Хлопок одной ладонью - Василий Звягинцев

При имеющемся техническом обеспечении, от «шаров» до блок-универсалов, а также и земной техники работы тут было на пару дней.

И сразу же выяснилось, что Султан и кое-кто повыше отнюдь не смирились с унижением, напротив, они развернули бурную, но пока еще подготовительную деятельность. С привлечением друзей и покровителей принялись выяснять все, что можно, о сути и реальном статусе обитателей квартир в переулке, их связи в военных и военно-морских кругах, в преступном и околопреступном мире.

Акция устрашения планировалась масштабная, предусматривающая и физическое устранение дерзких с предшествующими мучениями, и отъем всех финансовых активов, движимимого и недвижимого имущества тоже. Аналитики и тактики среди друзей и покровителей Султана имелись неслабые, предусматривающие самые разные варианты возможного развития операции. Вплоть до того, что ими было установлено — ни одна часть или подразделение морской пехоты, дислоцированные в европейской части страны, в указанное время в Москву вооруженных тяжелым оружием нарядов не высылало. Проездом из Чечни к местам постоянной дислокации соответствующих описаниям бойцов на тот момент также не регистрировалось. Ну и так далее…

Люди к делу были привлечены настолько серьезные, что Новикову с Шульгиным стало даже несколько смешно. Вот как они тут живут! Два серьезных мужика надавали по ушам одному уголовнику, а вопрос вышел чуть ли не на уровень Администрации Президента, Правительства России, Правительства Москвы и еще нескольких «силовых ведомств».

Потому как нарушен привычный порядок вещей. Каждый давным-давно знает свое место, свой помеченный, как собачкой у столбика, участок, предел своих полномочий и нормы откатов.

А иначе что же это будет? Новый передел? Или беспредел?

В советские времена, как помнил Новиков по своей журналистской работе, приткнут известного всей Москве авторитета, начальник райотдела перекрестится от облегчения, что одним геморроем меньше, и все на этом. А простые «воры в законе» участкового как огня боялись, потому что мог достать из кобуры старый «ТТ» и применить без особых проблем.

Как только стало известно, что завтра ими займутся всерьез, даже по часам и минутам акция уже расписана, Андрей сыграл тревогу.

Берестин переоделся в мундир генерал-полковника морской пехоты. Из здешних фильмов и телепередач было известно, что три большие звезды на погонах — это минимально для самоуважения. Ниже идут сразу майоры. Взять для дела хотя бы БТР-60ПБ — неплохо, но на улицах благополучной столицы несколько грубовато. Зато «Хаммер» — в самый раз. Подумают, что Филипп Киркоров с концерта едет. Пять бойцов в той же форме — достаточно. Еще один наряжен в мундир начальника московской ГИБДД, с его же лицом и голосом. Этого мужика все постовые и патрульные хорошо знают. Боятся, кстати.

Новиков и Шульгин по старой памяти натянули спецкостюмы. Нынешняя Москва, конечно, даже ночью переосвещена фонарями и рекламами, однако по дворам еще можно найти места, где похожий на Ихтиандра монстр останется невидимкой до «крайнего» (чтобы не сказать — «последнего») момента.

Это ведь их город, в конце концов. Родной. Отлучились на двадцатку лет, и сразу к ним стали относиться не по-людски. Да и кто? Султан какой-то! Мишку с Марьиной Рощи знали, Косого с Переяславки, даже о Толике-офицере, что Рижский вокзал держал, были в курсе, хоть и не пришлось пообщаться, но с той публикой всегда договаривались то кулаками, то через бутылку.

Шульгин очень ко времени вспомнил, что он ведь тоже работал под Леньку Пантелеева. Даже пролистал нужную литературу и посмотрел серию из кинофильма «Рожденная революцией», где романтизированный Ленька геройствовал.

Интересная будет сегодня ночка!

Предварительно, пользуясь вышеупомянутой техникой, они забили все каналы информации врагов и «друзей». Под друзьями подразумевались правоохранительные органы, среди которых далеко не все являлись «оборотнями в погонах». Районные прокуроры получили приказы Генерального возбудить дела и устроить обыски в офисах таких-то фирм. Управления собственной безопасности отделов и отделений милиции, тоже по приказам свыше, внезапно начали повальный шмон в кабинетах подконтрольных товарищей, когда незарегистрированный патрон в сейфе уже становился поводом. ФСБ возбудилось, получив сигнал, что прокуратура на корню куплена пресловутым олигархом, и если ее немедленно не осадить, наломает антигосударственных дров.

В итоге операция Султана и его хозяев посыпалась в самом начале. Да и как иначе? Жоре Горьковскому от абсолютно секретного и совершенно надежного источника сообщили, что караван из шести «КамАЗов» с контрабандой и наркотиками будет перехвачен под Александровом ФПС и Госнаркоконтролем, и стуканул не кто иной, как один из ближайших помощников Султана. Тоже тревога, но уже другая, по иной системе связи.

Перед выходом из квартиры Новиков, проверив снаряжение, допивал свою чашку кофе с сигаретой. Ирина, будто обычная русская жена, стояла, оперевшись спиной о кухонную стенку. Смотрела на него не тем взгядом, что подходил к случаю.

— Андрей, мне нехорошо на душе. Может, не стоит?

— А может, ныть не нужно? Я что, первый раз?

— Но вы же сейчас убивать идете? Просто так. Зачем это?

— Просто так никто не убивает. За исключением сумасшедших и алкоголиков. Тебе, помнится, не понравилось, когда я той ночкой кого-то там пострелял. Тоже переживала. Если б не стрелял, лучше было бы? Меня на улице замочили, тебя в подворотне впятером поимели. Нормально?

Ирина прикусила губу, опустила глаза, ничего больше не сказала.

— Тогда мы поехали. Сотовые при нас. Удобная, кстати, штучка. Звони, если что.

Будто бы в двадцатом году, спустились они с Сашкой вниз, сели в машину, не в «шестисотый» «мерс», и не в «БМВ» «семерку», а в маленький «Судзуки-самурай». Почти привычный «Виллис». За рулем — робот Иван. И три автомата на троих, не считая пистолетов и прочего.

Хоть поразвлечься!

Списочек был и у Берестина, и у них тоже. Те, кто сегодня должны погибнуть во внутренних разборках, были помечены синим карандашом. Кого перехватит Берестин в своем обычном армейском стиле — красным. Остальные, самые интересные, которых Андрей с Сашкой оставили себе, — никак не обозначены. Просто на всякий случай.

— С кого начнем? — спросил Шульгин.

— Давай с Горьковского. Сразу все связи обрубим. А потом депутатами займемся.

Жестоко все это, кто же спорит! Без санкции районного прокурора, без адвоката, без камеры СИЗО с телевизором, водкой и девочками, без суда двухгодового, который даст или «в пределах отбытого», или «девять лет условно». А если вот ты лично знаешь, что перед тобой холодный убийца, организатор десятка тяжчайших преступлений?

Позволить вершить незаконное правосудие другим — это, может быть, и неправильно. Другие — они бывают всякие и завтра же начнут злоупотреблять. Но ты ведь — знаешь? Как в известном с молодости фильме про комиссара Миклована «Последний патрон». Тот тоже знал, что его клиента суд оправдает, вынуждал на сопротивление и — стрелял. Лицом к лицу, ствол к стволу — кто успеет, тот и прав.

А у этих — у них правосудие законное?

Жора Горьковский, самый главный на сегодняшний день в Москве вор, жил на Рублевском, где же еще?

Слава богу, разговаривать с ним было не о чем. Через забор они переправились спокойно. Под проволокой колючей подлезли, подперев нижнюю нитку колышком, спрыгнули на мягкую весеннюю траву. Телекамеры, если они и были, их костюмы не фиксировали.

Просочились между кустарниками к заднему фасаду нелепо громадного дома, не стали затрудняться карабканьем по стенам и взламыванием окон. Обошли понизу с двух сторон. Удивительно, но даже охранника на крыльце не было. Он сидел в прихожей за незапертой от ощущения полной безопасности дверью. Его бы и Новиков снял запросто, но Шульгин это умел лучше.

Горьковский, мужик почти шестидесятилетний, но крепкий и в полной силе, с модной трехдневной щетиной на щеках и побородке, отдыхал перед телевизором. На удивление, молодых девушек с ним не было, да и немолодых. Сотрудников и советников не присутствовало тоже. Бутылка виски на столе, вазочка со льдом, три телефона в ряд. И — ноутбук включенный, мелькают строчки по экрану.

На плазменном полутораметровом экране по «Дискавери» показывали гонки на американских чопперах.

«Он?» — взглядом спросил Новиков у Шульгина, чтобы не ошибиться невзначай.

«Он», — движением свободной от автомата руки подтвердил Сашка.

Андрей никогда не был сторонником предсмертных разговоров с клиентом, хоть информативных, хоть душеспасительных. Но сейчас молча выстрелить в ничего не подозревающего человека ему показалось неправильным.