История Англии - Вильям Ньюбургский

разрешение от некоей клятвы, о которой он утверждал, что был ею связан не добровольно. Эта коварная просьба была быстро остановлена еще более коварным понтификом, который, будучи вскоре осведомлен обо всем этом деле, через каких-то приехавших из Сирии людей, изрек: "От той клятвы, которой ты поклялся королю Англии хранить мир до его возвращения, который ты, как христианский государь, обязан хранить и без клятвы, мы никоим образом тебя не освобождаем, но одобряя ее прямоту и полезность, мы подтверждаем ее своей апостолической властью". Так, уличенный в своих происках, и в еще большей степени связанный клятвой, чем до того, он покинул страну папы с позором. А среди французов, чтобы скрыть вину их возвращающегося короля, распространялся выдуманный какими-то лжецами слух, что король Англии коварно и преступно стремился лишить его жизни, и что именно это и заставило его, против своего намерения, преждевременно уехать.

Глава 23.

О деяниях наших людей в Сирии после отъезда короля Франции.

Таким образом, как было рассказано, король Франции покинул Сирию. Король Англии освежил обеспокоенную армию необходимым отдыхом во взятом городе. Все же, при этом отдыхе он не ленился, поскольку даже тогда он ревностно участвовал в восстановлении стены, разбитой осадными машинами. Наконец, подошел назначенный Саладином день, когда намечалось получение святого креста и обещанный обмен пленных. Но пока он напрасными проволочками вводил в заблуждение наших людей, король Англии, возгоревшись новым рвением, и так как соглашение не соблюдалось со стороны Саладина, приказал обезглавить примерно 2600 пленных, которые во время взятия города были задержаны на основании условий соглашения — ведь он, с разумной заботливостью, сохранил при себе самых знатных из них. При таком деянии, турок охватило яростное негодование против их короля, за то, что тот бесчестно и вероломно обрек на пожирание мечу этих отборных юношей, которые с угрозой для себя изо всех сил старались ради него. В результате, дух тех, кто был отряжен в другие крепости, упал очень низко и был сломлен страхом перед таким примером. Теперь тиран, не имея никого, кому бы мог доверить крепости (так как почти все отговаривались от этого, помня о последнем ярком примере мести, которую можно, таким образом, на себя навлечь) и как будто не зная какие еще меры можно предпринять, приказал их уничтожить. В следствии этого, укрепления, неподвластные любой силе или машине, были уничтожаемы каждый день и брошены во всей провинции.

Правда, поле отъезда короля Франции, армия Господа начала постепенно таять. Многие тысячи тех, кто пришли на осаду Птолемаиды первыми, истощили себя и, оставаясь долгое время без средств, решили, более из-за нужды, чем из-за своего желания, вернуться домой. Множество других, которые хотя и имели изобилие всего необходимого, также ушли, либо обессиленные продолжительными трудами, либо страхом перед опасностями, либо по примеру короля Франции.

В это время король Англии открыл свою казну, предлагая с помощью щедрых наград, чтобы многие нобли и принцы, которые в итоге долгих и продолжительных трудов употребили все привезенные с собой запасы, продолжали бы со своими войсками оставаться на службе Господу, и покрывая им их издержки, он обеспечивал их достойное возвращение в их страны. Среди них был и герцог Австрийский, из германской империи, который впоследствии (позабыв столь великую услугу, но помня только о незначительном ущербе) наложил (как о том будет рассказано в своем месте) свои злодейские руки на короля, от которого когда-то, при возвращении домой, получал субсидию. Также, одним из них был и герцог Шампанский, который благодаря своей превосходящей всех доблести получил впоследствии власть над всеми христианскими завоеваниями, о чем еще будет рассказано надлежащим образом,.

Наконец, стены взятого города были восстановлены, армия в достаточной степени окрепла, и поскольку теперь почти вся армия находилась под его командованием, король Англии в сентябре месяце решил отправиться в другие приморские города. В соответствии с этим, христианские войска двигались в порядке и с осторожностью. Многочисленные турецкие полчища под предводительством Саладина с большого расстояния следили за их движением, уклоняясь от любой угрозы открытого сражения, но внезапно напали на их тыл и отступили, добившись некоторого успеха – ведь они являются расой людей исключительной ловкости и привыкли воевать более искусством, нежели силой. Потом наша армия, испытывая большую усталость и испытав опасности, дошла до Цезареи, которая во времена населения ее христианами была столицей, но в наше время, из-за вражеских вторжений, стала уединенным и заброшенным местом. После небольшого отдыха тут, войско с воодушевлением проследовало далее по намеченному пути, и когда его авангард продвинулся вперед и занял позицию у Арсуфа, Саладин увидел свой шанс напасть всеми своими силами на наш тыл. Но наши войска, быстро собранные в 4 отряда, храбро встретили удар врагов и, благодаря Божьему вмешательству, вынудили их, со всеми их огромными силами, с позором бежать. И в тот день, в седьмые иды сентября (7 сентября) произошло такое громадное смертоубийство турецких ноблей, какого Саладин, как говорили, прежде не испытывал за 40 лет. Там пал с нашей стороны Джеймс де Авенийс (James de Aveniis), муж весьма выдающийся, и благодаря своей превосходным качествам, по справедливости бывший самым дорогим для всех человеком в христианской армии, благородным столпом которой он был в течении нескольких лет. Он обладая пылкой и решительной стойкостью в осуществлении своих замыслов, и ни в малейшей степени не запятнал свою репутацию. Его достойная похвалы преданность Богу была удостоена Божественного вознаграждения, поскольку он умер славной смертью во славу Всемогущего Бога, и надо полагать, он поменял, свое короткое страдание на вечное блаженство. Король Англии, также как и вся армия, очень его оплакивал, как ветерана, призванного Королем ангелов.

Отсюда он проследовав до Яффы, уже давно оставленной христианскими жителями из-за варварских набегов, а в то время также оставленной и брошенной врагом. Видя пригодность этого места, Ричард начал его восстанавливать всеми своими силами, но Саладин, услышав о том, что он собирается осадить Аскалон, внезапно разрушил этот наиблагороднейший город, хотя он был укреплен лучше, чем Птолемаида, которая была занята христианской армией лишь после долгой осады — так велик был его страх перед христианской армией после недавнего поражения его людей, и так сильно пример тех, кто попал в руки христиан в Птолемаиде, подействовал на умы турок. Он также срыл до основания остальные города и крепости этой страны, за исключением Святого Города, и очень много замков, и жертвуя всем своим достоянием, он отдавал врагам всю опустошенную провинцию. Долгое время он не пытался что-либо