Люди не ангелы - Иван Стаднюк

После возвращения из туристской поездки Арсентий Хворостянко не без самолюбования рассказал об этом разговоре райкомовцам. А секретарь райкома затем похвалился в обкоме:

- Хворостянко наш отличился за границей.

- Чем?

- Одна буржуазная газета назвала его суперкоммунистом.

- Да ну?.. Хворостянко? За что такая честь?

- Когда его тамошние студенты спросили, нравится ли ему жизнь в Советском Союзе, он ответил, что не нравится.

- ??!!

- Да-да, так и ляпнул. Тогда студенты пристали с расспросами: "Почему да чем не нравится?" А он, шельмец, знаете, что ответил? "Мне не нравится, что в Советском Союзе семичасовой рабочий день. Лучше бы шестичасовой. Не нравится, что предоставляется за счет государства только месячный отпуск; лучше - если бы трехмесячный". Не нравится, видите ли, ему, что надо еще платить деньги в столовых и ресторанах, за такси, за одежду в магазине. Недоволен он и тем, что большие расходы на армию, которую вынуждены держать из-за угроз империалистов. И еще что-то и еще... А потом спросил у студентов, чем нравится им их строй, и они с хохотом убежали.

Об этом интервью Арсентия Хворостянко заграничным студентам написала районная газета, приводил его в своей лекции кто-то из областных пропагандистов.

А потом вдруг Арсентия Хворостянко выдвинули на работу в обком партии, и он был убежден, что решающую роль в этом сыграла его поездка за границу - тот самый случай, который является царем вселенной.

Правда, через два года произошло неожиданное: кто-то из сослуживцев принес на работу книжечку известного писателя "На "Подолии" вокруг Европы" - увлекательно написанные путевые заметки. В них дважды мелькала и фамилия Арсентия Никоновича. Описывался также и нашумевший разговор с иностранными студентами, с той лишь разницей, что интервью студентам давал, если верить книжечке, не Арсентий Хворостянко, а ее автор писатель с довольно известным именем.

В обкоме подняли Арсентия Никоновича на смех. А он, вначале опешив, затем так искренне возмутился "произволом" писателя и с таким негодованием принялся сочинять опровержение в издательство, выпустившее в свет книжечку, что все поверили в правоту Арсентия. Даже начали уговаривать его проявить благородство и не ставить известного литератора в неловкое положение.

Хворостянко укротил свою ярость только после того, как кто-то шепнул ему на ухо, что видел эту книжечку на столе у секретаря обкома с дарственной надписью автора.

С той поры Арсентий Никонович великодушно позабыл о своей туристской поездке - никогда не затевал о ней разговора. И почему-то стал избегать встреч с секретарем обкома.

Но у инструкторов есть такая не очень приятная обязанность: время от времени заступать на суточное дежурство по обкому партии; и тогда уж хочешь не хочешь, не уклониться от "свидания" с начальством. А Хворостянко все-таки уклонялся. Получалось так, что дежурить ему приходилось как раз тогда, когда Федор Пантелеевич Квита находился в отъезде. Вот и недавно Арсентий Никонович дежурил, властвуя в кабинете секретаря обкома, уехавшего на несколько суток в дальний район.

Во время этого дежурства подвернулся новый, с приметами знамения случай, коему, видимо, предстояло вновь повернуть течение жизни Арсентия Хворостянко.

А случилось вот что. Вечером в кабинете секретаря обкома раздался звонок правительственного телефона. Арсентий дрогнувшей рукой поднял трубку и по-военному доложил:

- Дежурный по обкому Хворостянко слушает!

- А-а, привет, Арсентий! - откликнулась трубка знакомым фальцетом. Как живешь?

Хворостянко узнал голос ответственного работника ЦК партии Украины, с которым он когда-то познакомился в санатории.

Обменялись приветствиями и ничего не значащими фразами.

- Где Федор Пантелеевич? - спрашивали из Киева.

- Уехал в район.

- Передай ему, пусть нас не торопит с ответом на свое письмо. Письмо дельное, убедительное, и тут надо помозговать, посоветоваться.

- Что за письмо? - поинтересовался Хворостянко.

- А ты не в курсе?.. Впрочем, это не для огласки. Но могу сказать по секрету: Федор Пантелеевич предлагает слить ваши сельский и промышленный обкомы в один. Правильно предлагает, но ты же понимаешь, на чье решение он посягает?

- Понимаю, поэтому я от вас ничего не слышал, - ответил Арсентий Никонович, перейдя на официальный тон. - Звоните завтра утром, Федор Пантелеевич должен быть на месте.

Закончив разговор, Арсентий Хворостянко опустился в мягкое кресло и обхватил ладонями голову. Было над чем задуматься. А вдруг действительно сольют обкомы? Вспомнился давнишний разговор со Степаном Григоренко о том, что разделение обкома на сельский и промышленный - абсурд, вспомнились ходящие в народе злые анекдоты по этому поводу. Все может быть... А если нет? Если Федору Пантелеевичу дадут по шапке за его письмо? От этого Арсентию Хворостянко беды, конечно, не будет. Но при объединении обкомов он наверняка останется не у дел. Наверняка! Арсентий Хворостянко хорошо знает обкомовские кадры: с такими зубрами не посоревнуешься - все работяги, имеют образование, большой опыт, а он, Хворостянко, был взят в область только потому, что при учреждении двух обкомов потребовались новые работники.

И пусть! Арсентий Хворостянко готов работать там, где от него больше пользы народу и партии. Ну, что такое областной центр? Тут и человеком себя по-настоящему не чувствуешь. Много ли значит инструктор обкома, когда в городе столько секретарей обкомов и горкома, председателей облисполкомов и их заместителей, директоров институтов, театров, ученых, писателей, артистов. На торжественных собраниях Арсентию Хворостянко не то что в президиуме - в партере не всегда место находится...

Другое дело - районный центр. Ты там можешь быть первым из первых, согласно твоему положению и твоим заслугам.

Но это, как любит выражаться Арсентий Никонович, эмоциональная и десятистепенная сторона вопроса. Важнее то, что в районе можно на полную силу развернуть свои организаторские способности. Работа в обкоме научила его многому. Главное - показатели. То есть - результаты трудовых усилий народа. Важно, чтоб район стал маяком. А этого Хворостянко может добиться, если возглавит партийную организацию. Пройдет год-два, и зашагает победной поступью район впереди всей области. Передовикам же, как известно, почет и уважение. Ведь есть же секретари парткомов, избранные в ЦК.

В тот памятный вечер Арсентий Хворостянко и замыслил вернуться в милый его сердцу Будомир, где он когда-то работал, близ которого родился и вырос. Правда, маячил преградой бывший партизанский командир Степан Григоренко. Но не пора ли Степану Прокоповичу на заслуженный и почетный отдых? Ведь потрудился он на своем веку немало. Много пережил... Ранен... Придется подсказать ему насчет пенсии.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});