Дневники полярного капитана - Роберт Фалкон Скотт

Понедельник, 23 октября.

Сегодня день обещал быть хорошим, но ветер уже поднялся, и снова собираются тучи.

Еще несчастный случай! В час пополудни прибегает Снэтчер (одна из трех лошадей, которые возят припасы для склада), один, с порванной постромкой, болтающимися санями, весь в мыле. Сорок минут спустя является его погонщик, Э. Эванс, почти такой же разгоряченный; одновременно с ним прибывает Уилсон со своей лошадью, Нобби, но из их слов нельзя понять, что именно случилось. Он сказал, что после того как сани были разгружены, Боуэрс держал всех лошадей, по-видимому, спокойных; вдруг одна вскинула голову, и все удрали – Снэтчер по прямой линии домой, Нобби по направлению к Западным горам, Виктор, со все еще цепляющимся за него Боуэрсом, неизвестно в какую сторону. Пробежав две мили, Уилсон обогнал Нобби и загнал его домой.

Через полчаса после возвращения Уилсона пришел и Боуэрс с Виктором, измученным, с окровавленным носом, кусок которого повис, почти оторванный. Сам Боуэрс был весь в крови, и от него мы узнали разгадку – причину всей суматохи. Лошади стояли довольно спокойно, как вдруг Виктор, тряхнув головой, зацепил ноздрей за крючок для прикрепления возжи на хомуте Снэтчера и оборвал себе об него кожу и мясо, и, конечно, отбился от рук. Боуэрс его не выпустил, но никак не мог удержать других двух.

Виктор потерял много крови, которая, обмерзая на оторванной коже, не только придавала ране ужасный вид, но значительно увеличивала ее раздражительность. Не понимаю, как Боуэрс ухитрился не выпускать из рук испуганное животное; не думаю, чтобы кто-либо другой был на это способен. Тяжесть, повисшая у бедняжки на носу, раскачивалась на ходу и еще более приводила его в исступление; пришлось несколько раз останавливать его. Теперь, когда кусок кожи отрезан, оказывается, что рана не такая серьезная, как на вид казалось. Лошадь еще дрожит, но ест; это добрый знак. Не знаю, почему подобные волнения приключаются непременно по воскресеньям.

Из этого случая выводим два урока: во-первых, как бы смирно ни вело себя животное, его погонщик никогда не должен от него отходить – все-таки риск; во-вторых, надо изменить форму крючков на хомутах.

Подобных случаев, положим, следовало ожидать; нельзя, чтобы лошади содержались в цветущей силе и здоровье и в то же время вели себя как овечки; но я буду рад, когда мы, наконец, отправимся и можно будет определеннее знать, на что можно рассчитывать.

Случилась еще одна неприятность. Мы весь этот сезон избегали играть в футбол, именно ввиду возможности несчастных случайностей; но в прошлую пятницу мы устроили игру для кинематографа, и у Дэбенхэма разболелось колено; что оно у него прежде уже было ушиблено, я теперь только узнал, иначе я не позволил бы ему играть. Уилсон полагает, что раньше недели ему нельзя будет идти, и сколько драгоценного времени опять даром пропадет у нас! Одно утешение, что эта отсрочка дает руке Форда возможность основательнее поправиться. Клиссольд сегодня в первый раз вышел из дому; ему лучше, но спина все еще болит.

Вторник, 24 октября.

Два хороших дня подряд. Вчера моторные сани, казалось, были совсем готовы, и мы все сошли на лед проводить их. Но тут неизбежно обнаружилось множество маленьких погрешностей, и машины дошли не дальше мыса. Дэй и Лэшли весь день провозились с ними.

Сегодня в 10 часов утра опять пустили машины. Было немало остановок, но все же они работают лучше, но очень медленно, так как мы их пускаем далеко не во всю силу. Они, кажется мне, много тяжелее, чем мы предполагали. Дэй свой мотор пускает, слезает с саней и идет пешком, время от времени прикладывая палец к регулятору. Лэшли еще не совсем освоился с тонкостями своих рычагов, но я надеюсь, что в день или два напрактикуется.

Единственное, что угрожает действительной опасностью, это то, что цепи скользили, не забирая, когда Дэй хотел пустить мотор по льду с очень неглубоким снежным покровом. Чтобы двинуть с места сани с таким тяжелым грузом, мотору требуется большое усилие; но я надеялся, что аппарат будет действовать на какой угодно поверхности. Осматривая впоследствии место, я нашел, что шляпки гвоздей избороздили лед.

В настоящую минуту (12 часов 30 минут) машины ушли на милю в Южную бухту; нам видны обе – двигаются медленно, но без остановки.

Мне ужасно хочется, чтобы этот опыт удался, даже если бы моторам не суждено играть большую роль в нашей экспедиции. Небольшой доли успеха было бы достаточно, чтобы показать, чего можно от них ожидать и способны ли они, в конце концов, произвести переворот в полярной системе перевозки. Сегодня, глядя, как машины работают, и припоминая, что все обнаруженные до сих пор погрешности – чисто механические, не могу не убеждаться в их достоинствах. Эти, хотя и небольшие, погрешности и недостаточная опытность показывают, как опасно скупиться на испытания.

Во всяком случае, прежде чем мы сами отправимся, мы, наверное, узнаем, кончилась ли попытка катастрофой или увенчалась хоть каким-нибудь успехом.

Лошади радуют. Виктору нос залечили, и он возит сани с большим увлечением. Даже Джию неуклюже резвится и брыкается. Наши пациенты быстро поправляются; только Клиссольд еще переживает за свою спину, но напрасно.

Аткинсон и Кэохэйн пошли в повара – и лучших желать нельзя.

Сегодня утром Мирз по телефону известил о своем возвращении из Углового лагеря; значит, припасы все туда свезены. Если бы только можно было положиться на собак, что они всегда будут так бежать, было бы великолепно. Вообще дела идут недурно.

1 час пополудни. Сейчас доложили, что моторы уже в 3 милях отсюда; что ж, отлично!

Четверг, 26 октября.

Вчера не видел моторов, пока не ушел далеко по Южной бухте, когда я в подзорную трубу рассмотрел их у Ледникового языка. До полудня был сильный ветер, но мне казалось, что следовало бы уйти дальше. Как назло, телефон ничего не сообщает с мыса Хижины; очевидно, тут что-то неладно. После обеда Симпсон и Гран отправились туда.

Сегодня утром Симпсон только что позвонил мне. Говорит, что моторным саням не сладить с поверхностью. Повторяется именно то, что меня испугало в понедельник: цепи соскальзывают на покрывающем лед очень легком снегу. Машины работают исправно, и все идет хорошо, как только они попадают на глубокий снег.

Я набрал семь человек и сейчас с ними пойду посмотреть, нельзя ли чем помочь беде.

Пятница, 27 октября.

Отправились мы вчера около 10 часов 30 минут утра. С мрачным предчувствием пошли к Ледниковому языку. День ясный, подбодряющий. Встречали тюленей, которых мы издали часто принимали за моторы. Подходя к косе и убеждаясь в своих ошибках, мы должны были признать, что моторов не видно. Сначала я подумал, что они искали лучшую поверхность по ту сторону косы, но и тут ошибся и не мог представить себе, что с ними случилось. Наконец мы их разглядели в большом отдалении, по направлению к мысу Хижины. Скоро после того мы увидели на снегу ясные, твердые следы, приятно отличающиеся от двойных следов и гладких пробелов, виденных нами на скользких местах, на голом льду.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});