольчуги и моя бригандина любому патрулю, как быку – красная тряпка. Сразу ясно – либо лиходеи едут, либо солдаты Ранлоу недобитые.

– Можно подумать, так непонятно, кто мы такие, – пробурчал Арчи.

– Так – отбрешемся. Не станут же они нас для проверки догола раздевать, – резонно, в общем-то, возразил ему Шутник. – Мечи Кейна припрятать можно. Они еще сгодятся, а доспехи выкинуть надо, и, ты уж, Арчи, не обессудь, твой фламберг тоже.

Арчи только скрипнул зубами, но спорить не стал.

Так мы и поступили. Благо особой необходимости ни в доспехах, ни в оружии пока не было – пролетавшие мимо вражеские всадники не обращали на нас никакого внимания. Но то – ночью. Вот рассветет, и первый патруль – наш.

– Поворачивай, поворачивай, – задергал Шутник Арчи за плечо, когда впереди показалась развилка на Йорк.

– Твою тень, – выругался я.

Северный проезд был перегорожен наскоро вытащенным на дорогу сосновым стволом. С сосной бы мы, конечно, церемониться не стали – отволокли в сторону, и все дела, но вот двум десяткам Йоркских пехотинцев, боюсь, наше самоуправство не понравилось бы.

– Заткнись, – прошипел здоровяк и на развилке направил телегу по уходящей в Йорк дороге.

– Ты куда? – схватился за голову Шутник.

– Развернуть назад – все равно что «держи вора» закричать, – шумно выдохнул Арчи и вытер со лба выступивший пот. – Повезло, но скоро рассветет, и больше так уже не выкрутиться.

– Лесами пойдем? – предложил Габриель.

– С Бернардом? – покрутил пальцем у виска здоровяк. – Да и бунтовщики давно все тропы перекрыли.

– Смотрите, – указал я на давно ожидаемую мной вывеску, – «Приют скитальцев». Завернем?

– А то нет? – хмыкнул Арчи и направил телегу на съезд с основной дороги к выглядывавшей из-за росших на обочине деревьев остроконечной крыше.

Мы уже почти подъехали к распахнутым воротам постоялого двора, когда левое переднее тележное колесо ухнуло в скрытую лужей яму. Шутник со стоном спрыгнул на дорогу и тут же по щиколотку ушел в раскисшую от дождя грязь. Я нехотя последовал за ним, и мы попытались вытолкнуть телегу из ямы. Тщетно.

– Толкайте! – прикрикнул на нас Арчи и взмахнул вожжами, но замученные лошади не смогли выдернуть телегу.

– Слышите? – неожиданно насторожился я.

Из-за деревьев послышалось конское ржание и топот, а через мгновение на нас с лихим свистом вылетел десяток всадников. Мы с Шутником едва успели укрыться за телегой, как они промчались мимо, между делом протянув Арчи по спине нагайкой. К счастью, толстая куртка смягчила скользящий удар.

– Твари, – морщась от боли, прошипел он. – Кейн, ты уверен, что нам стоит туда идти?

– А какие идеи? Светает уже, – не стал раскрывать причины своей настойчивости я.

– Ладно, пошли поглядим, что там за выродки гуляют, – скривился здоровяк и начал выпрягать из телеги лошадей. – Берите Бернарда, телегу тут оставим.

Кое-как мы устроили бесчувственного тайнознатца на одну из кляч и, увязая в дорожной грязи, поплелись к окруженному деревьями постоялому двору. Небо на востоке постепенно начинало алеть, и, если не получится найти убежище здесь, придется уходить в лес – на дороге оставаться стало слишком опасно.

К нашей неописуемой радости, постоялый двор оказался пуст – не иначе мимо нас промчались его предыдущие постояльцы. Заспанный работник, который только начал закрывать распахнутые настежь ворота, с легкой совестью переложил эту работу на нас, а насчет комнат посоветовал обратиться к хозяину. Ловко поймав брошенный Шутником серебряк, он предупредил, что по дешевке комнаты снять не получится: хоть сейчас из постояльцев никого и нет, но к обеду должны прибыть давно ожидавшиеся гости.

Единственное, что насторожило, – бандитская физиономия работника. Да и откровенно запущенное хозяйство доверия тоже не внушало. Хозяин опять-таки какие-то делишки с бунтовщиками обделывает. Тут надо ухо держать востро.

Шутник вытащил тайнознатца из седла и поволок к дому, я и Арчи завели лошадей в пустую конюшню. Заметно было, что там давно уже никто не прибирался, а на полу после прошедшего вчера дождя стояли грязные лужи. Выбрав место посуше, мы поставили лошадей в стойла и кинули им остатки валявшейся в углу соломы.

Как-то здесь неуютно. Даже пса цепного, и того нет. Хотя если здесь бунтовщики частенько останавливаются, то все понятно: собаки – единственные из всех животных, которые ни эльфов, ни даже полукровок на дух не переносят. И двор весь травой зарос. Кроме вездесущей крапивы, лебеды и лопухов, в тени у самого дома притаилось несколько грязно-белых чашечек болиголова. Сразу видно – хозяин скотину не держит. А то бы потравилась.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});