Из Тьмы (СИ) - "Добродел"

— Ой! Люци! Здравствуй, милый! — Потускневший взгляд снова налился жизнью. Гостья с лёгкой улыбкой стала поглаживать зверька.

Воистину демоническая харизма! С такими способностями, стоило начинать опасаться, что Люцифер захватит мир раньше своей хозяйки. Кстати, двигаться мой некропитомец стал заметно шустрее: расширенный канал подпитки пока что оказывал сугубо положительное действие.

Погладив кролика, выпив пару немудрёных алкогольных коктейлей моего производства и съев немного вкусняшек, девушка расслабилась и приступила к тому, для чего пришла. А именно стала выговариваться. Ну, а что? Для визитов за чем-то более, хм, пикантным у неё теперь есть Натал. Мне же досталась роль подружки, с которой можно делиться тревогами и секретами. Жизнь — боль. Даже совсем не изменившееся отношение к не такой уж и героичной «героине», и то уже не так радовало.

В процессе разговора мы с Эрис как-то незаметно оказались в одной постели. В смысле, просто устроились под одним одеялом, да. Девушка призналась, что ей страшно ночевать одной, а идти в номер к Наталу, несмотря на их быстро развивающиеся отношения, она ещё не готова.

Похоже, я зря иронизировал, над тем, чтобы отправить друга в бордель. Если кому и придётся посещать симпатичных массажисточек, так это мне. Хм, или, правда, подобрать марионетку покрасивей?

Как там говаривал командир приданной нам роты штурмовиков? Живая значит тёплая? Даа, широких взглядов был мужик! Его же авторству принадлежала фразочка: «Пацан, девка, один хрен, если в задницу!» Весёлый малый! Правда, в один прекрасный день благодарные южане с ним кое-чего сотворили. Кажется, эта казнь называлась Красный Тюльпан.* Человеку сначала вкалывали наркотик, а потом, подвесив за руки, сдирали кожу от пояса до подмышек. Со стороны висящий на ветке чем-то напоминал закрытый бутон цветка. В чём-то даже красиво. Кстати подвешенный мог прожить так до нескольких дней, после прекращения действия наркотика даже дуновение воздуха доставляло незабываемые ощущения, а уж насекомые…

/*Подобное, в числе прочего, практиковали афганские душманы./

— Спасибо, что поддерживаешь меня, Куроме, — произнесла Эрис, отвлекая меня от воспоминаний. — И за то, что всех спасла, даже несмотря на то, что Гарт и наши акробаты тебя разозлили. Я этого не забуду.

— Угу.

— Знаешь, когда я читала, как герои книг проходят сквозь приключения, сражаются с монстрами и негодяями, то всегда хотела оказаться на их месте. Представляла — каково это, жить яркой и свободной жизнью героини-авантюристки, и с двенадцати лет мечтала сбежать на поиски приключений. Я дура, да? — девушка невесело рассмеялась и сама ответила на свой вопрос. — Дура. Глупая, наивная и трусливая дура.

Я молча слушал длящийся монолог блондинки, периодически поддакивая или вставляя неопределённые междометия. Девушке нужно было выговориться, и в большем она не нуждалась, что меня вполне устраивало. Кстати, пусть лишь частью сознания, но слушал я достаточно внимательно, и не только из вежливости. Тонкости восприятия урождённой аристократки, детали взаимоотношений тех страт, в которых вращалась её семья и другая сопутствующая информация оказалась не только интересна, но и полезна.

Эрис даже на последнем балу в честь дня рождения Императора присутствовала! Не то чтобы это было чем-то экстраординарным, приглашения на мероприятие во Дворце получали (или покупали) все достаточно влиятельные или богатые дворянские семейства. Но я об этом не знал. А меж тем, если мы всё же решим менять легенду на дворянских детишек, незнание таких вещей вызовет закономерные подозрения даже при наличии настоящих документов. Разумеется Кей Ли хвастался, что в случае необходимости он всему нас научит, но меня терзали сомнения как в квалификации учителя, так и в его знаниях.

А вообще, судя по монологу девушки, у неё явно происходило что-то вроде слома мировоззрения, где недавняя встряска послужила катализатором сдерживаемых изменений. Хотелось надеяться, что они будут к лучшему.

Я неподдельно ей сочувствовал. Ведь если сделать поправку на интенсивность и много более тёмный спектр эмоций, примерно то же самое не так давно пришлось ощутить и мне. Крайне неприятно, когда старательно удерживаемая картина мира окончательно рушится под ударами реальности. Хотя конечно нам с Эрис сильно повезло. Обычно за такие уроки жизнь брала гораздо более высокую цену. Вроде той, что взяла с превращённого в недожаренную отбивную, меня-Виктора, за знание о том, что нажив кучку приятелей, он так и не смог найти ни одного друга. Ну, или той, которую я-Куроме заплатила бы через три-пять лет, потеряв практически всех и всё, что было мне дорого в войне за химеру. Также как и глупая «победившая» сестра.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Разве не смешно? Будучи по разные стороны баррикад, в том не случившемся будущем, мы обе проиграли.

В отличие от полководцев «воинства добра» и примазавшихся. Да… при всей моей неприязни к Надженде, в том возможном будущем, она хотя бы заслужила высокую должность при новом правительстве. Причём я бы не удивился, узнав, что ей пришлось выгрызать себе место у новоявленных более «достойных и заслуживающих доверия» конкурентов.

— … а потому прошу — помоги мне, Куроме! Научи быть такой же сильной как ты! Вот, — вывела меня из раздумий соседка по кровати. Это совсем не то, что ожидаешь услышать от пережившей нападение на караван девушки, которая впервые так близко видела смерть, и так же, впервые забрала жизнь врага. Хотя, наверное, не стоило судить по воспоминаниям землянина. Всё же в Империи немного иные рамки морали. Но просить массовую убийцу, карателя и, признаемся честно, психопатку, сделать из тебя своё подобие?!

— Ты не понимаешь, кого и о чём просишь.

— Я отплачу! Я… — моя ладонь накрыла рот Эрис, не дав ей продолжить.

— Дело не в цене. Точнее не в той цене, о которой ты подумала. Я же тебе рассказывала, что чем короче путь, тем выше риск и тем он неприятней.

— Я готова! — она резко села, посмотрев на меня сверху вниз, каким-то отчаянным взглядом. — Не хочу снова чувствовать себя беспомощной трусихой! Надоело!!! Помоги мне, Куроме! — и уже тише, почти шёпотом, — пожалуйста.

— Ладно, не шуми. Завтра посмотрим, что к чему. Но не надейся на многое. Даже если у тебя и впрямь вышло пробудить способности и прыгнуть сразу на планку Ученика, это не значит, что у тебя сходу получится их осознанно применять. Я уж не говорю о «правильно». К тому же, любая сила без готовности её применить ничего не стоит. Над этим тоже будем работать.

— И-и!!! Спасибо-спасибо-спасибо! — Эрис бросилась обниматься. Учитывая тот факт, что мы лежали под одним одеялом и артистка, в отличие от меня, не имела даже пижамы, происходящее было довольно двусмысленно. В моей голове прозвучал очередной мысленный вздох.

Нельзя соблазнять девушку друга. Даже если она сама напрашивается.

Конечно, грузить себя лишними обязательствами не очень-то хотелось. Логичнее отказать или направить девушку к Наталу. Друг, руководствуясь благими намереньями и желанием оградить Эрис от тёмной стороны мира, вероятно, ограничился бы формальной помощью, вроде поисков нового инструктора по стрельбе. И возможно оказался бы по-своему прав. Но для такого поступка мне было слишком хорошо знакомо нежелание снова ощутить свою беспомощность. То проклятое чувство, когда гибнут друзья, а ты ничего не можешь сделать.

Ненавижу его!

Отсюда и моя погоня за силой. Банальный страх. Но не страх смерти, а боязнь лишится близких людей и ценимых вещей, что дарили мне свет. Снова. И ради того, чтобы отстоять всё что мне дорого, чтобы не чувствовать этой мерзкой беспомощности муравья, чей дом уничтожают развлекающиеся мальчишки. И для того чтобы обрести должную мощь я готова пойти на… многое.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Может быть, я обманул сам себя, увидев в глазах молодой дворянки отражение своих чувств, но сказать «нет» у меня не получилось.

Переждав шумное выражение благодарности, не понимающей, на что подписалась блондинки, намекнул, что хотел бы немного поспать. Девушка так и не захотела возвращаться в свой номер, даже подколки и угрозы ночных приставаний не смогли её поколебать. Пришлось сдаться и заткнуть паранойю. Подозрительность при моей профессии — не порок, но в крайности впадать, тоже не стоило. Тем более техникой сокрытия намерения девушка не владела, а сон у меня очень чуткий.