Игра престолов - Джордж Мартин

Остальным девушкам он дарил белые розы, но для нее выбрал красную.

— Милая леди, — проговорил юноша, — ни одна победа не может быть прекраснее вас! — Санса застенчиво приняла цветок, онемев от подобной галантности. Голову сира Лораса украшала копна каштановых с рыжинкой кудрей, глаза светились, как расплавленное золото. Санса вдохнула слабый аромат цветка, и пока юноша отъезжал, не спускала с него взгляда.

Когда Санса наконец подняла глаза, возле нее оказался невысокий мужчина с остроконечной бородкой и проседью в волосах; он показался ей ровесником отца.

— Наверное, вы одна из ее дочерей, — сказал он, улыбаясь одним только ртом, но не серо-зелеными глазами. — Вы похожи на Талли.

— Я Санса Старк, — ответила она со смущением.

Мужчина был облачен в тяжелый плащ с меховым воротником, застегнутым брошью в виде серебряного пересмешника, и держался с непринужденностью знатного лорда.

— Я не имею чести знать вас, милорд.

Септа Мордейн торопливо взяла ее за руку.

— Милое дитя, это лорд Бейлиш, член Малого королевского совета.

— Некогда ваша мать была моей королевой красоты, — дохнув на Сансу мятой, негромко проговорил мужчина. — У вас ее волосы. — Пальцы его вдруг прикоснулись к ее щеке, к золотому локону. А потом он резко повернулся и ушел.

К этому времени луна уже поднялась и толпа устала, поэтому король объявил, что последние три поединка состоятся на следующее утро перед общим турниром. Простолюдины разошлись по домам, обсуждая схватки минувшего дня, придворные отправились на берег реки, где их ждал пир. Шесть громадных зубров жарились на кострах уже несколько часов; туши медленно поворачивались на деревянных вертелах, поварята старательно обмазывали их маслом и травами до тех пор, пока мясо не запеклось и не начало истекать соком. Возле павильонов поставили скамьи и разложили столы, уставили их сладкими травами, клубникой и свежевыпеченным хлебом.

Сансе и септе Мордейн отвели весьма почетные места слева от приподнятого помоста, на котором рядом с королевой восседал король. По правую руку от матери уселся принц Джоффри, и Санса ощутила, как напряглось его горло. Принц не сказал ей ни слова после того жуткого события, а она не осмеливалась заговорить с ним. Вначале она решила, что ненавидит его за то, что случилось с Леди, но, выплакав все слезы, убедила себя в том, что не Джоффри виноват; причиной всему королева, ее-то и следует ненавидеть, ее и Арью. Если бы не Арья, ничего бы с ними вообще не случилось… Сегодня она просто не могла ненавидеть Джоффри: принц был слишком прекрасен. На темно-синем дублете блестел двойной ряд вышитых золотых львиных голов, чело его украшала тонкая корона из золота и сапфиров. Волосы отливали жарким металлом. Санса глядела на него и трепетала; она боялась, что принц не обратит на нее внимания или, хуже того, в припадке ненависти выгонит ее, плачущую, из-за стола.

Но Джоффри только улыбнулся ей, поцеловал ее руку — красивый и любезный, как подобает принцу из песен, и сказал:

— Сир Лорас умеет понимать красоту, милая леди.

— Он был слишком добр ко мне, — пробормотала она, пытаясь оставаться скромной и спокойной, хотя душа ее пела. — Сир Лорас — истинный рыцарь. Как вы думаете, он победит завтра, милорд?

— Нет, — отвечал Джоффри. — С ним расправится или мой Пес, или, может быть, дядя Джейме. А через несколько лет, когда я вырасту и меня включат в списки, я превзойду их всех. — Джоффри поднял руку, подзывая слугу с бутылкой ледяного летнего вина, и налил в ее чашу. Санса поглядела на септу Мордейн, но Джоффри приподнялся и наполнил чашу септы; она кивнула и вежливо поблагодарила его, но не сказала ни слова.

Слуги наполняли чаши всю ночь, но потом Санса не сумела даже вспомнить вкуса вина, ее и так пьянили чары этой ночи, голова кружилась от великолепия, красоты, о которой Санса втайне мечтала всю жизнь. Перед павильоном короля сидели певцы, заполнявшие сумерки музыкой. Жонглер подкидывал в воздух горящие дубинки. Собственный шут короля, Лунатик, — простак, лицо пирожком, — выплясывал на ходулях и без умолку вышучивал всех и каждого с такой откровенной жестокостью, что Санса усомнилась в его простоте. Даже септа Мордейн была беспомощна перед ним: шут завел песенку о верховном септоне, и она хохотала так, что выплеснула вино на платье.

Джоффри казался воплощенной любезностью. Он весь вечер разговаривал с Сансой, осыпал ее комплиментами, развлекал, делился дворцовыми сплетнями, объяснял выходки Лунатика. Санса была настолько поражена, что, забыв о своем воспитании, более не обращала внимания на септу Мордейн, сидевшую слева от нее.

Тем временем блюда приносили и уносили. Густой суп из ячменя и оленины, салаты из сладкотравья, шпината и слив, посыпанные толчеными орехами. Улитки под медом и чесноком. Санса еще никогда не ела улиток, но Джоффри показал ей, как надо извлекать моллюска из раковины, и сам подал ей первый сладкий кусочек. За этим последовала запеченная в глине форель, только что выловленная в реке, и принц помог Сансе разбить хрупкую корочку, под которой таилась волокнистая белая мякоть. Затем начались мясные блюда, и он опять позаботился о ней, отрезав от ноги зубра прекрасный кусок и с улыбкой положив на ее тарелку. Впрочем, судя по скованным движениям, правая рука еще беспокоила Джоффри, однако он не жаловался.

Потом пошли сласти: пирог с голубями, запеченные яблоки, благоухающие корицей, и лимонный пирог под сахарной глазурью. Но к этому времени Санса уже настолько наелась, что сумела управиться только с двумя маленькими пирожками с лимоном, невзирая на то что очень любила их. Она как раз подумывала, не взяться ли за третий, когда король начал кричать. Король Роберт становился все говорливее с каждым блюдом. Время от времени Санса слышала, как он смеется или выкрикивает распоряжения, заглушая музыку, стук тарелок и утвари, но они сидели слишком далеко от него, чтобы она могла разобрать слова. Теперь Роберта слышали все.

— Нет! — прогрохотал он, заглушая все разговоры. Потрясенная Санса видела, что король поднялся на ноги, шатаясь и побагровев. В руке Роберт держал кубок с вином, хотя уже был пьян. — Не приказывай мне, женщина! — рявкнул он, обращаясь к королеве Серсее. — Король здесь я, понимаешь? Я правлю в этой стране, и если я сказал, что выеду завтра на турнир, то выеду! — Все только глядели разинув рты.

Санса заметила сира Барристана, Ренли, брата короля, и еще того невысокого человечка, который так странно говорил с ней и прикоснулся к ее волосам. Но никто не сделал попытки вмешаться. Лицо королевы скрывала бескровная маска, настолько белая, что ее, пожалуй, можно было бы вылепить из снега. Серсея поднялась из-за стола и, собрав свои юбки, молча бросилась к выходу. Челядь направилась следом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});